Книга Нежное солнце Эльзаса - Диана Машкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
— Рита! — отец не говорил, а хрипел. Он было поднял руки мне навстречу, но потом засмущался и снова их опустил, не решившись обнять меня.
— Пригласишь войти? — я скинула с плеч пальто, но, осмотревшись, так и не нашла, куда его пристроить. Стены коридора были голыми и до тошноты грязными. Сквозь гигантские потертости и неясного происхождения коричневые разводы местами еще проглядывал идиотский оранжевый цветочек. Эти обои мы с бабушкой и мамой купили и поклеили, когда я оканчивала школу. Тогда в магазинах было шаром покати. И мы радовались как чокнутые, что удалось это убожество достать.
Отец, не в состоянии вымолвить ни слова, как китайский болванчик закачал головой и посторонился. Ботинки снимать я не стала — линолеум на полу выглядел еще более обшарпанным и грязным, чем обои, — и молча прошла на кухню. Здесь тоже ничего нового за двенадцать лет не появилось — та же убогая старая мебель, холодильник «Свияга», бог знает каким образом продолжавший работать, загаженная плита и шаткий стол. Я села на одну из табуреток, предварительно опасливо отодвинув ее от стены. И не зря. Без конца то по полу, то по плинтусу пробегали огромные рыжие тараканы. Совсем, видно, потеряли совесть от абсолютной свободы и безнаказанности. Отец тоже прошаркал на кухню и уселся на свободный табурет. Он, кажется, что-то мучительно пытался вспомнить, потом спросил:
— Чай будете? — споткнулся на этом слове и поправился: — Будешь?
— Нет, спасибо. — Я не то что чай пить — даже находиться в квартире, которая когда-то считалась моим домом, не могла без чувства омерзения. Кажется, бомжи в подвалах и то лучше живут.
Повсюду были признаки нищеты и запустения: ни продуктов, ни даже пустых бутылок. Отец перехватил мой взгляд, который привычно направился в угол между плитой и окном, где раньше всегда громоздилась батарея разнокалиберной стеклотары. Угол был пуст.
— Да я… это… — отец тут же поспешно объяснил, — давно ведь уже не пью. Как разъехались.
— Не на что? — спросила я, ожидая в ответ море возражений и длинную речь о том, что он теперь «другой» человек, что он исправился. Как в былые времена после какого-нибудь особо страшного запоя. Но ничего подобного не произошло.
— И это, — грустно кивнул он головой и, опустив глаза, сказал трясущимися губами: — А я бы тебя не узнал. Если б где встретил. Такая стала…
— Я бы тебя тоже. — Было больно говорить на эту тему, и я поспешила ее закрыть. — Рассказывай. Соседи-то не мешают?
— Да что ты, — слова давались ему с трудом, губы двигались медленно, как будто давно отвыкли от разговоров, — они тут больше не живут. Месяц уже как двери к себе заколотили. Квартиры отдельные, что ли, смогли купить. — Он безразлично пожал плечами. — Это поначалу, конечно, всякое бывало. Да кто старое помянет…
— Это уж точно, — перебила я его. Не хватало мне сейчас только арии на тему, что его, бедного, бросили на произвол судьбы, что дочь родная в таких условиях оставила. Но нет, обошлось.
Ситуация со съехавшими соседями показалась мне странной. В Москве любой квадратный метр испокон веку либо используют сами, либо сдают внаем. Похоже на то, что квартиру собрались продавать. И не уверена, что с учетом интересов моего наивного до коликов в животе папани, который прожил всю жизнь под маминым крылом, ее же тираня и издеваясь над всей семьей, а после развода заделался отшельником. Я полезла в сумку, выдрала из ежедневника — несмотря на увольнение так и не смогла отделаться от привычки всюду таскать его с собой — клочок бумаги, вытащила из внутреннего кармашка «Монблан», который смотрелся посреди убогого обшарпанного стола, словно какой-нибудь сапфир в навозной куче.
— Смотри, — я разборчиво написала на листе мобильный телефон Олега, своего риелтора. — Если Анвар с Муратом, — удивительно, что за столько лет у меня из головы не выветрились имена людей, которым я продала наши с мамой комнаты, — соберутся продавать квартиру, сразу позвони этому человеку. Скажешь, что ты мой отец. Он поможет. И меня найдет — придумаем что-нибудь.
— Как это продавать? — отец заерзал на стуле, что являлось, видимо, формой протеста. — Комнаты пусть свои продают, а квартиру не дам!
— Куда ты денешься, — тяжело вздохнула я. Как же можно было всю жизнь прожить и ничего не сделать, ничего не узнать?! Инопланетянин, черт побери! — Заставят. И лучше не упирайся, а то неизвестно, какие у них методы «уговора». Продавать квартиру по частям невыгодно. Теряешь до пятидесяти процентов стоимости жилья. Понятно?
— Да, — отец совсем сник. — А зачем же ты… тогда… по частям?
— А ты мне выбора не оставил! — невольно вспомнив старые времена, я начала раздражаться. В голове всплыли все беды и унижения, которые мне пришлось тогда пережить, чтобы заработать недостающую сумму для нашей с мамой квартиры. Но по-настоящему разозлиться на жалкое подобие человека, которое сидело теперь передо мной сгорбившись и с мокрыми глазами, не удалось. — Пришлось идти на это, чтобы избавить нашу с мамой жизнь от тебя!
— Дочка, прости! — отец неожиданно как-то по-змеиному сполз со стула и упал передо мной на колени, впившись костлявыми пальцами в мои покрытые дорожной пылью ботинки.
— Что ты, — я вскочила, попыталась отодрать его от себя, поднять с грязного пола, но он не поддавался. — Папа, прекрати!
— Прости меня, доченька! — он ни за что не хотел подниматься, целуя то мои ботинки, то краешек брюк. Я не могла дольше этого выдержать — слезы потекли по щекам в два ручья. Отец по-прежнему не желал вставать. И я сама, не отдавая себе отчета в своих действиях, сползла прямо на пол рядом с ним.
— Хватит, папа, хватит! — голос дрожал и срывался от слез. — Не надо. Все уже прошло. Давным-давно прошло. — Я обняла его за костлявые плечи и стала укачивать, как младенца. Он плакал и плакал. Плакал и плакал. Тяжело, безутешно. И мои слезы то и дело капали на застиранный до потери определенного цвета ворот его рубашки.
— Мать к тебе приходила? — наконец я смогла заговорить. Мы так и сидели на полу: отец, съежившись в тугой комок, я — осторожно обняв его за плечи.
— Приходила. — Он вытер кулаками глаза. Господи, ну как ребенок.
— Зачем? — хотя можно было не спрашивать — я и так уже знала.
— Стирала тут, убиралась. Денег оставляла, продуктов, — отец в последний раз всхлипнул и тяжело вздохнул. — На пенсию-то не проживешь. Мать у нас святая.
— Часто приходила? — нет, все-таки русских женщин не переделать! Только они способны на такое самопожертвование. На необъяснимые поступки ради никчемных мужчин.
— Нет, — он снова вздохнул. — Раз в полгода. Очень она боялась, что ты узнаешь.
— И правильно делала, что боялась. — Я поднялась с пола, увлекая за собой отца.
Спроси меня кто-нибудь сейчас, что произошло, почему мы с ним сидели в обнимку на полу, я бы уже не смогла объяснить. Наверное, какое-то минутное затмение, помешательство или запоздалый зов крови. Но все прошло, растаяло, как мне показалось, безо всякого следа. Или нет?
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Нежное солнце Эльзаса - Диана Машкова», после закрытия браузера.