По-видимому, в самом деле убили именно его.
Риэ представила себе нож, торчавший в спине Ибаррагирре, и мужчину в черном плаще, который вонзил в него нож.
Наверняка Понсе убил тот худощавый мужчина.
Теперь уже не узнать, как ему удалось выяснить, где Понсе скрывался, но убийца, вне всякого сомнения, нашел журналиста и отдал ему должок. Не иначе как статья пришлась ему не по душе.
Риэ быстро достала записную книжку и направилась к телефону у конца барной стойки.
Барбонтина па месте не оказалось. Она подумала, что он мог быть у майора Клементе, но номера телефона антитеррористического отдела ей не давали. Ехать туда самой совсем не хотелось, к тому же без провожатого она чувствовала бы себя беззащитной.
Риэ сообщила человеку на том конце провода свое имя и попросила передать, чтобы Барбонтин позвонил ей по приезде.
Она вдруг вспомнила про Кадзама и не раздумывая набрала его номер.
Никто не ответил.
Сегодня четверг, второе октября. Кадзама говорил, что каждый четверг, если ему не нужно было отлучаться по работе за город, он играл в одном заведении под названием «Лос Гатос». В случае чего его можно найти там.
Риэ расплатилась и вышла из кафе. Она пересекла площадь Пуэрто дель Соль и направилась по улице Принсипе в сторону своего писо.
Писо, которое она снимала, представляло собой всего двадцать пять квадратных метров площади и состояло из одной комнаты и крошечной кухоньки. Из мебели в комнате стоял небольшой письменный стол, еще один стол для еды и гостей, раздвижной диван и тумба с телевизором.
Она платила за квартиру шестьдесят тысяч песет – по сравнению с былыми временами цена несусветная, но при теперешней инфляции, пожалуй, это было не так дорого.
Она уже была дома минут пятнадцать, когда раздался звонок.
Из домофона послышался мужской голос:
– Барбонтин. Нам нужно поговорить. Впустишь? Барбонтин? Как раз его она и ждала.
– Вы один?
– Я достаточно воспитанный человек и не хожу в дома незамужних девушек в одиночку. Со мной майор Клементе.
– С телохранителем, значит?
Нажав на кнопку, Риэ открыла замок входной двери внизу.
Вскоре на лестнице послышались шаги, и двое мужчин подошли к двери.
Отперев три внутренних замка и оставив только цепочку, Риэ приоткрыла дверь. В коридоре с суровым видом стояли Барбонтин и Клементе.
Сняв цепочку, Риэ пропустила их внутрь.
– Я недавно звонила вам в полицию.
– Мы тоже тебя разыскиваем с самого утра, – ответил Барбонтин. – Искали тебя даже в университете, но не нашли. Где ты была?
– Вчера пошла в гости к знакомым в Алькоркон и осталась там на ночь. А сегодня с утра играла в теннис и только что вернулась.
Она провела их в комнату и предложила сесть.
Барбонтин расстегнул кожаную куртку и с интересом оглядел комнату. Клементе, не глядя по сторонам, молча сел. На нем был хороший темно-синий костюм, делавший его похожим на банковского клерка.
Риэ налила им только что сваренный кофе и, взяв и себе чашечку, села на диван.
– Если вы меня разыскивали даже в университете, – проговорила она, обращаясь к Барбонтину, – у вас, наверно, ко мне то же дело, что и у меня к вам. Насчет Мигеля Понсе, да?
– Ты видела по телевизору?
– Да. В кафе, тут рядом. В него сначала выстрелили, а потом перерезали ножом горло, кажется, так? В новостях говорили, что убили еще кого-то. Вы уже знаете, кто убийца? Я хотела спросить у вас, поэтому и позвонила.
Барбонтин отпил кофе.
– Нет, пока еще ничего не знаю. По твоему лицу видно, что ты считаешь убийцей того человека в черном плаще.
Риэ возражать не стала.
В разговор вмешался Клементе:
– Скажи-ка, где сейчас тот твой японский приятель?
Риэ в замешательстве повернулась к нему:
– Кадзама Симпэй? Если вы имеете в виду его, то я не знаю, где он. Я ему только что звонила, но никто не подошел к телефону.
Клементе сквозь очки пристально посмотрел на девушку. В глазах его сквозило недоверие.
Барбонтин быстро произнес:
– Знать хотя бы место, где он может появиться… Дом его друзей, ресторан, где он часто бывает, должны же быть какие-то места, где его можно найти.
Риэ заволновалась:
– Что вам от него нужно?
– Это станет ясно, когда мы найдем его, – ответил Клементе. – Ну, рассказывай, у него же есть друзья кроме тебя.
– Я думаю, японских друзей у него почти нет. А его друзей-испанцев я не знаю.
Клементе помолчал.
– Чем он занимается, этот Кадзама?
– Он гитарист. Играет фламенко.
– Где?
Риэ солгала, не задумываясь:
– Не знаю. Меня фламенко не особенно интересует.
Клементе разгладил свои кайзеровские усы.
– Я три дня назад посоветовал тебе вернуться в Японию. Если, несмотря на это, ты собираешься оставаться здесь, то ты обязана оказывать нам посильную помощь. Не то я вышлю тебя из страны.
– Разве я говорю, что отказываюсь вам помогать? Просто хочу, чтобы вы объяснили мне, в чем дело. Что он такого сделал, скажите мне.
Клементе вздохнул и откинулся на спинку стула. Медленно повернулся к Барбонтину и неохотно кивнул.
Барбонтин подался вперед, поставив локти на стол.
– У нас есть свидетели, видевшие, как какой-то японец выбежал из гостиницы в вечер, когда произошло убийство.
Риэ опустила глаза. По спине побежали мурашки.
– И вы считаете, что этот японец – Кадзама Симпэй?
– Я на девяносто процентов уверен в этом.
– Тогда я ставлю на оставшиеся десять. В Мадриде много японцев, да и китайцев с корейцами тоже немало. Вы думаете, испанец сможет различить их?
– Этот мужчина был с длинными волосами и с серебряным зубом.
Риэ замолчала, не найдя, что сказать.
Барбонтин усмехнулся:
– Я, конечно, не утверждаю, что на свете не существует длинноволосых китайцев или корейцев с серебряными зубами.
Риэ встала и подлила им обоим кофе, пытаясь выиграть время. Она и сама чувствовала, что не смогла скрыть волнения.
Если Кадзама действительно был вчера на месте преступления, она тоже хотела бы узнать причину.
– Так или иначе, где он сейчас, мне не известно. В его разрешении на жительство значится адрес где-то на улице Аве Мария. Почему бы вам просто не устроить там засаду?
