После этого она сидела какое-то время, о чем-то думая. Наконец взяла сотовый телефон и набрала номер.
— Она спрашивает Уолдо, — сказал Андре. Губы Хедли вновь задвигались, и он продолжил: — Она договаривается на следующую ночь. Говорит, что ей нужно потолковать с призраком Мари Лаво, если он придет. Говорит, что ей нужен совет.
Еще поговорив, Хедли закрыла телефон и встала. Собрав рваную окровавленную одежду бывшего вервольфа, она запечатала ее в пакет.
— И полотенце туда же, — подсказала я шепотом, но кузина оставила его в корзине, и мне предстояло его найти, когда приеду. Вытащив из кармана брюк ключи от машины, Хедли спустилась вниз, села в машину и уехала вместе с мусорным пакетом.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
— Ваше величество, нам придется остановиться, — сказала Амелия, и королева едва заметно шевельнула рукой, что могло означать согласие.
Терри была настолько измотана, что повисла на перилах лестницы, да и Пэтси на галерее выглядела не многим лучше. Ботаник Боб вроде бы не переменился, но он предусмотрительно устроился на стуле. По безмолвному сигналу Амелии они стали снимать созданное ими заклинание, и постепенно потусторонняя атмосфера редела. И все мы превратились в неудачно подобранную компанию жутиков во дворе новоорлеанского дома, перестав быть беспомощными свидетелями магической реконструкции.
Амелия пошла в угловой сарай и вытащила несколько складных стульев. Зигеберт и Вайберт не могли понять, как с ними обращаться, и потому стулья поставили Амелия и Боб. Когда королева и колдуны расселись, остался один незанятый стул, и я его взяла, сперва безмолвно переглянувшись с оставшимися четырьмя вампирами.
— Итак, мы знаем, что произошло следующей ночью, — сказала я устало.
Как-то глупо я себя чувствовала в нарядом платье и на высоких каблуках. Приятно было бы переодеться в обычное.
— Извините, может, вы и знаете, а мы вот нет.
Это сказал Боб, совершенно не стесняясь присутствием королевы.
Что-то симпатичное было в этом не от мира сего колдуне. И вообще все четверо трудились изо всех сил, и если теперь они хотели знать продолжение истории, не было причин им в этом отказывать. Королева возражений не высказала, и даже Нефритовый Цветок, вложившая меч в ножны, проявляла едва заметный интерес.
— На следующую ночь Уолдо заманил Хедли на кладбище рассказом про могилу Мари Лаво и вампирской легендой, что мертвые могут поднимать мертвых — в данном случае жрицу вуду Мари Лаво. Хедли хотела получить от Мари Лаво ответы на свои вопросы, которые призрак даст ей, если она выполнит ритуал, описанный Уолдо. Уолдо сообщил мне причину, по которой Хедли согласилась на это, но теперь я знаю, что он лгал. Зато я могу придумать много других причин, по которым она решила ехать с Уолдо на кладбище. — Королева молча кивнула в ответ на эти слова. — Я думаю, она хотела узнать, каким будет Джейк, когда встанет. Хотела узнать, что с ним делать. Она не могла дать ему умереть — вы это видели сами, — но не хотела ни перед кем признать, что создала вампира, тем более такого, который раньше был вервольфом.
Внимание аудитории было всепоглощающим. Зигеберт и Вайберт стояли по обе стороны от королевы и полностью превратились в слух. Для них это было как в кино сходить. Колдунам была интересна подоплека событий, которые они только что видели. Нефритовый Цветок не сводила с меня глаз. И только Андре остался равнодушным — он выполнял работу телохранителя, непрестанно оглядывая двор и небо.
— Возможно также, что Хедли верила, будто дух ей даст совет, как вернуть расположение королевы. Прошу прощения, мэм, — добавила я, с опозданием припомнив, что королева от меня в трех футах на складном стуле, на котором еще болтается уолмартовская этикетка с ценой.
Королева махнула рукой, отметая инцидент. Она была погружена в свои мысли так глубоко, что могла вообще меня не слышать.
— Не Уолдо выпил кровь Джейка Перифоя, — вдруг к моему удивлению сказала королева. — Он не мог представить себе, когда сумел убить Хедли и доложить об этом мне, представив дело как работу Братства, что эта разумная колдунья весьма буквально последует приказу запечатать квартиру, и даже наложит заклинание стазиса. У него уже был план. А у того, кто убил Джейка, был отдельный план — возможно, обвинить Хедли в возрождении Джейка… что привело бы ее в тюрьму, в вампирскую камеру. А может быть, убийца рассчитывал, что Джейк убьет Хедли, поднявшись через три дня… что было бы вполне возможно.
Амелия попыталась принять скромный вид, но это было безнадежное дело. Хотя гордиться ей было нечем, поскольку единственной причиной, почему она закрыла квартиру заклинанием, — это было предотвратить мусорную вонь в тот момент, когда ее откроют. Амелия это знала, и я знала. Но это было отлично сделанное колдовство, и я не собиралась выпускать из нее воздух. Это сделала она сама.
— А может быть, — сказала она жизнерадостно, — кто-то заплатил Уолдо, чтобы убрал Хедли, не так, так этак.
Мне пришлось тут же закрыть щиты, потому от всех присутствующих колдунов пошли волны паники неимоверной громкости. Они знали, что слова Амелии расстроили королеву, а когда королева Луизианы волнуется, окружающим предстоит взволноваться намного сильнее.
Королева вскочила со стула, так что все мы тоже поднялись, поспешно и неуклюже. Амелия сидела, подобрав под себя ноги, потому и оказалась особенно неловкой, что пошло ей на пользу. Нефритовый Цветок отступила от прочих вампиров на два шага, но, быть может, хотела иметь место для маневра, если ей придется взмахнуть мечом. Кроме меня это заметил только Андре — и не сводил глаз с телохранительницы короля.
Не знаю, что было бы дальше, но в ворота въехал Квинн.
Он вылез из большой черной машины, в упор не видя собравшуюся в напряжении публику, будто ее и не было, и зашагал по гравию прямо ко мне. Небрежно обняв меня за плечи, он наклонился слегка меня поцеловать… сравнивать поцелуи вообще не имеет смысла, ведь все мужчины целуют по-разному? И это кое-что говорит об их характере. Квинн целовал меня так, будто у нас шел разговор.
— Детка, — начал он, когда я «сказала» заключительное слово, — может, я приехал в неудачное время? Что у тебя с рукой?
Напряжение несколько ослабло. Я представила его собравшимся во дворе — со всеми вампирами он был знаком, но колдуний видел впервые, и потому отошел от меня, чтобы с ними поздороваться. Пэтси и Амелия о нем явно слышали и очень старались не выглядеть слишком ошеломленными первой встречей.
Мне надо было сообщить ему остаток сводки новостей.
— У меня укушена рука, Квинн, — начала я. Квинн ждал продолжения, внимательно на меня глядя. — Меня укусил… боюсь, мы теперь знаем, что сталось с твоим сотрудником. Его ведь звали Джейк Перифой?
— И что?
В ярком свете дворового освещения было видно, как напряглось его лицо. Он знал, что его ждет что-то неприятное. Ну, при виде собравшейся компании любой бы такое предположил.
