так что она застонала и сладко выгнулась навстречу его движению.
Она растекалась под его руками и губами, когда он вновь спустился к нежному животу, обводя губами пупок и прикусывая тонкую кожу. Чувствуя, как закипает от удовольствия от его прикосновений, Стефиана согнула колени и развела их, призывая к ласкам, которые он уже дарил ей однажды.
– Моя леди, ты приглашаешь меня? – шепот Салеха у виска, а его рука там, где у нее все сладко пульсировало от предвкушения.
– Скажи мне это, моя леди. – рука невесомо трогает нежные складки, скользит туда, и назад, и снова туда. Едва ощутимо, чуть нажимает, заставляя ее выгибаться и сильнее разводить колени.
– Тебе нравится? Скажи, моя красавица…
Шепот у виска обжигает, руки заставляют стонать и всхлипывать от удовольствия и впиваться пальцами в его плечи, не позволяя отодвинуться.
– Салех, что ты делаешь? – чуть не заплакала она, когда мужская рука вдруг исчезала с ее тела. – Вернись.
– Пожалуйста. – его руки возвращаются, и ее снова начинает горячо потряхивать от прикосновений к ее бедрам. От языка, ведущего дорожку от колена вверх, туда, где только что была его рука, гладящая, нажимающая какие-то неведомые ей точки, от прикосновения к которым в теле вспыхивает огонь.
Салех с наслаждением слушал ее стоны, когда раздвигал ее чувствительные мягкие губки, ласкал нежный бугорок, входил в нее пальцами, скользя в жаркой влаге. Губы прижимались к ее складкам, пробуя их вкус, ее сладость, и чувствуя, как спазмы начинают сводить ее лоно. И когда она забилась в горячих, обжигающих судорогах, он навис над ней, всматриваясь в запрокинутое лицо с прикрытыми тонкими веками глазами, в искаженный страстью рот, и хрипло позвал: .
– Посмотри на меня. Позови меня, моя леди.
Все еще во власти пережитого удовольствия, она с трудом приоткрыла глаза и слабо улыбнулась:
– Иди ко мне, Салех.
Тонкие пальцы коснулись его щеки, и низко застонав, мужчина приподнялся на руках и осторожно, начал входить в такое узкое и тугое женское лоно.
Он входил и отступал, и снова двигался вперед, осторожно раздвигая, помогая ей привыкнуть и принять его. И когда в своем движении дошел до тонкой, эластичной преграды, замер, больше всего на свете желая пройти этот рубеж и до ледяного ужаса в сердце боясь сделать ей больно.
Словно понимая его колебания, Стефиана обняла его и потянув на себя, шепнула:
– Салех, я хочу этого…
Со глухим стоном он с силой толкнулся вперед, убирая последнюю преграду между ними. И дав ей привыкнуть, начал медленно двигаться. Плавными, скользящими движениями погружаясь в ее тело, стараясь не сорваться и не перестать существовать от запредельного блаженства.
И его женщина под тяжестью его тела, под его ритмичными движениями вдруг задвигалась, задышала в унисон с ним, стискивая его руками, и тихонько постанывая ему в плечо.
А он продолжал двигаться в ней, чувствуя, как гладкие мышцы сжимают его, так что ему невыносимо горячо и тесно у нее внутри. И когда она вдруг вскрикнула и забилась под ним, он объятиями поймал ее тело, прижал, придавил, позволяя прожить невыносимое горячее удовольствие. И продолжил ритмично двигаться, чтобы через долгий миг самому взорваться в наслаждении.
Глава 57. Всякая любовь законна, если это любовь. (к/ф "Тот самый Мюнхгаузен")
Просыпаться было приятно – голова удобно лежала на крепком плече, спину надежно обнимала мужская рука, а ее собственная ладонь лежала на гладкой коже груди Салеха. Стефиана повернула голову и встретилась с внимательным взглядом серых глаз:
– Доброго утра, моя леди.
Голос Салеха, низкий, чуть хриплый спросонья, заставил ее щеки покраснеть – воспоминания о том, какие слова он шептал ей прошедшей ночью чувственным жаром опалили тело.
Руки Салеха подхватили ее, и она оказалась лежащей на нем сверху. Серые глаза были очень близко, и снова Стефиана завороженно наблюдала, как серый цвет уступает место янтарю, а зрачок вытягивается в стрелку.
– Салех, почему у тебя глаза меняют цвет? И зрачок…
– Я дракон, моя красавица, и глаза меняют цвет, когда я… очень рад тебя видеть…
Широкие ладони обхватили узкую талию и подтянули повыше, так что ее лицо оказалось прямо напротив его. А потом по-хозяйски улеглись на круглую попку, сжимая упругие полушария.
– Салех! – зашипела девушка рассержено. После бурной ночи они оба были обнажены, и это смущало ее. – Что ты делаешь?
– Обнимаю свою красавицу-жену. – довольно проговорил принц, одной рукой начиная поглаживать спину, а второй продолжая тискать попку.
– Я тебе еще не жена. – решила уточнить девушка, любуясь широким разворотом плеч и перекатывающимися на плечах мускулами.
– Уже жена, моя Стефи-ана. Но, если для тебя важен обряд, то это вопрос одного дня – сегодня к вечеру мы будем дома и сразу отправимся в храм.
Услышав слово «дома», девушка крутнулась и попыталась скатиться с него. Крепкие руки удержали, не пуская:
– Что случилось?
Девушка молчала, не зная, что ответить. Ей ужасно не хотелось возвращаться в то место, где ее ждала мать принца, ее верные служанки, ненавидящие Стефиану и кто-то, кто пытался ее убить. Наконец, вздохнув, честно призналась:
– Салех, мне страшно возвращаться в твой дворец. Давай останемся здесь еще хотя бы на несколько дней?
Быстрым движением принц перевернулся, уложив девушку на спину и нависнув над ней. Нежно коснулся зацелованных ночью, распухших губ:
– Не бойся, моя леди. Я уже знаю, кто хотел причинить тебе вред. И хотя мне очень больно от этого знания, но теперь я могу быть уверен в твоей безопасности.
– Кто это был, Салех? – шепнула девушка, уже догадываясь, какой ответ услышит.
Принц лег на кровать рядом с ней, обнял, подтягивая к своему боку и зарылся губами в ее волосы:
– Поговорим об этом позже? Сегодня наше с тобой первое утро – не хочется думать о неприятных вещах. Лучше расскажи мне, красавица, как ты себя чувствуешь?
Девушка сморщила носик и укоризненно произнесла:
– Ужасно. У меня все болит между ног!
– М-м, отчего же это? – глубокомысленно произнес принц. – Дай-ка подумать – может оттого, что ты стала женщиной, моя леди?
– А может от того, что у кого-то просто огромный …инструмент? – насмешливо парировала она.
– Ах ты, красивая язвочка. – захохотал принц и ущипнул ее за попу. Девушка взвизгнула и пихнула его в грудь. Мужчина поймал ее кулачок и принялся целовать пальчики, вскоре перейдя к запястью и выше, в нежный сгиб локтя, и дальше, в выемку ключицы.
Девушка выворачивалась, шипела и пыталась отодвинуться, но вскоре звуки поменяли тональность. Шипение уступило место тихим стонам и хриплому дыханию. Салех
