– Что еще вам известно об этом случае? – выслушав всё, спросил Питт, откинувшись на спинку кресла. Внутренне он все еще чувствовал, что это кресло Драммонда.
– Сэр? – вопросительно вскинул брови констебль.
– Каково заключение врача?
– Смерть от отсечения головы, – четко доложил Гровер и слегка вскинул подбородок.
Томас хотел было сделать замечание подчиненному за недостаточное почтение при докладе, но передумал, вспомнив прежний стиль их общения. Собственно, ни с одним из рядовых полицейских он близко не работал, все больше с кем-то из сержантов. В нем все видели тогда скорее соперника, чем коллегу. Питт отличался от рядовых полицейских своего участка тем, что, будучи сыном лесничего, получил образование, ибо воспитывался вместе с сыном владельца поместья, где служил его отец. Кроме того, в его наружности, манерах и поведении никак не угадывался лидер. Хотя и высокого роста, он был мешковат и неловок в движениях, его шевелюра была всегда в беспорядке, даже в торжественные для него дни, а во времена похуже он мог походить на человека, только что спасшегося от урагана. Он был рассеян и небрежен в одежде, а его карманы постоянно были набиты всякой диковинной всячиной, которая, как он считал, всегда может пригодиться.
В участке на Боу-стрит к новому начальнику привыкали с трудом. Питт и сам временами чувствовал, что ему не по душе ходить в больших начальниках. Требования высшего начальства обязывали быть строгим с подчиненными, во всем подавать пример и даже не вспоминать об эксцентричных действиях, которые ранее нередко сходили ему с рук благодаря служебным успехам. Неожиданно легшая на Томаса ответственность за других, их успехи и ошибки, их жизнь и безопасность постоянно напоминала о себе.
Окинув констебля строгим взглядом, Питт спросил:
– Время смерти? Это важно. И еще: где он был убит? В лодке или же труп был перенесен в нее после убийства?
Лицо Гровера вытянулось.
– Боюсь, мы не знаем, сэр. Пока не знаем. Довольно рискованно отрубать голову в городском парке. Всегда могут найтись свидетели.
– Кто-нибудь оказался в парке в тот час?
Констебль неловко переступил с ноги на ногу.
– Кажись, никого, кроме той парочки, что нашла его. Но убийца и не рассчитывал, что там кто-то будет в такой час, не так ли, сэр? – Это был скорее встречный вопрос, чем ответ по правилам. – Хотя там вполне мог бы оказаться любитель верховой езды по утрам или гуляка, под утро возвращавшийся с пирушки и захотевший проветрить голову.
– Возможно. Если бы убийство было совершено при свете дня, – разумно заметил Питт. – Его могли убить ночью, задолго до рассвета. Удалось найти еще кого-нибудь, кто был в это время в парке?
– Нет, сэр, пока нет. Мы сразу решили, что надо доложить вам, раз это важная персона.
Гровер был уверен, что этого аргумента будет достаточно. Все и без того ясно.
– Вы поступили правильно, – согласился Томас. – Кстати, голову нашли?
– Да, сэр, она была там же, рядом с ним в лодке, – ответил Гровер и недоуменно заморгал.
– Понятно. Благодарю вас, констебль. Найдите-ка мне мистера Телмана, если вам не трудно. Пусть зайдет ко мне.
– Слушаюсь, сэр. – Гровер, отдав честь, повернулся кругом и вышел, осторожно притворив за собой дверь.
Не прошло и двух минут, как в дверь постучались. Это был Телман. Питт пригласил его войти. Худое, с орлиным носом и впалыми щеками лицо инспектора полиции не покидала ироничная усмешка. Поднимаясь по служебной лестнице с самых низших ее ступеней, он отличался примерным усердием и упорством. Шесть месяцев назад они с Питтом были на равных, теперь же Телман оказался у него в подчинении. Это не могло не уязвить его самолюбие, и он затаил обиду.
Теперь он стоял навытяжку перед огромным с кожаной обшивкой письменным столом, за которым сидел Питт.
– Слушаюсь, сэр, – сдержанно сказал он, глядя на Питта.
Тот не поверил своим ушам, услышав вместо обычного приветствия столь официальные и холодные слова.
– В Гайд-парке совершено убийство, – стараясь говорить спокойно, сообщил он. – Убит некий Оукли Уинтроп, капитан Королевского флота. Найден обезглавленным в одной из прогулочных лодок на озере Серпентайн.
– Чрезвычайно неприятное происшествие, – лаконично согласился Телман. – Важная персона этот Уинтроп?
– Не знаю, – честно признался Питт. – У него титулованные родители, поэтому для кого-то он и мог быть важной персоной.
Лицо Телмана скривилось в гримасе. Он презирал «пассажиров», как он их величал, из привилегированных классов, помня свое голодное и холодное детство, постоянные страхи сломленного невзгодами, потерявшего достоинство отца, изнемогающую от непосильной работы мать, неспособную от усталости даже обмолвиться словом с детьми, не то чтобы улыбнуться им.
– Думаю, мы сносим немало башмаков, прежде чем найдем того, кто сделал это, – язвительно заметил он. – Мне кажется, это маньяк. Кто мог решиться на такое… – Он остановился, словно подыскивал подходящее слово. – А голова была там? Вы ничего об этом не сказали.
– Да, была. Никто не пытался скрыть личность убитого.
Телман снова поморщился.
– Как я сказал, это маньяк. А что делал, черт побери, морской капитан в прогулочной лодке в такую рань? – Внезапно на его лице появилась улыбка, совершенно преобразившая его. – На моряка не похоже. Ему под стать дредноут. – Он откашлялся. – Не замешана ли здесь женщина? Чужая жена, например?
– Возможно, – согласился Томас. – Но держите пока свои догадки при себе. Прежде всего, установите факты. – Он заметил, как Телман поморщился от его наставлений – сам мол, знаю, что делать, – но решил не обращать на это внимания. – Соберите вещественные доказательства. Я хочу знать, когда он был убит, орудие убийства, одним ударом или несколькими, как были нанесены удары – сзади или спереди, левой или правой рукой, был ли он в сознании, когда это произошло…
Телман вопросительно поднял брови.
– А как это можно определить, сэр? – спросил он.
– У экспертов есть голова убитого. Если ему сначала был нанесен удар, это вполне можно определить. А вскрытие должно показать, был ли он сначала одурманен или отравлен.
– Если он был убит во сне, это едва ли удастся установить, – назидательно сказал Телман.
Питт проигнорировал это замечание.
– Затем, доло́жите, как он был одет, – продолжал он наставлять подчиненного. – В каком состоянии его обувь. Сам ли он шел по траве к лодке или его несли. И, бесспорно, вы проверите, где ему отрубили голову, в лодке или в ином месте. – Он посмотрел на Телмана. – А потом, разумеется, надо обыскать дно озера – возможно, удастся найти орудие убийства.
Лицо Телмана стало темнее тучи.
– Да, сэр. Это все, сэр?
