ними закрылась дверь. — Когда они уезжают?
— Я не знаю. Поговорю с Марти, когда он вернется.
— А где он?
— Я оставил его с Эдди.
— Господи, слепой ведет идиота… Я вздремну.
Джен сняла штаны, готовясь забраться под одеяло.
Дэн ужаснулся:
— А как же дети?
— С ними все в порядке! Скоро вернутся.
— Мне кажется, ты не понимаешь, какое сумасшествие творится в городе.
А мне кажется, ты не понимаешь, как мне хреново.
— Хватит постоянно волноваться!
— Начни волноваться и ты тоже! Боже мой, Джен!
Она накрыла голову подушкой.
— Джен? Джен!
— Дети в порядке! Поверь мне!
— А ты? В порядке?
Ты уже, блин, спрятал весь алкоголь. Чего еще ты хочешь?
Джен села на кровати и постаралась говорить ровно, чтобы Дэн не понял, как сильно ей хочется его придушить.
— Я знаю, что у меня проблема. И я пойду на это чертово собрание. Я просто не хочу об этом разговаривать. Мне очень хреново, мне нужно поспать, и я буду очень благодарна, если, когда я проснусь, из моей гостиной исчезнет эта роботоподобная амазонка.
— Ты совсем не переживаешь о детях?
Джен стиснула зубы и сжала руки в кулаки.
Не взрывайся!
Конечно же она переживала о детях. И ей было стыдно, что она не думала о них, пока Дэн не напомнил. Но признаться в этом, особенно когда она не собиралась вставать с кровати и идти их искать, она не могла. Джен не хотела выглядеть в глазах мужа так же хреново, как она сама себя чувствовала.
— Ничего с ними не случится, — сказала она Дэну. — Пожалуйста, дай мне поспать.
К ее удивлению, Дэн не стал препираться и вышел из спальни.
Выпив две таблетки обезболивающего и три глотка листерина, Джен тут же уснула.
Хлоя
Когда они с Джошем вошли в покинутое поместье Блэквеллов, Хлоя внезапно поняла, что разница между обычными богатыми людьми, вроде семьи Броди Киплингера, и настоящими миллиардерами, вроде Блэквеллов, крылась в деталях.
Вещи Блэквеллов необъяснимым образом были просто лучше. Хлоя не могла понять, почему цветочный горшок, который Джош поднял, чтобы достать из-под него запасной ключ от подвала, казался более качественным, чем обычные горшки (из-за материала? дизайна? сезонной зимней капусты?), но прекрасно это ощущала.
В случае двери от подвала, которую отпирал этот ключ, качества определенно добавлял материал: ручка и обшивка были выполнены из оружейной стали, а дерево было таким толстым, что дверь открывалась и закрывалась с тяжелым грохотом банковского сейфа. Рядом с дверью в стене висела встроенная цифровая клавиатура, похожая на реквизит к фильму «Миссия невыполнима».
Джош знал код, но он оказался не нужен — система только выглядела всемогущей. Как и вся остальная электроника, она не работала.
Хлоя не стала уточнять, откуда Джош знает про защиту дома Блэквеллов. Он, очевидно, близко общался с Тэсс, но, если эти отношения были не платонические, она не хотела знать подробности.
— Ты уверен, что они не против, чтобы мы тут были?
— Они довольно чиловые, — заверил Джош. — И я не думаю, что они вернутся в ближайшее время.
Ориентироваться в подвальной комнате отдыха в темноте было тяжело, но в конце концов ребята на ощупь проложили себе путь на первый этаж, который хорошо освещался солнечным светом из окон. Располагаясь на плюшевом диване в гостиной, Хлоя почувствовала, что тревога стала потихоньку отступать.
В этом доме она чувствовала себя в безопасности. «В таком месте, — говорила она себе, — с таким прекрасным декором не может произойти ничего плохого».
А потом они с Джошем стали целоваться и опровергли эту теорию.
Невероятную химию, которую Хлоя ощущала вчера, воссоздать не удалось. В основном потому, что после двух тренировок немытый Джош пах очень плохо, особенно в нижних областях. Чтобы не смущать его в такой ранней стадии отношений, Хлоя предложила искупаться в бассейне на заднем дворе. Джош отказался, мотивируя тем, что на улице холодно и что покрытие бассейна у Блэквеллов электронное и его невозможно будет поднять.
Не рискуя напрямую просить Джоша озаботиться личной гигиеной, Хлоя решила просто перетерпеть. Но потом они переместились в гостевую спальню на втором этаже, легли на самое мягчайшее постельное белье, какое Хлоя только встречала, и Джош настоял на том, чтобы Хлоя сделала ему минет. Она не только не смогла закончить начатое, но еще и расплакалась, что совершенно испортило настроение им обоим.
Джош был в ужасе и без конца извинялся. Хлоя делала то же самое и в конце концов рассказала о проблеме. Как Хлоя и боялась, Джош ужасно смутился. Он ушел в ванную и, как мог, помылся водой из бутылки, которую отыскал на кухне. Потом они продолжили. Закончив, оба клялись, что им все понравилось, но неловкая тишина, висевшая в воздухе, пока они одевались, заставляла Хлою думать, что она все испортила.
К этому времени тревога нахлынула с новой силой, а тело словно кричало: «Давай снова поплачем!» Хлоя боялась, что если действительно заплачет, то навсегда оттолкнет Джоша. Он особенно не беспокоился по поводу проблем общества, но, похоже, приходил в ужас от эмоциональной уязвимости. Так что Хлоя решила притвориться, будто все в абсолютном порядке.
В поисках обеда ребята отправились на кухню. И мебель, и еда там оказались суперэлитного класса, но Хлою в ее нестабильном эмоциональном состоянии ничего особенно не радовало. Холодильник, который, казалось, переживет даже ядерный взрыв, за тридцать часов с момента отключения электричества почти не потерял рабочую температуру. Он был до краев наполнен еще свежими ягодами и баночками органического греческого йогурта. Хлоя смешала его с мюслями какой-то частной марки — получилось на удивление вкусное блюдо.
Они с Джошем обедали, сидя на барных стульях за кухонным островком. Джош пытался развлечь девушку болтовней про тренировки, но, увидев, что она не реагирует, замолчал.
Наступившая тишина причиняла почти физическую боль. Хлоя даже не пыталась ее заполнить — слишком была занята попытками не заплакать.
— Это ужасно вкусно, — наконец сказал Джош.
— Не говори! Настоящая вкуснятина!
Хлоя попыталась говорить радостно, но ее выдал дрожащий, чересчур громкий голос, эхом отозвавшийся в большой комнате. Хлоя поежилась.
— Как думаешь, ты не опаздываешь? — спросил Джош.
— Вроде бы нет. — Голос Хлои едва не сорвался.
Держи себя в руках!
— Просто не хочу, чтобы ты опоздала на теннис.
— Что, если тенниса не будет? — Вопрос соскочил с языка, Хлоя не успела остановить себя.
— По крайней мере, тренировка точно будет, — сказал Джош. — Да ведь?
— Я не знаю. Я начинаю думать… ну…
Не надо, не начинай.
Плевать, поехали.
— Что, если это навсегда?
