— Кто не тронет?
Остановившись перед уродливой каменной статуей, Марикс упер руки в бока. «Жабодинозавр» внезапно ожил. Серая кожа пошла разводами, приобретая болотно-зеленый оттенок; толстобрюхая тварь шевельнулась и тяжело шагнула вперед. Костя стиснул рукоять револьвера. Нависающий над ними монстр вызывал отвращение: глаза его неторопливо передвигались в орбитах, фокусируясь, словно у хамелеона, в двух различных направлениях. Длинный черный язык выскользнул из приоткрытой пасти и тут же спрятался обратно.
Мальчик хлопнул в ладоши. Монстр издал жалобный звук; он шел, казалось, из самой утробы. Отвислый живот твари начал втягиваться, горловой мешок, наоборот — раздуваться все больше и больше…
— Э… Э! Оно, кажется, сейчас…
Договорить Гаргулов не успел. Тварь громко рыгнула, и к ногам милиционеров вывалился Макби. Он был мокр с ног до головы, на одежде кое-где застыла тонкая хрустящая корочка. Несколько капель жидкости попали Косте на лицо. Лейтенант с отвращением утерся.
— Это просто вода, — беспечно заметила Ласса. — Вода, богатая минералами, только и всего.
Монстр неуклюже отступил в нишу и застыл, окрас его вновь начал меняться под стать стенам. Марикс уже вызывал следующего.
На этот раз чудовище извергло нечто странное: каменного, свернувшегося в позе эмбриона человека.
— Этот не ваш! — покачала головой девочка. — Он здесь уже давно, успел полностью известковаться… Должно быть, из прислужников Фигассэ.
Марикс вызволил остальных разведчиков. Все они были в крайне плачевном состоянии и передвигались с трудом; Макби, похоже, и вовсе лишился разума — он не хотел подниматься на ноги, лишь трясся и тихонько подвывал.
— Ну чего ты с ним возишься! Оставь здесь; как только мы уйдем, глотатели снова его приберут…
— Великодушный ты парень! — хмыкнул капитан.
— Он — один из захватчиков, всего-навсего, — откликнулся Марикс. — С чего мне его жалеть?
Костя, вздохнув, взял Макби за шкирку, словно котенка, и поволок за собой.
* * *
Адорабль потребовал отчета сразу же по возвращении разведгруппы; впрочем, отчитываться пришлось Гаргулову с Костей — остальные, едва оказавшись в безопасности, со стонами повалились на пол.
— Щеглы! — ухмыльнулся лейтенант Кролик. — Вас бы в воздушно-десантные войска; живо узнали бы, почем фунт дыма!
Доклад не занял много времени. Адорабль, как всегда, схватывал информацию на лету.
— Все еще сложнее, чем я предполагал… — мрачно буркнул он. — Территория выше десятого не просто оснащена ловушками, там нарушаются своеобычные физические законы… Ладно, тут есть над чем подумать. Вы пока отдохните, подхарчитесь и так далее.
— Ты хоть боевую раскраску с рожи смой! — посоветовал Гаргулов, уходя. — Люди смеяться будут!
— Рано расслабляться! — неслось ему вслед. — Враг не дремлет! Руководитель обязан своим примером вдохновлять подчиненных!
— Знаешь, Кость, давай-ка мы тебе одежку какую-нибудь подберем, — сказал Гаргулов, когда они покинули пределы слышимости младенца.
— Зачем? Мне и так нормально! — удивился лейтенант. — Свитер снял, ветровку снял, а в футболке — самое то!
— Ты чем слушал, когда я тебе про это место рассказывал?! На улицу в своей футболочке высунешься — тут же ожоги страшенные схлопочешь, оно тебе надо?
Подобрать что-то под Костин рост оказалось непросто.
— Странное какое-то тряпье… — ворчат лейтенант, примеряя обнову. — Непривычное… Саныч, может, я пока в футболке похожу, а?
— Надевай давай… И шляпу прихвати, не забудь; мало ли что.
Застолье поразило Костю до глубины души.
— Моя ехала на лынок, пликупила немноско овосей и флуктов… — смущенно улыбнулся повар Адораблевой команды, китаец со странным прозвищем Вынь Сухим.
Длинный стол замковой кухни загромождали томаты размером с голову ребенка, многокилограммовые виноградные грозди, исходящие аппетитным паром вареные кукурузные початки — мало что не полуметровой длины… Костя довольно крякнул, радостно потер ладони и устремился к столу. Вынь Сухим ловко подсунул ему тарелку с сочными и ароматными кусками жареного мяса.
— Эх, Саныч, вот это жизнь! — Костя ухитрялся есть и говорить одновременно. — Такое бы изобилие, да в нашу столовку, а?!
— Овощи тут знатные, — согласился Гаргулов. — И фрукты. Солнце…
— Да разве только овощи! Вон, индюшатинка какая… Вынь, а Вынь! Индюк-то большой был?
— Индюка? Какая индюка?
— Только не говори мне, что это местная курица! — усмехнулся лейтенант.
— Засем кулиса? Волона Фигассэ… Моя глудку позялил, поплобовал — вку-усно!
Сан Саныч и Костя уставились друг на друга, потом на повара. Вынь Сухим, чуя неладное, заискивающе скалился и потихоньку отступал назад.
— Ну… Вообще и вправду довольно вкусно! — пробормотал лейтенант, проглотив застрявший в горле комок. — Только, это самое… Они ж, вроде, разумные!
— Ужас! — вздохнул Гаргулов. — Фактически сожрали коллегу…
— И не говори… Соусницу мне передай, пожалуйста.
На другом конце стола о чем-то тихонько спорили Марикс и Ласса, изредка поглядывая в их сторону. Дети Господина Высокое Небо теперь старались держать милиционеров в поле зрения: вероятно, замышляли что-то. Но в данный момент это не слишком волновало лейтенанта. Он сдобрил кусок мяса густым соусом, откусил… И принялся отплевываться.
— Ты чего?! — изумленно поднял бровь Гаргулов.
— Что за дрянь ты нам подсунул?! — рявкнул Костя на повара, вылезая из-за стола, словно рассерженный медведь из берлоги.
Насмерть перепуганный Вынь Сухим юркнул за дверь. Капитан посмотрел в Костину тарелку, потом взял соусник и повертел его в руках.
— Ага, вон в чем дело… Кость, успокойся! Это случайно так вышло… Не виноват он.
— Что значит случайно?! — Лейтенант добрался до раковины и принялся яростно полоскать рот. — Отраву… Какую-то… Подсунул!
— Да нет же… Тут уксуса много, в соусе этом. А черпачок, небось, мельхиоровый…
— И что?!
— В мельхиоре медь содержится! — пояснил Гаргулов. — А она с уксусом реагирует… Получается уксуснокислая медь. Видишь, налет зеленый? Гадость редкостная, согласен… Ее ныряльщикам иногда выдают, в таблетках — акул отпугивать…
Дети Господина Высокое Небо заинтересовались: Ласса заглянула в соусник, взяла немного зеленого осадка на кончик пальца, лизнула — и скорчила гримасу.
— Бя-я-я! Фу, какая гадость!
* * *
Покуда доблестных разведчиков глотали одного за другим ловушки Термитника, большая часть повстанцев приказом младенца была отправлена в город — мутить народ. Герцоговых ворон Адораблевы бойцы отстреливали везде, где только можно: лишенные очков твари прятались в тени. Вчерашняя потасовка на представлении Уквылькота здорово разозлила аристопальцев: чертахи свирепо подавляли любое неповиновение, среди горожан имелись и раненые, и убитые.
