не служба, служба будет впереди».
Нервно хихикаю и ловлю на себе встревоженный взгляд Мика. Ну вот, перепугала Смерть всех миров своей истерикой.
- Рая! – широкие теплые ладони обхватили мои плечи. – Все будет хорошо. Я не допущу этого. Ты веришь мне?
Верила ли я ему? Человеку.. Нет, не человеку, существу, с которым знакома меньше месяца.. Да, верила. Что-то в выражении лица Мика, в суровых складках на лбу и решительном огоньке в зеленых глазах, что-то в его голосе, ровных интонациях, сквозь которые пробивается истинная тревога за мою жизнь.. Что-то в нем самом не давало мне усомниться – Мик сделает все, что в его силах и даже больше, чтобы спасти меня.
- Да, - почти беззвучно выдохнула я, глядя в ставшие родными бутылочно-зеленые глаза.
- Я перемещу тебя в безопасное место.
- Стой! – воскликнула я и резко отпрыгнула настолько, насколько позволяло ограниченное пространство ванной комнаты. – Сначала мне нужно попрощаться с семьей.
- Времени мало, - покачал головой Мик.
- Сколько бы ни было, я не могу уйти, не попрощавшись, зная, что это, быть может, наша последняя встреча.
- Нет, послушай… - закрыв ладошкой рот Смерти, я торопливо зашептала:
- Знаю, ты уверен, что у нас все получится и так и будет, но мама всегда говорила, что нужно надеяться на лучшее и готовиться к худшему. Я не могу вот так исчезнуть. Десять минут! Дай мне десять минут, чтобы попрощаться. Скажу, что тебя срочно вызвали на работу.
Обхватив лицо Мика ладонями, я всматривалась в его глаза, ища понимание. Нельзя уйти так просто!
- Ладно, - со вздохом сдался он. – Десять минут, не больше. Кто знает, сколько у нас осталось времени. Цифры скачут, как сумасшедшие, то прибавляя тебе часы, то отнимая.
Покинув ванную комнату, я первым делом обняла маму.
- Мамочка! – беззвучно шептала я, вдыхая успокаивающий, до боли родной запах ее волос.
Мама нежно гладила меня по спине и бормотала:
- Что случилось, Раечка? Милая моя, неужели соскучилась, пока сидела в ванной?
- Немного, - шмыгнув носом, призналась я. – Знаешь, я в детстве запиралась в ванной, выключала свет и читала книжки с фонариком.
Улыбка осветила мамино лицо.
- Тебе хотелось быть бунтаркой, - каре-зеленые, точь-в-точь как мои, глаза затуманились от воспоминаний. – Нужна была романтика тайн. Мы с папой решили не мешать и делали вид, что ничего не замечаем.
- Вы знали! Знали и молчали!
- Разве было бы так же весело, если бы мы завели разговор?
- Нет, - призналась я. – Мама, прости, нам пора уезжать.
- Вы же только приехали! Неужели мы так испугали твоего Мика, что он решил сбежать? – лукаво усмехаясь, спросила она.
- Нет, совсем нет. Он.. Ему позвонили с работы, срочно нужно приехать. Успеваем только попрощаться и все.
- Даже папу не дождетесь?
- Прости, - виновато улыбнулась я. – Мик сейчас прощается с малышней, и мы сразу же уезжаем.
Мама нацепила самое строгое выражение лица и сказала:
- Ладно, Раиса Ивановна, спущу на сей раз бегство, но в следующие выходные жду вас обоих! – она мягко погладила меня по щеке и поспешила в кухню: - Дам вам с собой пару кусочков пирога, дорога долгая, непременно проголодаетесь, а моей выпечке нет равных.
- Это точно. Ты печешь самые лучшие пироги в мире! – доведется ли мне попробовать еще мамины пироги? Увижу ли папу? Вернусь ли сюда, в этот дом, состоящий из любви и света?
- Подлиза, - погрозила пальцем мама. – Лесть тебя не спасет.
- Да брось, ты же лучшая мама в мире! – со смехом, который не затронул душу, воскликнула я.
Прощание с кузенами вышло коротким. Паша украдкой шепнул, что Мик вроде бы ничего, но надо приглядывать за ним получше, поэтому стоит вернуться поскорее. Зоя сказала, что от моего нынешнего парня может быть толк. Оба расстроились, что мы так скоро уезжаем, но уверены, что новая встреча не за горами. Пусть так и думают.
Меньше всего на свете мне хотелось бы огорчать семью, особенно учитывая, что они ничем не могут помочь.
Поцеловав Зою, Пашу и маму на прощание и заставив их пообещать, что они расцелуют за меня папу, братьев, невестку и племянников, я взяла Мика за руку и покинула родительский дом, не зная, вернусь ли когда-нибудь обратно. Не зная, но веря в лучшее всем сердцем.
- Что теперь? – решительно расправив плечи, спросила я, едва мы отошли подальше.
- Теперь держись крепче, - ответил Мик и сам сжал мои пальцы так, словно он утопающий, а это соломинка.
Знакомая смена декораций, кажется, телепортации мне уже привычны, жалко, что портал не успела получить, и..
- Где это мы? – у меня не находилось ни единого слова, чтобы охарактеризовать место, где мы оказались. Впрочем, нет, пожалуй, пара слов найдется: огромное и безбрежное ничто.
Все вокруг было никакое: по земле клубился туман, переходящий из светло-серого в темно-серый, виднелись очертания словно бы знакомых предметов, но все они были никакими. Больше всего это место походило на сон. Перетекающие из одного в другой пейзажи и полная невозможность сконцентрироваться на чем-то.
- Это безвременье, - не отпуская моей руки, объяснил Мик. – Узкая грань между настоящим и будущим. Меньше, чем одна миллионная секунды, эта граница столь эфемерна, что проникнуть сюда и задержаться здесь не способен практически никто. Здесь твои часы остановятся.
- И что дальше? Буду жить в безвременье вечно?
- Просто останешься на некоторое время. Мы не знаем, какая смерть тебя ждет. Здесь ты в безопасности от всех несчастных случаев мира.
- А если мне уготован не несчастный случай? – я невольно задумалась о том, какую пожелала бы смерть, если бы могла выбирать. Кажется, в детстве я читала сказку о человеке, который выбрал смерть от старости. Неплохой вариант.
Ласковыми движениями выводя круги на моей ладони, Смерть сказал:
- Я соберу экстренный совет Всадников Апокалипсиса, представителей Ада и Рая и подниму вопрос о присвоении тебе бессмертия. Иного пути не вижу. Конечно, это тяжелое бремя, но альтернативой является твоя смерть.
- Но.. Ты ведь говорил, что на получение бессмертия уходит вечность! – растерянно воскликнула я. Довольно резкий переход от «ты умрешь в течение нескольких часов» к «на наше третье свидание я подарю тебе вечную жизнь». - И потом, это как-то слишком
