© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014
Глава первая
– О, Джордж, – счастливо вздохнула Миллисент. – Как красиво, не правда ли? Я никогда еще не бывала здесь в столь ранний час. Восход солнца – это так романтично, ты не находишь? Это начало всего!
Джордж ничего не ответил, а лишь ускорил шаги по мокрой от росы траве.
– Посмотри на блики на воде, – не уставала восторгаться девушка. – Озеро похоже на огромное серебряное блюдо, не правда ли?
– Странная форма для блюда, – буркнул Джордж, видимо совсем не разделявший ее восторгов, и бросил недовольный взгляд на водную гладь озера Серпентайн, зажатого извилистыми берегами.
– Здесь просто как в сказке, – продолжала фантазировать Миллисент. Это ей пришло в голову улизнуть из дома, чтобы при первом блеске утра покататься с Джорджем на лодке по пустому озеру. Что может быть прекрасней восхода солнца на воде!
Девушка аккуратно подобрала подол длинных юбок. Несмотря на экзальтированность, у нее хватало здравого смысла позаботиться о том, чтобы намокший от росы подол потом не хлестал по ногам.
– Нас кто-то опередил, – проворчал недовольный Джордж.
Уже достаточно рассвело, и можно было разглядеть на глади озера в трех ярдах от берега одинокую прогулочную лодку. Кто-то сидел в ней в довольно странной позе, согнувшись, словно рассматривал что-то у своих ног на дне лодки.
Миллисент не смогла скрыть своего разочарования. Какая романтика, если они здесь не одни и кто-то посторонний нарушил их идиллию? В мечтах можно было легко представить, что лондонский Гайд-парк – это некое эрцгерцогство в центре Европы, а Джордж – юный герцог или, в крайнем случае, средневековый рыцарь. Но такое было невозможно в присутствии постороннего рядового лондонца, тоже любителя утренних лодочных прогулок. К тому же Миллисент, сбежавшая из дома без разрешения и сопровождения компаньонки, менее всего хотела, чтобы об этом знали посторонние.
– Возможно, он наконец уплывет отсюда, – с надеждой промолвила она.
– Он неподвижен, – сердито заметил Джордж и, повысив голос, обратился к застывшей фигуре в лодке: – С вами все в порядке, сэр? – Нахмурился. – Я не вижу его лица, – добавил он, обращаясь к Миллисент. – Подожди здесь, а я подойду поближе, и, может, мне удастся уговорить этого джентльмена отчалить.
Джордж стал спускаться к воде, несмотря на то что его ботинки тут же промокли от росы, но внезапно остановился, упал на колени и сполз в воду.
– О! – испуганно воскликнула Миллисент, смущенная странной неловкостью юноши и почти готовая рассмеяться. – О, Джордж, какой же ты…
Она поспешила на помощь барахтающемуся у берега Джорджу, который, громко бранясь, тщетно пытался нащупать дно ногами.
Миллисент показалось странным, что шумное поведение Джорджа не потревожило человека в лодке. Он даже не шелохнулся.
Почти рассвело, и девушка разглядела странную согбенную фигуру и тут же поняла, что у человека, сидящего в лодке, нет головы. Вместо нее торчал окровавленный обрубок шеи.
Миллисент беззвучно опустилась на траву и потеряла сознание.
– Да, сэр, – четко докладывал констебль. – Достопочтенный сэр Оукли Уинтроп, капитан Королевского флота, найден сегодня утром обезглавленным в одной из прогулочных лодок на озере Серпентайн. Его обнаружила парочка влюбленных, вздумавших совершить эдакую романтическую прогулку на лодке по озеру на рассвете. – Слово «романтическую» он произнес не без сарказма. – Непривычные к таким зрелищам, они оба упали в обморок.
– Немудрено, – заметил суперинтендант полиции Томас Питт. – Было бы над чем задуматься, если бы они этого не сделали.
Констебль, видимо, так и не понял глубокого смысла этого замечания начальства, но согласился с ним.
– Да, сэр, – повторил он. – Юный джентльмен, как только пришел в себя и вылез из воды, сразу же обратился в местный полицейский пост. Я так понимаю, что в воду он упал от шока. – Губы констебля дрогнули в кривой усмешке, но в голосе осталась деловая серьезность добросовестного служаки. – Констебль Уизерс сейчас там, в парке, при исполнении обязанностей. После осмотра трупа он послал за сержантом. Теперь они оба на месте преступления.
Констебль, втянув в себя воздух, сделал паузу в ожидании дальнейшей реакции начальника.
– Что дальше? – нетерпеливо спросил Питт.
– Они установили личность убитого, – продолжил рапорт констебль. – Оказалось, он важная шишка на флоте. Это они сразу поняли, а также то, что его убийством положено заниматься более высоким полицейским чинам.
Закончив, констебль не без злорадства поглядел на начальника.
Суперинтендант Питт вступил в эту должность совсем недавно. Путь к ней был долгим, но он верил в свои способности и опыт общения с разными слоями общества – от трущобного люда и криминальных элементов до жителей респектабельных кварталов Лондона.
Осенью 1889 года его непосредственный начальник Мика Драммонд ушел в отставку, чтобы жениться на женщине, которую узнал и полюбил после трагического скандала, погубившего репутацию ее мужа и приведшего его к самоубийству. Драммонд сам выбрал и рекомендовал Томаса своим преемником, хотя тот, в отличие от своего шефа, был человеком простого происхождения. Но Драммонд успел высоко оценить деловые качества и опыт Питта и считал его бесспорно одаренным следователем, способным решать самые деликатные и тонкие дела, в которых могла пострадать репутация политически и социально значимых персон.
После серии убийств в Уайтчепеле[1], которые, возможно, так и останутся нераскрытыми, престиж полиции и доверие к ней со стороны общества сильно пошатнулись. Наступило время решительных перемен.
Именно при таких обстоятельствах весной 1890 года на заре нового десятилетия Томас Питт получил свое новое назначение – пост начальника полицейского участка на Боу-стрит. В его обязанности, помимо прочего, входили все деликатные и угрожающие общественному спокойствию дела, которые требовали при своем решении максимального такта и умения. Вот почему сейчас перед Томасом в красиво обставленном кабинете, унаследованном от Драммонда, стоял навытяжку констебль Гровер и докладывал о кошмарном случае усекновения головы достопочтенного Оукли Уинтропа, капитана Королевских военно-морских сил.
