его знает, что он ещё может, такой вот удивительный зверь. Лучше перебдеть.
Рустам поделил мужиков на четыре ночных стражи, первая под началом Ангелины, вторая — Степан, третью, самую тяжелую взял себе он, а мне назначил смену под самое утро. Я посмеялся, и забрал себе самую тяжкую волчью вахту, в самую непроглядную темень, когда ночь темнее темного. Рустам пробовал возражать, но я глянул на него фирменным дионисовским взглядом, таким еще дядя Аристарх козырял, и Рустам всё понял и спорить перестал.
Фонари заправили и расставили в ключевых пунктах рядом с ведрами с водой, от пожара. Оружие проверили, зарядили. В стольную залу натаскали дров, разожгли огонь, в зале потеплело. Мужики отпрашивались по двое выходить в кухню без крыши, подымить трубками на молодую луну уже поднявшуюся над темнеюшим горизонтом.
День уже необратимо клонился к вечеру. Деревья в парке вокруг дома отбрасывали длинные густые непроглядные тени. Очень быстро наступила ночь, темная и глухая.
И мы понимали, что очень скоро зверь вернётся.
Глава 22
Самая большая приманка
Ангелина подняла из подвала в стольную залу вскрытый деревянный ящичек, с двумя пыльными динамитными шашками и полметра высохшего ломкого огнепроводного шнура. Всё, что осталось от запасов, с помощью которых видать, и вскрывали скалу при закладке погребов будущего дома.
— Даже, не знаю, будет ли от них толк, — произнесла Ангелина, с хрустом распрямляя пальцами согнутый шнур.
— Посмотрим, — произнес я. — Снарядить и держать подальше от огня. Ты ответственная.
— Точно? — удивилась Ангелина. — А мне показалось — ты и сам не прочь чего-нибудь взорвать на досуге.
— Обязательно взорвём, — отозвался я. — И не раз. Весь континент в труху. Но это потом. А пока ты у нас главный гранатометчик. Дерзай. Нас самих только не взорви.
Ангелина шутливо мне отсалютовала от полей кожаной шляпы, облепленных подвальной паутиной.
Из кухни за стольной залой, в подвал, оказывается вела ещё одна собственная лестница, к подземному сводчатому залу с полками, на которых когда-то хранились припасы и заготовки, к теперь лежала жирная грязь. Дальше в сторону выхода закрытого двустворчатыми воротами, был наш гараж, в котором теперь стояли две машины, «Антилопа Гну» и желтая пролетка Степана.
В другую сторону шли еще два зала, в первом явно когда-то был винный погреб, но не осталось ничего, кроме станин для огромных бочек и винного запаха. Интересно, алкоголь был привозной или местный? Тётка Марго должна знать, возможно мы с нею на эту тему ещё побеседуем…
В самой дальней зале, заваленной разнообразным хламом, из которого Ангелина и извлекла свой взрывоопасный ящичек, находился генератор, пока не запущенный, ящики с каким-то не разобранным пока сельскохозяйственным инструментом. Посреди зала даже валялась наковальня, которую похоже пытались упереть некие хозяйственные посетители, да не потянули вес.
Ангелина поставила свою вахту разбирать хлам в этой части цокольного этажа и притащила добычу похвастаться.
— Кроме взрывчатки из снаряжения нашлось это, — Ангелина с грохотом бросила на стол вороненую металлическую руку от ростового кавалерийского доспеха, от оплечья с высоким вертикальным ребром, покрытого виноградной резьбой до латной рукавицы с мелкокольчужной ладонью. Все ремни сохранились, хоть сейчас надевай, затягивай ремешки, и в бой.
— А где остальное? — спросил я.
— Не нашли, — ответила Ангелина. — Но нашли это.
Она махнула двум мужикам из своей вахты, мол, заносите.
Мужики занесли.
О, да вещь исключительная, для тех кто понимает. И похоже, я знаю теперь почему владение так назвали.
Это был фламберг. Здоровенный двуручный меч с пламенеющим клинком. С заточкой клинка как у пилы, если по простому.
— Ух ты, — я протянул к мечу руку. — Ну-ка, дайте его мне сюда.
Это был очень гармоничный, пропорциональный экземпляр, прямо леонардовский Витрувианский Человек среди двуручников. Довольно длинный, почти с меня ростом, неожиданно навороченная корзина над рукоятью — кузнечный шедевр, с широкими плечами гарды. Незаточенная часть клинка для ручного хвата, покрытая тонкой резьбой из листьев винограда. И два «кабаньих клыка», нечто вроде дополнительной гарды или стоппора, изогнутые в сторону острия, отделяли незаточенную часть меча от пламенеющего лезвия.
Рукоять, разделенная кольцевым ребром на две секции, обтянута проволочным плетением. Яблоко на конце рукояти в виде тяжелой виноградной грозди.
Лезвие лишь слегка тронуто ржой после пребывания в подвале.
Меч оказался чуть более увесистым, чем я ожидал. Или это я в кистях слабоват? Ну, ничего, сроднимся ещё…
— Ножен не нашли, — Ангелина улыбалась во всю ширь.
Ну а что, имеет право, это она от души, от души. Подгон засчитан.
— У таких мечей обычно не бывает ножен, — произнес я, поднимая меч острием вверх.
Я даже понял, где он тут висел. Вон там, над камином — крюки из стены торчат очень подходящие. Создавал с оленьим черепом завершенный гарнитур.
— Однако, каков красавец… — проговорил я.
Лучше любой огромной пушки может быть только вот такой здоровенный ножичек.
— С таким мечом можно идти хоть на дракона, — произнес я.
А потом понял, что все собравшиеся в зале смотрят на меня. Все как один. Женщины, дети, мужики. И в их глазах отражались огоньки масляных фонарей.
Я понял, что они видели. Свою единственную надежду. Надеяться им было больше не на кого.
— Ты ещё скажи, что умеешь обращаться с таким? — произнесла Ангелина, и слова её нарушили этот всеобщий фокус на моей персоне.
Я осторожно выдохнул. И вдруг понял — что да, могу.
— Бой в доспехе в моей почтенной Альма Матер — это старая добрая физическая дисциплина, — ответил я, поднимая меч и вставая в позицию быка, когда меч направлен в противника от головы. — В былые времена мои предки водили в бой десант имперской панцирной морской пехоты, а потом эскадроны дизельных автоматонов.
— Я смотрю, на твоем обучении не экономили, — произнесла Ангелина.
— Точно, — согласился я опуская меч. — Я весьма всесторонне и качественно подготовлен. И это меня радует. Весьма кстати, как оказалось…
— Ладно, отдавай его мне, я его начищу до блеска, — Ангелина протянула к мечу руку.
— Ну, ты уж постарайся, — усмехнулся я, не сомневаясь, что подтекст до неё дойдет.
Ангелина только скривила гримаску, мол, «ага, поняла».
Меч утащили на полировку, и ко мне подошел Рустам.
— Посты расставил, — доложил он. — Оружие проверено. Ждем зверя.
— Ну, надеюсь мы не
