– Город для избранных?! – повторил бородач недавние слова мэра, вызвавшие резонанс в прессе.
– Именно! Вас это смущает? Напрасно. Мы переселим часть населения в пригороды, обеспечив транспортом доставку к месту работы.
– А после работы они организованно будут отправляться назад, в свои гетто?! – спросил тот. – А что будет с теми, кто не захочет подчиниться?
– Захотят! – Акентьев был спокоен и словно не замечал негодования собеседника. – Им там просто будет нечего делать, понимаете? Нам еще многое предстоит сделать. Помните начало перестройки?! Многим казалось, что стоит сменить власть, поменять названия улиц и городов, и жизнь потечет по-новому. А чудес, господа, не бывает… Как говорится, блажен, кто верует, легко ему живется. Но я предпочитаю знание. Сейчас у нас есть шанс все исправить.
– А вы не боитесь, что кто-нибудь подложит динамит под ваш памятник?
– Надеюсь, вы не себя имеете в виду?! – спросил Акентьев и разрядил тем самым обстановку.
Бородач затряс головой, видимо, пытаясь что-то возразить, но не нашел слов.
– Я потом вам скажу, – пробормотал он, – что я обо всем этом думаю…
Что хотел сказать политик, осталось неизвестным, ибо на следующий день он уехал ни свет, ни заря. А вот Марков и Джейн задержались, уступив просьбе Акентьева. И какой был прок Переплету от их присутствия, Марков никак не мог понять. Однако Джейн была права – после того, как он подарил театру новое здание, пренебречь его уговорами без веских причин было бы невежливо.
В отсутствие посторонних общение стало более живым. Переплет словно снял с себя маску, в его чертах теперь проскальзывало что-то от прежнего Александра Акентьева. В тот же вечер они устроили небольшую попойку в одной из башенок поместья, откуда открывался чудесный вид на сад. Сад у Переплета был прекрасный, удивительно, как ему удалось этого добиться в столь короткий срок – поместье было построено совсем недавно. За окнами тихо и бесконечно шел дождь. С тех пор, как они приехали сюда, постоянно шли дожди.
– Немножко волшебства, немножко технологий… – ответил расплывчато Акентьев на вопрос о саде.
Альбина не стала сидеть с ними, она занималась с детьми. Пили вино и говорили.
– Поймите, мы сейчас должны действовать как можно оперативнее! – Акентьев глядел на Кирилла в упор. – Помните пророчество, будто Петербургу суждено существовать ровно три века со времени основания?..
– Не помню, – признался Марков, – но все равно продолжай, это интересно!
– Так вот, – серьезно сказал Акентьев, – есть все основания полагать, что именно так оно и будет, если только мы не прекратим процесс разрушения…
– Это, безусловно, камешек в «Чистую Балтику»!
– Именно о ней и речь, только камешками мы кидаться не станем. Ответ должен быть адекватен!
– Ты же не хочешь сказать, что этот взрыв устроили британские экологи?
– Какие там экологи? Вы что, не в курсе того, что происходит в городе? За последние годы «Чистая Балтика» ничего, кроме несчастий, городу не принесла. Все их громкие заявления – ширма для отвода глаз. Город медленно превращается в болотистую трясину, а друзья Курбатова этому процессу только активно способствуют. А вы знаете, что происходит на островах возле дамбы?! Черт знает что там происходит, а мы вмешаться боимся – что скажут в Европе!
– Но разве это не забота городской администрации?!
– Не все сразу, – сказал Акентьев. – Мы, по крайней мере, отвоевали центральную часть города. Но если мы сейчас не остановим этот процесс, для Петербурга это будет иметь катастрофические последствия. Кстати, как раз это и обсуждалось на нашем совещании, которое закончилось так трагично для бедного Яна!
– И для этого нужно пересадить Петра на змея?! – спросила Джейн.
– Напрасно иронизируете! Интересно, что в наше время принято так много говорить о духовном, но стоит коснуться конкретных дел, и сразу все становятся законченными прагматиками. Неужели вы не понимаете, что все это неспроста? В таком-то городе, как наш! Есть множество точек, которые нельзя оставлять без присмотра. Это даже коммунисты, кстати, понимали, хотя и накуролесили сначала по дикости мужицкой…
– Решетка Летнего сада, – сказал Марков.
Он вспомнил старый разговор с Невским, когда тот пересказывал ему любопытную теорию некоего Пригарина, с которым познакомился во время недолгой своей больничной практики. Что-то там было в том же роде.
Акентьев кивнул, по-прежнему внимательно глядя на него.
– Бедная Наташа даже не подозревает, за каким монстром она замужем! – сказала Джейн.
– Не за монстром! – ответил Акентьев. – Но монстры у него в друзьях. Вы знаете, кто это такие…
– Так-так… – подмигнул Марков Джейн. – И кто же они такие?
– Цверги! – сказал Переплет.
Джейн нахмурилась, припоминая слово.
– Цверги, – повторил Марков.
Страницы старинного фолианта, рассказ Лайона, все это промелькнуло в его памяти, прежде чем он пояснил вслух для Джейн.
– Цверги – это существа скандинавских сказаний…
– Именно! – подтвердил Александр. – Норманны в свое время пришли в Британию и привели с собой цвергов. А может быть, даже наоборот. Цверги их с собой привели! Очень возможно……
Он задумался, словно это было, в самом деле, очень важно.
– Только вот, – Марков потихоньку хмелел, – это ведь такие зловредные зверюги. Как же с ними бороться? Кроме того, свет их давно превратил бы в камни или же я заблуждаюсь, прекрасный сэр?
– Это полукровки. Плоды противоестественной связи! – щелкнул языком Переплет и наполнил их бокалы вином. – Пейте! Прямиком из лучших французских погребов. Все для старых друзей.
Марков видел, что и сам Акентьев пил, и пил много, но, похоже, алкоголь не оказывал на него никакого влияния. Про себя он не мог сказать того же самого.
– Ну, хорошо, – сказал он, безуспешно пытаясь собраться с мыслями. – Что же мы будем с ними делать?!
– О, все в наших руках, – сказал Переплет. – Все дело в ритуалах.
– Прошу прощения?!
– Советую мне довериться, – Переплет придвинулся ближе, любуясь игрой света в бокале, – как бывшему специалисту по ритуальным услугам. То, что делаешь ты на сцене – ритуал. Именно поэтому я подарил тебе этот театр! Мы сейчас остро нуждаемся в ритуалах, Кирилл!
– Мы?!
– Город, – пояснил Акентьев. – Город нуждается в нас! А мы в нем!
Марков подумал про себя, что если Александр собирается и в политике выражаться столь же загадочно, то ничего хорошего его там не ждет. А с другой стороны, может так и надо.
– Так что ты говорил о ритуалах?! – уточнил Марков, которого все это очень заинтересовало.
