Тем временем в дверях появился Алан. Он тащил Лиз в гостиную.
— Что у вас тут за хрень вообще?! — повторила Мэри.
Алан уронил Лиз и скакнул к Мэри, лапами в резиновых пречатках нацелившись ей на горло.
Мэри успела увернуться, но нападение застало ее врасплох. Она споткнулась и замахала руками, пытаясь выровняться. Алан тут же развернулся и опять полетел на нее. Мэри зацепилась о тело Клэр и упала. Косяк вылетел у нее изо рта, и я уже приготовился к взрыву, но самокрутка каким-то чудом приземлилась на один из немногих сухих участков ковра.
Алан прыгнул на Мэри, но она откатилась в сторону и вскочила на ноги.
Мэри встала в боевую каратешную позу: ноги согнуты, руки перебирают клавиши невидимого кларнета. Алан маневрировал вокруг нее, выжидая момент, глаза его бегали по комнате в поисках оружия.
Противники кружили у кофейного столика. Мэри настороженно следила за Аланом, повторяя все его движения.
В какой-то момент он заметил на системе лава-лампу,[34] цапнул было ее, но Мэри раскусила его замысел. Ногой в мокасине она вышибла ее у него из лапы, а потом ребром ладони рубанула ему по плечу.
Алан отскочил, как ошпаренный кот.
— Ах ты, сучка хипповская! — рявкнул он и, кривясь от боли, попытался пошевелить левой рукой.
Мэри вскочила на журнальный столик и нацелилась ногой ему в голову, но поскользнулась на журнале «Новый образ» и рухнула на пол. Алан подскочил и опрокинул на нее столик. Угол скользящим ударом пришелся ей в плечо. Алан рванулся добивать.
Но Мэри каким-то образом сумела прислать ему ногой в живот. Алана отбросило на Кейт. Тони навалился на него сверху, дав Мэри время подняться и засветить ему кулаком в морду. А потом еще предплечьем, как поршнем. А потом на пол и ногой в живот.
Алан стонал на полу, Мэри, стоя над поверженным врагом, принимала позы из джет-кун-до. Я мысленно умолял ее продолжить и прикончить гада. В этот момент он попытался было ухватить ее за ноги, но она тут же припечатала ему шею мокасином. Алан затих.
Убедившись, что Лиз дышит, Мэри развязала меня. Я вытащил изо рта обгорелый кляп и подошел к Кейт. Развязал веревки, прижал ее к себе. Мэри тем временем освобождала Тони.
Алан пошевелился. Я схватил лава-лампу и разнес ее о его висок. Раскаленный алый воск и вода психоделическими винтовыми струйками брызнули из разбитого пластикового корпуса. Я пинал его, пока Мэри не остановила меня.
— Тихо, тихо, тихо, — словно мантру, твердила она.
Неделю спустя я по-прежнему лежал в местной больнице. Ребро сломано, на голове — белый тюрбан из бинтов, на затылке — болезненная шишка размером с мяч для гольфа. Лицо — один сплошной пузырь, рука в гипсе. Ко всему прочему, когда я пинал Алана, сломал большой палец на ноге. Его постоянно дергало тупой пульсирующей болью, так что совершенно невозможно было спать.
Кейт перевели в больницу Чарринг-Кросс, она по-прежнему в реанимации. Осколок черепа давит ей на мозг, и врачи никак не решат, оперировать ее или нет. Как настоящий атеист я раз в час возношу о ней молитвы. Я безумно хочу с ней повидаться.
У Лиз только небольшое сотрясение, ее уже отпустили поправляться домой к родителям. Приходили из полиции, задали несколько вопросов, сказали, что Алана обвиняют в убийстве Клэр.
Тони поправится, но челюсть ему пришлось переделывать. Оставшиеся зубы стянуты проволокой, что полностью исключает общение. Джим его раскаялся, вчера к нему приходил, извинялся, что обокрал. Парень принес с собой бутыль «Абсолюта», и, прежде чем вмешалась нянечка, Тони умудрился высосать половину через трубочку, сделанную из шариковой ручки. Кроме того, у Тони из тумбочки была конфискована здоровенная баклага спиртового тоника для волос. Как и где он ее достал, установить не удалось.
Вечером ко мне пришла Мэри, принесла еще один целительный кристалл. Я поблагодарил ее за то, что она спасла мне жизнь. Я рад был ее видеть, рад был, что живу. Мы обсудили новости про Алана, посмеялись немного над давешним поединком.
— Слушай, это было покруче Синтии Ротрок,[35] — сказал я. — Как ты ему по шее врезала, прям как Брюс Ли в «Явлении дракона».
— Знаешь, по сравнению с рокером кэгэ эдак на девяносто, да еще под кокаином, это все одуванчики!
Я засмеялся, и поломанное ребро тут же садистски кольнуло.
— Лиз очень переживает, — сказала Мэри. — Она себя винит в том, что с Клэр получилось и с Кейт тоже.
— Кейт — ничего, Кейт поправится.
Я не позволял себе думать иначе.
— Я все понимаю, но Лиз тоже было тяжело. Она ведь его просто проучить хотела. А тут один раз сошло — она решила еще раз. Он ей очень больно сделал… Да, еще ты должен знать, это важно… В общем, Лиз в положении.
— В положении? — Шарики у меня в голове закрутились в усиленном режиме. — То есть как так в положении?
Мэри оторопело уставилась на меня:
— Ей здесь анализ сделали. В больнице так полагается…
— И сильно уже, да?
— Что сильно? Какой срок?
— Ну да.
— Не знаю, недель семь, наверное.
Была какая-то вероятность, что ребенок мой, но, скорее всего, он, конечно, от Алана. Хотя Лиз так хочет ребенка, что все равно будет рожать — хоть от Гитлера.
На другой день пришла Лиз. Я сразу заметил исходящее от нее теплое сияние — характерный признак видового воспроизводства. Она спросила, как я себя чувствую, и в глазах у нее заблестели слезы.
— Стив, я подыхаю просто… Прости ради бога. Это все из-за меня…
— Не выдумывай! Я тоже хорош был.
Мы говорили о гибели Клэр, об обвинениях, предъявленных Алану.
— Я когда затевала это дело с письмами, не думала, что сработает, — сказала Лиз. — Я просто хотела отомстить ему, по больному месту ударить, понимаешь?
— Конечно, понимаю. Я сам этого хотел с тех пор, как он меня уволил.
— Мэри тебе сказала про ребенка?
— Сказала. Что ты будешь делать? Это ведь Аланов, да?
— Господи, не знаю. Скорее всего, да. Это, наверное, когда ты в клинике лежал… Только ведь ребенок ничего не меняет. Я думаю, нам все равно с тобой лучше развестись.
— Я тоже так думаю. Я люблю Кейт.
Лиз удивленно мигнула:
— Кейт? Психиатра? А я думала, у тебя с Джулией что-то.
Ничто не могло замутнить потаенное сияние, исходившее из ее утробы.
