Над простором роднейским летела гармонь: шуета, подзазуха. Слишком юные годы – безгубые годы. Вьюнастасила вржачь подчащобья, ни бабец, ни мужец не просаживать дут в корне тут, а идут заколобисто, чаном по чину игрульно.
Так шли уютные годы. Счастливая жизнь лускала на завалинке семечки.
Бабосов нажал кнопку токарно-винтильного станка Т.В.С. Ладонью руки левой по левой щеке размазал слепня. Мотор станка остановил свой полезный бег. Остановил своё полезное движение, перестал ходить, умалил плаванье силы до нет. Замер мотор. Т.В.С. стоял на берегу горной реки. На речке берега горной стоял С.В.Т.
Станок винтильно-токарный марки отменной модели достославной, настолько надёжный станок, что даже с орлом горным не мог он, то есть даже горно-ущельный орел, орлан, воспетый птиц, сильный орлаша, Орлуша, или как бы я отметил – Рлашаня, – не мог этот птиц сравниться со станом марки МОР 14.542НВХЗ, изготовленным, ном, ной, ай, на предприимчивом предприятии имени фамилии отчества. Станок был выносливее и даже пустынного верблюда, ибо… но я потерял мысль при мысли, что незачем доказывать доказуемое. А приори. Ибо приори А.
Т.С.В., или, как говорили его создатели – В.Т.С.С., винтильно-токарный станок славный, стоял на берегу достаточно горной речки, имеющей наклон падающей здесь энергетической плоскости 62 и три десятых градуса запятая ширину 32 метра утром, к полудню 31,72 м, а к полуночи 33,1 м, – по данным И.С.О. наибольшая ширина достигла 34,2 в 1963 году. Итак, даже известна глубина оной речки в месте, напротив станка, стоящего фасом к ней, а профилем к станочнику, или как его числили в кадротделе – специалист глубинно-шуговальных реконструкций, занятых протяжением динамического рельефа усложненноого допуска ХЦ. Иногда и ИА.
Глубина речки от 4 до 6 метров. Если болели у рабочего зубы – глубина была 6 метров ровно, если нет, то зубы не болели, и глубина была ровно 4 метра, если да. Вот на каком месте стоял станок и стоял у него, вместе, близко к нему, около труженик Барбосов, производящий полезную вещедеталь индекса У172 по списку ОЛ 64 с грифом ни для кого. А вокруг шумели леса и поля, травы, нивы, пашни и луга. Всё шумело вокруг, потому что так было надо созиданию и его предвкушению. Точнее сказать: созидающему предвкушению. Данность неизбежности которого отнять у вокруг нельзя немочь никак!
Но это лишь сначала. Ибо, – а мы очень любим это слово, – мы ясно понимаем задачу созидающего предвкушения. Вкусного предсоздания. Предвкушающего созидания для ибо, которое всегда со мной, сказал орланя, усаживаясь на плечо станочника, ковырнув своей царапкой титано-никельную стружку, этакий Всёнипочёмптиц, этакий Всёпонимака.
IV
Дневник писателя
После двухмесячных туманов и ливней второй или третий день ясно. С тополей ветер срывает пух, и метель при солнце и зелени гуляет по городу, забивается в нос, рот, квартиры, урны. Что это? Праздник или траур?
–
Панфигуризм. Стервотип.
–
Русский пляс – это испытание обувной фабрики.
–
В этой жизни умереть не ново в старомодном липком шушуне.
–
«А подойди-ка с ласкою, да загляни-ка в глазки ей, откроешь клад, какого не сыскать».
(из песни)Чехов писал: «Если зайца долго бить, то он может выучиться зажигать спички». Автор вышеприведённого куплета никогда не научится зажигать спички.
–
Главное – это мечтать. Интересно, а что делают профессиональные мечтатели?
–
С прошлого лета не разбирал рюкзак. Сегодня нашёл в нём луковицу с сухим всходом (засохшим) и соль. Главное – это вернуться, а вещи разберут другие.
–
Завтра уезжаю второй раз в армию – на сборы. А кто-то ни разу не был. А кто-то…
–
Недавно хоронили NN, московского поэта. Нищ и неизвестен. На поминках разбирали его архив. Там нашли фотографию – он катается с девушкой на лодке. Все рукописи распределили поровну между знакомыми. Мне достался альбом с лакированными снимками Минска.
–
Эй, эй, не сердись, я впрягся в дилижанс,И белый смокинг мой черней души.
(из эстрадн. песни)—
«В то время, как физика делала материю менее материальной, психология делала дух менее духовным».
Бертран Рассел, История западн. философии—
Весной вместе с декоративной тыквой я посадил (точнее посыпал на землю в цв. горшок) маки. Недавно мать их выщипала маникюрными ножницами как сорняк.
–
В детстве я участвовал в драках между дворами. Помню, что они отличались необыкновенной жестокостью. Однажды мне в лоб попали снежком с куском стекла внутри…
…и ещё нюхал горящую серу.
–
В Гродно – я проходил там срочную службу – в нашей роте был один солдат, худенький, маленький, со сломанной и неправильно сросшейся рукой (он называл её клешнёй). Его звали Зяма-короед. В свободное время он ловил мух и вешал их на маленьких виселицах с ниточными петлями. Он был нахален, грязен. Однажды я видел, как он целует письмо из дома. Он делился со мной мечтой: вставить крепкие зубы.
–
Была у меня знакомая Нина Г-на, блондинка бешеной красоты. Я кушивал у неё супы. Целовать себя она не позволяла, говорила, что это гадость и разврат. Как-то я засиделся у неё допоздна, она дала тапочки и спросила: сколько я получаю? Я преувеличил зарплату в два раза. Потом я переклеивал обои. Однажды за обедом её мать как бы невзначай сказала мне: а в Японии верность жене и детям – превыше всего. Это было 8 лет назад. Нина сейчас замужем и работает на шинном заводе.
–
В автобусе ругались: от кого-то пахло чесноком. Наступит время и будет ругань из-за того, что от кого-то чесноком не пахнет. Пришёл в каморку к себе и наелся чеснока по горло.
–
Соскучился по наводнению. Думал об этом, прогуливаясь вдоль свалки (щебень, доски, железо) вдоль Витебск. ж. дороги в районе Воздухоплавательной ст.
–
«Опираясь на лодку человека, переправляйся через великую реку страданий. Так как трудно после найти такую лодку, не спи в невежестве».
Сказано в «Чарьяаватара»—
И грустно и чадно.
(выходя из пустой кухни)
–
Вчера было совсем декабрьское небо. Сел на автобус № 30 и праздно поехал (чем не на такси?) до кольца на Вас. остров. Погулял по пустырям у устья Смоленки, почитал объявления. Полюбовался лопухами, здесь (т. е. там) они приземистые и кряжистые.
