делом: «Как у вас погода?», и услышал в ответ: «С полудня льет как из ведра, товарищ Сталин». Потом товарищ лучший друг советских физкультурников, следуя принципу «доверяй, но проверяй», позвонил полковнику Голованову (с которым имел хорошие личные отношения и чей 212-й дальнебомбардировочный полк как раз базировался на аэродроме Смоленск-Северный) и тот сообщил Вождю: «В Смоленске, товарищ Сталин, погода нелетная, а ближе к линии фронта творится и вовсе черт знает что. Немецкая авиация, впервые с начала войны, в воздухе отсутствует». Далее товарищ Сталин позвонил в Центральный Институт Погоды СССР (ныне Гидрометцентр России), но там на его вопросы только развели руками: мол, природа сошла с ума, и в ближайшее время они не могут ничего прогнозировать.
Значит, не обманул таинственный союзник: пообещал устроить на московском направлении потоп - и вот, пожалуйста, пошли проливные дожди, хотя товарищи синоптики ничего такого не предвещали, и даже, наоборот, обещали длительную сухую и ясную погоду, а теперь в ответ на вопросы вождя только невнятно оправдываются. И вот сам автор этого рукотворного стихийного бедствия вызывает на связь главу советского государства...
Верховный вытащил из кармана «портрет», провел по нему пальцем с прокуренным пожелтевшим ногтем и сказал как в трубку обыкновенного телефона:
-Алло! Слюшаю вас, товарищ Серегин.
- Здравствуйте, товарищ Сталин, - поздоровался пришелец из иных миров. - Извиняюсь за столь поздний визит, но есть пара неотложных вопросов, так сказать, фронтового масштаба, о которых вас необходимо осведомить немедленно. Много времени я у вас не отниму.
- Здравствуйте, товарищ Серегин, - кивнул советский вождь. - И не надо извиняться. Это очень хорошо, что вы сразу осведомляете нас обо всех неотложных вопросах. Мы будем разговаривать через этот ваш «портрет» или вы придете ко мне лично?
- Желательно лично, товарищ Сталин, - ответил Артанский князь. - К сожалению, другим способом продемонстрировать текущую тактическую обстановку и изменившиеся стратегические расклады у меня просто не получится. К сожалению, первый мобильный тактический планшет, необходимый для отображения информации, собранной орбитальной сканирующей сетью, пока находится на этапе восстановления, поэтому все данные заводятся мне на энергооболочку, и я снимаю их при каждом посещении вашего мира.
- Вы очень интересно рассказываете, товарищ Серегин, - сказал Верховный. - Приходите прямо сейчас, мы вас ждем.
И вот в кабинете открылся портал и появился Серегин (на этот раз один). Первым делом он подвесил в воздухе голографическое изображение тактического планшета.
- Вот, товарищ Сталин, - сказал он. - Обстановка на фронтах на данный момент. На западном направлении в тылах германской группы армий «Центр» началась климатическая операция «Хляби Небесные». В настоящий момент передвижение там возможно только по железным и мощеным шоссейным дорогам, а грунтовки уже после двух часов дождя стали непроходимыми для танков и автомобильной техники. Чтобы оперативно купировать ближайшие угрозы, моя авиация во второй половине дня нанесла два удара. Первый удар нанесли два эскадрона флаеров огневой поддержки сухопутных войск «Шершень», атаковав сбившиеся в кучу у переправ через Западную Двину у Бешенковичей двадцатую танковую и двадцатую моторизованную дивизии. Все, что мои злобные девочки не смогли съесть, они изрядно понадкусали, разрушив при этом сами переправы и изрядно причесав вражеский авангард, захвативший плацдарм на правом берегу реки. Теперь немецкие передовые войска оказались отрезаны от снабжения и поступления подкреплений, в силу чего части вашей 186-й дивизии получили все возможности прекратить их существование. Второй удар выполнил тактический бомбардировщик «Каракурт» - плазменным оружием он уничтожил дивизию СС «Дас Райх», которая перемещалась в северном направлении по рокадной грунтовой дороге, от населенного пункта Березино в тыл обороняющей Борисов сводной группе советских войск...
- Вот так один бомбардировщик сразу уничтожил целую дивизию? - усомнился Сталин.
- Пилот-капитан Пелагия любезно разрешила мне использовать ее личные воспоминания от этой операции. Вот, смотрите, - сказал Серегин, и поверх изображения тактического планшета возникла картинка с переднего обзорного экрана «Каракурта».
- Вон те маленькие красные треугольники - это подсветка целей боевой информационной системой бомбардировщика, - пояснил Артанский князь.
Дальше Верховный смотрел запись воспоминаний амазонки Пелагии молча, впитывая приглушенное программными фильтрами сверкание плазменных разрывов и ярость полыхающего лесного пожара. От начала и до конца. Была дивизия «Дас Райх», на бесчисленных машинах продвигавшаяся по белорусской земле - и вот уже только пар встает под проливным дождем над дотла выжженным местом ее упокоения.
- Да, товарищ Серегин... - задумчиво произнес Сталин, когда ментофильм закончился, -умеете вы быть безжалостным к врагу. Двадцать тысяч человек в дым за каких-то пять минут. И в то же время наши советские люди молиться на вас должны - ведь если бы не этот удар, то скольких из них эти немцы могли еще убить...
- Это были не просто немцы, товарищ Сталин, - глухо ответил капитан Серегин, - а эсэсовцы - то есть люди, ради положения господ над рабами сознательно отринувшие честь, совесть и милосердие, заменив их верностью своему фюреру и Великой Германии. За этой дивизией, несмотря на весьма небольшой срок войны, уже тянется кровавый след из замученных, расстрелянных и повешенных советских людей, а до этого они точно так же вели себя в Польше, во Франции и Югославии. Не жалко мне таких даже в самой малой степени, а потому, едва они оказываются в прицеле, я сразу санкционирую применение самых тотальных средств уничтожения. Пусть теперь с ними Святой Петр разбирается, а я пас.
- Ну хорошо, товарищ Серегин, ваша позиция нам понятна и вполне приемлема, - сказал Верховный и тут же переменил тему: - Скажите, а вы всегда можете так свободно использовать воспоминания своих людей?
- Нет, - покачал головой Артанский князь, - личные воспоминания принадлежат только самим моим людям и более никому, и я могу только просить об их использовании. Иногда на основе таких записей воспоминаний составляют учебные ментограммы для курсантов, но тогда личностную составляющую с них полностью стирают, оставляя лишь профессиональный компонент. Однако эта запись воспоминаний такой обработке не подвергалась.
- Да, - сказал Сталин, - видно, что эта ваша пилот-капитан Пелагия эсесовцев ненавидит люто, всей душой, и ваш приказ на их уничтожение выполняла с радостью и удовольствием, а не только из чувства служебного долга. Скажите, почему так?
- Там, у себя дома, в мире, который мы называем Подвалами Мироздания, амазонки насмерть воевали с потомками нацистов тевтонами, возглавляемыми злым божком по имени херр Тойфель, - ответил Серегин. - Я прекратил это безобразие, организовав операцию по ликвидации херра Тойфеля как явления,
