Поглощенная своими мыслями, Амалия почти перестала обращать внимание на окружающий пейзаж. То есть кое-что она, естественно, замечала: например, тропинка все время шла в гору. Глаза невольно задерживались на отдельных деталях — на необычной формы валуне, на усыпанной фиолетовыми цветами поляне. Но Амалия тут же о них забывала, потому что была полностью сосредоточена на Михаэле. Ее занимала сейчас одна интересная мысль. Или наблюдение… Как ни назови, но объяснения этому феномену пока никак не находилось.
С одной стороны, человека, ради которого Амалия совершила поистине безумный поступок, вроде бы и не существовало: он был создан силой воображения влюбленной женщиной взамен почти забытому, но не незабываемому; и сейчас этот придуманный образ, к ужасу Амалии, разрушался буквально с каждым словом, движением, с каждым взглядом. С другой же стороны, настоящий Михаэль казался настолько… Впрочем, слова не могли передать всего, что чувствовала, глядя на идущего впереди мужчину, Амалия. И если она вдруг его потеряет…
Нет, она споткнулась абсолютно случайно: этот камень как будто выскочил из-под ноги. Амалия вскрикнула — молниеносно среагировавший Михаэль тут же ее подхватил…
— Не ушиблась?
Амалия мотнула головой: он улыбался точно так же, как тогда в парке, и, похоже, совсем не торопился разжимать невольные объятия — наоборот: они становились все крепче, все…
— Ральф!
На тропинке, словно из ниоткуда, возник невысокого роста черноволосый юноша.
— Ян и Онк. — убедившись, что его появление не оставлено без внимания, добавил он.
— Че-е-рт! Прости, — Ральф осторожно выпустил Амалию. — Риу, проводи! — бросил он так некстати явившемуся молодому человеку и побежал вперед по тропинке.
Несколько секунд Амалия машинально смотрела ему вслед, затем перевела глаза на злополучного юношу.
«Совсем еще мальчик… Господи, как неудобно… Представляю, что он подумал…»
Конечно, представлять Амалия могла все что угодно и сколько угодно, но вот прочитать хоть что-нибудь по лицу Риу было делом абсолютно безнадежным — так же, как и завязать с ним разговор.
— Что-то случилось? — начала она, желая нарушить затянувшееся, как ей показалось, неловкое молчание.
Мальчик кивнул.
— Тебя зовут Риу?
Снова кивок.
«А ведь он разговаривал…» — довольно равнодушно подумала Амалия, машинально наблюдая за тем, как юноша вскидывает на плечо оставленную Михаэлем сумку: эйфория, возникшая за пару минут до прихода Риу, вовсе не располагала к общению. Однако пребывать в подобном настроении Амалии оставалось — увы — совсем недолго: видно, такой уж сегодня был несчастливый день.
Сначала послышались звуки, которыми обычно сопровождается драка. Амалия прибавила шагу.
Это была не драка — это было избиение: хладнокровное и жестокое. И осуществлял его не кто-нибудь, а Михаэль — причем, теми же самыми руками, которые еще совсем недавно так нежно поддерживали Амалию. Она рванулась было вперед, однако Риу почтительно, но достаточно твердо преградил дорогу и покачал головой.
Ах, вот оно что: значит, вмешиваться не позволялось! Ладно… Поскольку выбора все равно не оставалось, Амалия попыталась — насколько позволял обзор — разобраться в ситуации, и когда удалось немного справиться с эмоциями, отметила некоторые интересные подробности. Во-первых, человек, на которого с таким остервенением набросился Михаэль, совсем не выглядел беззащитным: высокий и широкоплечий, он, похоже, умел неплохо обороняться. Однако он то ли не смел сопротивляться в полную силу, то ли противник был гораздо опытнее — в любом случае досталось ему уже изрядно. Во-вторых, немного в стороне, у входа в пещеру, на земле, скорчившись, сидело странного вида, покрытое шерстью существо.
«Ян и Онк» — кажется, так сказал мальчик. Человек, с которым сейчас разбирался Михаэль — скорее всего, Ян… Тогда вот этот, волосатый, должно быть…
— Хватит! — Выкрик Амалии немного запоздал: Ральф уже замахнулся, и очередной удар по инерции обрушился на десантника. — Хватит… — Если бы Риу и на этот раз попытался ей помешать, Амалия, кажется, просто бы отшвырнула его с дороги.
Михаэль тяжело дышал; такое выражение лица Амалия, пожалуй, видела у него впервые (хотя много ли она видела его вообще!), но сейчас ей было все равно: в любом случае спокойно смотреть на то, что здесь происходило, она не собиралась. Впрочем, Михаэль довольно быстро взял себя в руки.
— Познакомьтесь. Это Ян, — указывая на поверженного десантника, сообщил он. — А это… — Последовала пауза.
— Амалия, — догадавшись, чего от нее ждут, спохватилась женщина.
— Счастлив познакомиться, пани Амалия, — немедленно откликнулся Ян.
— Не сомневаюсь. — Дежурная улыбка на лице у разведчика исчезла так же быстро, как и появилась, а сам он — видимо, посчитав, что его миссия исполнена, — отвернулся и отошел.
— Надеюсь, прекрасная пани простит нас за эту недостойную сцену.
— У вас кровь… — Амалия вытащила из кармана носовой платок и протянула десантнику, но тот перевернул ее руку и прижал к губам.
— Благодарю.
Казалось, кровоподтеки и ссадины лишь подчеркивали красоту этого лица: неправдоподобно светлые, в обрамлении длинных черных ресниц глаза, идеальной формы нос, точеный подбородок. Да что лицо — сама голова — то, с каким достоинством она сидела на длинной мощной шее, напоминало античные скульптуры…
Невольно заглядевшись, Амалия на несколько секунд словно выпала из действительности, и только когда почувствовала новое прикосновение губ человека, которого она позволила себе так бесцеремонно рассматривать, опомнилась и поспешно отобрала, почти отдернула руку.
«Отец Небесный, он ведь, наверняка, подумал Бог знает что…» — тревожно глянув в ту сторону, куда ушел Михаэль, ужаснулась Амалия.
— Он не видел. — Ян покачнулся, но устоял на ногах.
«Только этого еще не хватало…»
— Вы слишком самоуверенны, — холодно заметила Амалия.
— Вы находите?
В другой ситуации за одну только подобную ухмылку Амалия, не раздумывая, влепила бы пощечину, но сейчас сдержалась: десантник был, конечно, расстроен, унижен, оскорблен и мог не вполне отдавать себе отчет в том, что говорит. Нет, здесь лучше обойтись без резких движений. Тем более, пока не вошла в курс дела.
Амалия оказалась права: Ян быстро опомнился.
— Простите, — устало сказал он.
— Ничего, — примирительно кивнула Амалия и, желая подчеркнуть, что на самом деле не сердится, доверительным шепотом спросила: — Ян, кто это?
— Онк. Из народа б'буши. А попросту говоря — обезьяна.
— Только разумная.
Как раз в этот момент гигант поднял голову.
— И даже чересчур. — Десантник промокнул платком рассеченную бровь.
