языке вертелось, что других мулаток в Хайфе она почти не встречала.
– Все в порядке, у меня хорошая репутация. И это Даниэль просил нас с Эмили проведать тебя в клинике. Сказал, ты как-то особенно ко мне относишься. Да и сотрудников Почты Хайфы никто обычно не трогает, разве чтобы разузнать, как попасть к нам на работу.
Они проехали невысокое серое здание, за которым мерцали белые всполохи, остановились чуть поодаль. Вокруг не было ни одного человека, только много пустых фур и автобусов, как на стоянке дальнобойщиков. Надпись «Воздушный порт Хайфы» почти не выделялась в ночи.
* * *
– Значит, так, Лейла, вот пропуск – повесишь на себя, а это мой. Сейчас пройдем мимо стоек регистрации почты и посылок, они останутся справа, потом прямо по курсу будет зона ожидания и выход для пассажиров, но обычно в ночи такие люди не летают. Оттуда повернем направо. – Кармелита убедилась, что Лейла внимательно слушает, и продолжила: – Уже там по правую сторону будет еще одна, почти незаметная стойка и сотрудник безопасности за ней. Мы поздороваемся и покажем пропуска, не очень близко и не очень далеко, чтобы он не разглядел фото. Смотрят обычно только какие символы и какого цвета на пропуске: это показывает, в какие зоны аэропорта у тебя есть доступ.
– Ну а если он все же увидит, что на фото не я?
– Не должен. Но если так, скажу, что ты моя новая стажерка и тебе не успели еще сделать свой. Дальше пройдем через коридорчик, там прогоним через сканер все вещи. Опять покажем свои карточки, и мы на взлетном поле. Я провожу тебя до рейса на Лондон, главное – попасть на борт незамеченной. А там ты будешь уже под юрисдикцией Англии, да и никто из аэропорта внутрь больше не зайдет.
– Очень впечатляет. – Патрик явно поддразнивал Кармелиту. Между этими двумя было что-то свое.
– Год в юридической школе, – гордо ответила Кармелита.
– А почему только год, тебя отчислили? – усмехнулся он.
– Нет, я получила предложение работы в Хайфе, а от такого не отказываются, – серьезно ответила Кармелита, а потом показала ему язык и засмеялась.
– Ребята, можно вопрос? – встряла в беседу Лейла.
– Да, конечно, – ответила подруга.
– А что, если они все-таки поймут, что это не мой пропуск или лайк позовут кого-нибудь уточнить? – Не считывая мимику Патрика и уловив растерянность Кармелиты, продолжила: – Что, если не сможем попасть на нужный борт, или он будет закрыт, или кто-то узнает меня по пути? Ай мин, были же фото по телевизору и в газетах.
Кармелита молчала неуверенно или скрывая что-то, но потом, по всей видимости, нашла слова:
– Лейла, ты задавалась такими вопросами, когда шла рисовать свое творение на Триеннале?
– Нет.
– Вот. А я почти каждую неделю летаю экспедитором почты и знаю, как тут все работает. Все будет хорошо.
– Понятно, окей. – Лейла успокоилась, – Я просто спросила.
Патрик остался в машине, а они вдвоем зашли в аэропорт, обе в брезентовых комбинезонах с нашивкой Почты Хайфы и кепках с фирменным конвертиком. Лейла невольно улыбнулась: вспомнила, как из-за этого логотипа накинулась на бедную девочку-пиарщицу на Триеннале. Та, наверное, долго потом перепроверяла картинку, не могла понять, в чем же ошибка. Интересно, признала она потом в безумной художнице из газет ту самую представительницу Почты Хайфы? А Лейла вот теперь и вправду идет в униформе с этим конвертиком.
Из задумчивости ее вывела подруга, всучив половину бумаг из своей стопки: «Это тебе, держи». Они прошли стойки регистрации почты – здесь были табло с названиями рейсов и направлений, большие очереди людей с разным багажом, почти как в привычных аэропортах. Дальше шли несколько рядов с надписью «Бизнес-класс».
– Это как, лайк посылки летят бизнес-классом? – сдерживала смех Лейла.
– Можно сказать и так. Здесь почту регистрируют очень быстро, а с таможней разбирается позже специальный человек, – ответила подруга строго. Похоже, в аэропорту, где работала, она относилась ко всему еще серьезней, чем обычно.
– Окей, понятно.
Дальше была регистрация пассажиров и вход для них, как и объясняла Кармелита. Перед стойкой – два длинных пустых дивана, на одном из них сидел мужчина в белом арабском халате. Девушка в синей униформе подала ему крошечную чашку, похоже, местный кофе с кардамоном. Другая сотрудница стояла рядом и что-то переписывала из документов.
Подруга едва заметно кивнула вправо, и Лейла повернула за ней к нужной стойке в конце коридора, почти незаметной. Кармелита показала пропуск сотруднику службы безопасности. Вся она вдруг преобразилась, стала легко шутить, махнула небрежно в сторону: мол, вот, еще одну стажерку дали. Лейла тоже старалась улыбаться непринужденно, хотя руки, ноги и губы слушались с трудом. Показала пропуск, не слишком далеко и не слишком близко, как учила подруга. А та заливалась настолько милым смехом и так виртуозно флиртовала с охранником, что на документы он бросил лишь рассеянный взгляд.
– До следующей недели, Анна! – послышалось вслед.
Почти сразу они вошли в небольшую дверь справа, ее легко можно было и не заметить. Вслед за подругой Лейла положила на ленту сканера сумку от униформы, тоже одолженную сегодня. Кармелита сняла часы и обувь, прошла через рамку досмотра, показывала бумаги из стопки сотрудникам безопасности. Лейла застыла перед рамкой в легкой панике, вспомнила: в кармане лекарства из клиники! Она положила их на всякий случай и поначалу даже не подумала, а потом забыла спросить у Кармелиты, не будет ли с ними проблем при досмотре. Через пару минут Лейла все же вдохнула и быстро прошла через рамку к охранникам. На нее даже не обратили внимания. Вещи вернули, пожелали хорошего полета.
Пройдя несколько метров по узкому коридору, они свернули вправо и вышли на ночное взлетное поле. Совсем недалеко стоял целый ряд одинаковых самолетов с логотипом Почты Хайфы и сине-белыми полосками на ливрее. Чуть поодаль – несколько бортов других расцветок. Слева от девушек, всего в нескольких десятках метров, шумно промчался самолет, обдало волнами жара. Тяжеловесная махина грациозно поднялась в небо и быстро удалялась свободной легкой птицей. Над тусклым взлетным полем светили небольшие, яркие на темном небе звезды и тоненькая, только что зародившаяся луна. Полумесяц смайликом выгибался вниз, а не вбок, как было привычно Лейле.
– Какая красота, Кармелита.
Небо заворожило Лейлу.
– Да, немногие видят подобное. Я поэтому так люблю летать. Знаешь, для меня это все еще каждый раз приключение. – Поймав взгляд Лейлы, театрально выдохнула: – Ты как будто на несколько часов исчезаешь из этого мира. Находишься уже не здесь и еще не там. Где-то между, в
