Колдунья снова открыла папку, уже внимательно всматриваясь в текст собранных там документов. В основном это были короткие шпионские донесения о том, где видели одного из самых сильных магов, и о том, где и что делали его люди. Масштабы деятельности поражали. Среди донесений мелькали названия десятка крупнейших городов и больше сотни деревень. Эринан нахмурилась, замечая странную тенденцию. Судя по донесениям, Роу и его люди методично уничтожали слабых магов. По слухам, которые никто не рвался проверять, Ледяной Король был самым сильным колдуном на равнинах Кордейла. Магов, равных ему по силе, в пределах трех морей не было. Сильнейших из наемных чародеев от мощи Роу отделяла гигантская пропасть, делающая его власть неоспоримой. Тогда почему же Ледяной Король истреблял ничем ему не угрожающих слабеньких магов? В этом не было смысла.
– Вы читали эти бумаги? – спросила Эринан у Гилберта.
Тот кивнул.
– Я знаю, что вас волнует. Эти убийства… Я тоже обратил на них внимание. – Лорд наклонился к столу и взял еще одну папку. – У меня было больше времени на то, чтобы изучить донесения шпионов, и я заметил еще кое-что.
В папке лежала карта Кордейла, испещренная разными пометками. Некоторые владения были обведены цветными чернилами.
– Что это? – Эри взяла карту в руки.
– После того как я накопил достаточно доносов, я решил посмотреть, не затронет ли эта резня меня и моих соседей. Большинство убийств, которые были совершены по приказу Роу, произошло на землях нескольких владений. Когда я понял, что это не случайно, я отправил туда своих людей. Когда они вернулись, то донесли мне, что эти владения очень бедны. Там лютуют эпидемии, урожай гниет в полях, и не плодится скот.
– Я знаю одну легенду, – медленно сказал Лин. – О том, откуда берутся маги. Говорят, что, когда на землю постоянно обрушиваются мор, голод и неурожай, она вкладывает свою мощь в человеческого ребенка, чтобы тот, когда вырастет и ощутит ее, мог вступиться за землю и говорить за тех, кто говорить не может. И чем больше несчастий обрушивается на землю, тем сильнее магический дар в ребенке, который должен ее спасти.
– Все знают эту легенду, – отмахнулась Эринан. – Но какое дело Роу до чужих несчастий?
– Ледяной Король – хитрый маг. Он очень стар, – вмешался в разговор Гилберт. – У него хватит изворотливости, чтобы совершить поступки, результат которых будет виден через пять, а то и десять лет. И хватит терпения дождаться этих результатов.
– Ха! Если он настолько стар, то все, о чем он может думать, это скорая смерть, – возразила Эринан.
– Возможно, именно об этом он и думает, – тихо проговорил целитель. – Только не так, как ты предполагаешь, госпожа…
Айнен тосковала. Она с самого утра убегала в сад и пряталась в зарослях сирени, которая буйно разрослась и отбрасывала густую тень. Брин, следовавший за колдуньей, куда бы та ни пошла, устроился в зарослях так, чтобы видеть Айн, но не попадаться ей на глаза. Он чувствовал, что сейчас его общество только усугубит ту пытку, которой подверг колдунью его хозяин.
Они почти не разговаривали после того случая с цепью, но молчание теперь стало более теплым.
Колдунье казалось, что она сходит с ума. Шок, в котором она находилась все то время, что была в плену у Роу, отступил, дав дорогу жуткому воспоминанию о смерти ее возлюбленной подруги. Но у Айнен не осталось ничего, что могло бы напомнить ей об Эринан. Ничего, кроме ее памяти, которая была не более материальной, чем сновидения и кошмары. Колдунья пыталась убедить себя в том, что реальны только воспоминания об Эри, но в ее воспаленном сознании образы переплелись настолько, что стало невозможно отличить истину от иллюзии.
Ей каждую ночь снилась белая лошадь во льду и неуловимая черная тень за ее спиной.
Роу, от которого не укрылась смена поведения пленницы, начал проявлять признаки беспокойства. Его совершенно не устраивало, что подопечная перестала сопротивляться. Осознав потерю всего, что давало ей жажду жизни, Айнен буквально угасала. Огонь ее ярости, который не мог найти выхода через магию, постепенно потух, уступив место апатии. Это нарушало планы Ледяного Короля.
Чтобы воскресить гнев колдуньи, Роу сначала запретил ей выходить из покоев, лишив Айнен возможности уединяться в саду. Но это не возымело никакого действия. Айн сидела целый день в одном и том же кресле и глядела в окно. Когда приходили слуги с едой и одеждами, она безропотно подчинялась их просьбам, покорно позволяя нарядить себя, и съедала все принесенное. Прекратились попытки украсть столовый нож. Ллиан Роу продолжал посещать ее каждый вечер, но даже откровенное насилие не выводило ведьму из того ступора, в который она впала. Маг всерьез разозлился. Чтобы вернуть Айнен в состояние плохо контролируемой ярости, ему пришлось прибегнуть к информации, которую он надеялся сохранить в секрете.
– Ты слишком печальна, моя дорогая, – заметил Роу за ужином.
Слуги сервировали стол посудой из черненого серебра. На почетном месте стола стояли три изящных винных графина, украшенных выгравированными гроздями винограда. Айнен безучастно скользнула по ним взглядом и указала виночерпию на графин с фруктовым отваром.
– Тебя угнетает отсутствие твоей подруги? – предпринял еще одну попытку маг, незаметно указав слугам на дверь. – Вы не должны были встретиться. Это было моей ошибкой.
Вилка, на которую Айнен наколола кусочек свинины, замерла по дороге к ее рту.
– Что? – тихо спросила она.
Роу рассмеялся.
– Твоя встреча с Эринан была единственной случайностью в твоей жизни. После инициации я на некоторое время потерял тебя из виду… И моя ошибка принесла мне больше вреда, чем пользы. – Маг улыбнулся, наблюдая за тем, как эмоции на лице Айнен сменяются одна за другой.
– Ты лжешь, – так же тихо сказала ведьма. Она опустила глаза и продолжила без особого аппетита жевать мясо.
– О, я понимаю, что тебе трудно в это поверить, но вся твоя жизнь с самого рождения распланирована мною. Ты – мой маленький шедевр, должен сознаться. Довольно сложно было довести Миллхилл до того состояния, которое было необходимо, я тебе скажу. У меня ушло на это восемь лет кропотливых трудов. – Роу склонил голову набок, не спуская глаз с Айн.
Та продолжала буравить взглядом скатерть, ожесточенно кромсая мясо на своей тарелке.
– Земля и люди, которые живут на ней, тесно взаимосвязаны. Течение магии гораздо более активно на землях, которые давно заселены. Дикая территория находится в гармонии с собой, но человек, вмешивающийся в дикую природу, нарушает ее баланс. Он вспахивает, выкорчевывает, строит… И приручает землю. Если люди отдают земле столько же сил, сколько забирают у нее, то баланс сохраняется. Но если кто-то отбирает больше, чем положено, появляются маги или стекольщики.
– Мне нет дела до старинных легенд, – буркнула ведьма.
Роу издал неприятный смешок.
– Это не легенда, моя дорогая, это правда. И именно эта правда позволяет мне жить так долго. Как ты думаешь, сколько мне лет?
