Сильвия с зажженным светильником в руке спустилась по каменной лесенке в подпол и, не задерживаясь, добежала до того места, где стояла землеройная машина. Это было в боковом проходе, противоположном тому, что вел к станции. Сильвия пристроила свой фонарь на кожухе парового котла, взялась за лопату, прислоненную к колесу машины, и принялась выгребать из железного ящика куски угля. За этим занятием ее и застали Анита с Максимовым.
– Что вы делаете?
– Завершаю за вас работу. Посторонитесь!
Она уверенными точными движениями (подсмотрела у Максимова, когда наблюдала за ним в шахте) наполнила топку углем, зажгла его от пламени горелки и стала крутить регуляторы.
– Остановитесь! – попросила Анита. – Это бесполезно.
– Бесполезно? – Сильвия дернула рычаг, и многопудовая громадина издала пронзительный свист. – Вы скоро убедитесь, что я ничего не делаю напрасно.
Как она преобразилась! Куда девалась инфантильная ранетка, которая распускала нюни и дрожала от любого шороха? Вместо нее возникла деятельная, уверенная в себе работница с мужскими ухватками и огнем в глазах. Но не было в том огне ни грана праведности – как будто сам Люцифер возжег его, протянув пропахшую серой десницу из недр преисподней!
Давление в котле достигло нормы, и громоздкая машина стронулась с места. Вопреки логике она двинулась не вперед, а назад, вытесняя из прохода Аниту и Максимова. Те вынужденно попятились, ибо ширина прохода не позволяла пропустить агрегат мимо. Хорхе спроектировал свою механическую землеройку весьма оригинально: благодаря повышенной подвижности стрелы и ковша вынутый грунт она отбрасывала не в сторону, а назад, перенося его через собственный корпус. Это делалось для того, чтобы не тратить лишнюю энергию и время на прокладку слишком широкой шахты.
– Вы перепутали рычаги! – закричал Максимов – Вам нужен тот, что слева!
Сильвия не отвечала, она шла за медленно двигавшейся машиной, окутанная белесым паром, и производила впечатление призрака.
Внутри у Аниты все похолодело.
– Что происходит, Алекс?!
– Вы еще не поняли? – долетел до нее голос Сильвии, в котором отчетливо слышались глумливые интонации. – Все то время, что я живу в этом затхлом домишке, вам поют дифирамбы, хвалят вашу сообразительность… Но вы глупее самой глупой крестьянки!
– Следите за языком! – потребовал Максимов и чуть не упал, пятясь от раскаленной землечерпалки, напоминающей пышущего злобой дракона. – И остановите наконец эту штуку! Что за идиотские игры?
Вместо того чтобы застопорить ход машины, Сильвия повернула вентиль, увеличив давление пара в котле. Дракон засопел еще яростнее и пошел шибче.
– Что вы творите?! Котел может взорваться!
– Она заодно с Конни, Алекс! – проговорила Анита с усилием. – Теперь до меня дошло…
– Слишком поздно, милочка! – елейно проворковала Сильвия, упиваясь своим превосходством. – И боюсь, вы поняли не все. Ваша сестренка угодила в каталажку совершенно безвинно. Вы упекли ее туда по той же дурости…
– Конни невиновна? Настоящей сообщницей сеньоры Лусии были вы?
– Dios mio, что за непроходимая тупость! Да уясните же наконец, что сеньора Лусия существовала только в вашем воображении. Так же как и Диего, и Пепе, и Лола, и все остальные.
– Но я видела их собственными глазами! И Алекс видел, и Конни, и Вероника…
– Вы видели меня. – Сильвия горделиво тряхнула локонами. – Вам не приходило на ум, почему вся эта, с позволения сказать, грозная шайка никогда не собиралась вместе? А почему у Диего такая густая борода, у Пепе – уродские очки, а на лице у Лолы косметики больше, чем масляных красок на картинах фламандцев? Да, я играла в ранней юности в передвижном театре, и мне всегда удавались роли травести, но не так-то просто внешне перевоплотиться в другого человека, требовалось что-то яркое, что, с одной стороны, задавало бы характер персонажа, а с другой, помогало бы мне тщательнее скрыть мою истинную внешность…
– Д-да, я п-помню! – От волнения Анита даже заикаться начала. – Мальчишка был перемазан как поросенок, а зеленщик закрывал один глаз черной повязкой… Как же я не сопоставила все эти факты!
– Вы многое упустили, дорогуша, – назидательно укорила ее Сильвия. – Как говорили все эти люди, помните? Женщине трудно подделать мужской голос, поэтому пришлось сделать Диего сиплым, зеленщика простуженным хрипуном, а Пепе и вовсе молчал как рыба. А вот с голосом мальчишки получилось удачно, голоса детей мало отличаются от взрослых женских.
Анита и Максимов, отступая под натиском машины, вышли из бокового ответвления и очутились в основном тоннеле. Максимов сразу же занял позицию, позволявшую ему без помех достичь подвала, – это был единственный путь к спасению. Притянув к себе Аниту, он вынул из кармана револьвер, который предусмотрительно захватил с собой, отправившись под землю.
– Благодарю, сеньорита, за то, что все нам разъяснили. Мне досадно, что и я поддался на ваши уловки… Там, в доме на окраине, куда вы вошли под видом старухи Лусии, не было никого?
– Совершенно верно. Я заперлась изнутри и устроила небольшую комедию со стрельбой и воплями. Вы снаружи видели в зашторенных окнах только мелькание силуэтов. А когда ворвались внутрь, я уже лежала переодетая, с окровавленным виском. Оцарапать себе кожу выстрелом и отбросить пистолет подальше – дело трех секунд. Застегнуть наручники – еще пять. Сначала я замкнула кольцо на левом запястье, а потом – с помощью подбородка и края стола – на правом.
Произнося это, Сильвия поворотом стального колеса остановила землеройную машину. Монстр застыл, высунувшись филейной частью в главный коридор. Нестравленный пар клокотал в котле.
Зная, что позади – прямая дорога на волю, и держа в руке заряженный револьвер, Максимов чувствовал себя уверенно. Можно было и продолжить беседу.
– А следы за домом? Они вели к реке, там были отпечатки разной обуви…
– Подготовлены заранее. Точно так же, как лоскут на чердаке и прочие мелочи, позволившие убедить вас и жандармов, что я находилась в плену у жестоких головорезов. А мне всего-то и требовалось – войти к вам в доверие и попасть сюда. Я все разыграла как по нотам!
– Хотя бы в этом я оказалась права, – грустно заметила Анита.
– Только в этом. Относительно сговора вашей сестры с воображаемой бандой вы несли такую ахинею, что я едва от смеха не лопнула… а мне надо было сохранять серьезный вид! Признаться, вы мне чертовски помогли, когда из-за ваших бредней два человека покинули дом. Я бы справилась и с этим вашим детективом из Парижа, но теперь будет проще…
– Вы считаете, что вам под силу нас одолеть? – Максимов направил револьвер меж двух выпуклостей на груди Сильвии. – На что вы надеетесь?
Сильвия словно не замечала, что находится под прицелом. Она нагнулась к куче рыхлой земли под стеной, сунула туда руку по локоть и вытащила большую бутыль из темно-зеленого стекла, заткнутую резиновой пробкой.
