— Смотри. — Васька указывает на экран. — Это земля. Город. Место, где живёт много людей.
— Много это как? — Спрашивает ребёнок, и её тонкие бровки лезут на лоб. — Это как на базе? Нет… Это, это что?
— Это высотки. Многоэтажные дома. На каждом этаже несколько квартир, в каждой квартире несколько человек.
— Так много? Но как они друг друга запоминают?
В детском голосе и восторг, и ужас, и неверие.
Это ещё радужный вариант. А на самом деле… На сколько хватит медикаментов в капсуле? Запасов на корабле? Сколько лет проработает оборудование?
Неужели они вынуждены жить здесь до самого конца?
Не самая плохая жизнь, пытался убедить чей-то голос в голове, но Ваську душила паника. Она молча схватилась за горло, пытаясь успокоиться. Вскоре её обнял Данила, он что-то негромко говорил на ухо, и извинялся за то, что напугал. Он обещал, что сделает всё возможное и ни за что не сдастся. Что Васька должна ему верить. А она ответила, что верит — он сделает, что сможет. Что она просто боится — вдруг даже этого окажется недостаточно. Большего не сможет сделать никто, она не сомневается. Просто человеческие ресурсы имеют свой предел и выше головы не прыгнешь.
— Всё будет хорошо, — сказал, в конце концов, Данила. Они ещё немного посидели, обнявшись, и приступ паники прошёл. Васька понимала, что если так сложится, что они останутся здесь навсегда, то ничего с этим не поделаешь. Просто не будет другого выхода. И со временем они смирятся, и возможно, даже привыкнут.
Но сейчас об этом лучше не думать, чтобы не вернулась паника.
Давай просто отдохнём? — Сказала Васька. — Вернее, ты отдохнёшь, я и так ничего не делаю. А я за тобой поухаживаю. Сделаю тебе массаж.
А ты умеешь? — Спросил Данила с интересом.
Нет. Включу какое-нибудь обучающее видео и повторюто, что на экране.
Он так смотрел, что Васька покраснела и продолжила то, что он не сказал вслух. Откуда-то она знала, будто мысли читала. О том, что у него наверняка имеются некие другие интересные фильмы, и он совсем не против, если она повторит действия тех героинь.
К счастью он всё же промолчал.
В общем, Данила бросил свои бесполезные занятия по изучению графиков и вернулся с Васькой в комнату, где они снова ничего не делали, только смотрели фильмы, ели и занимались любовью. Будто ничего между ними и не случалось плохого. Хотя… всё прошлое сгорело в огне настоящего. Перестало иметь значение здесь, вдали от цивилизованного мира. По крайней мере, сейчас.
Потом Васька задремала, и Данила вернулся к работе, потому что не мог совсем уж долго сидеть без дела в одиночестве. Васька, проснувшись, пошла не к нему, а на улицу. Подумала почему-то, что прямо сейчас ей нужно оказаться снаружи и не спугнуть случайно какую-нибудь великую идею, которая именно в этот момент надумает посетить Данилу.
Похоже, она толком в себя не пришла. Брела, зевала, осоловело пялилась по сторонам. Спустившись по лесенке, уставилась на деревья, будто увидела их впервые. Что она вообще здесь делает?
Потом повернулась в сторону экрана, который так и висел на боку корабля. Посмотрела на саму себя, радостно и наивно оттуда глазеющую. Данила не выключал ролик, и он продолжал демонстрировать «дружелюбие».
Мы такие мирные, такие не опасные, такие все в беде…
Ваське вдруг показалось это всё очень глупым.
Они тут одни, любому дураку понятно. И никто не прилетит.
Корабль Данилы повреждён, и он не может даже конкретную поломку найти, причину установить. И она не может. И, похоже, никто из них не сможет, даже у курсантов бесполезно просить помощи. В Данилу Васька верила, он свои умения доказал, когда сумел увести с отцовских счетов круглую сумму денег. Значит, мозгов у него хватает и дело совсем не в них. Просто иногда так случается, что ты ничего не можешь сделать и единственное, что тебе остаётся — смириться. Если так вышло… ничего не поделать.
Она вдруг подумала, что этот ролик смотрится очень глупо и даже нелепо. Как чей-то невнятный лепет на выступлении в детском саду. Она собирается приветствовать кого-то, надеясь, что тот умилится и будет вести себя по-доброму. Что не будет обижать хотя бы из симпатии.
Но никого нет.
Вот почему никто другой до такого приветствия не додумался. Потому что это несусветная чушь! А Данила ещё восторгался… просто льстил.
Как же ей повезло, что он здесь! Это самое лучшее, что когда-либо с ней происходило и когда-либо произойдёт. Прожить сколько отмерено не одной, мучаясь памятью о его предательстве, а вдвоём, наслаждаясь теми простыми вещами, которые остались — разве у неё будет судьба лучше этой?
Васька поняла, что если бы ей предложили выбор — вернуться в комфортную жизнь и никогда его больше не видеть, или прожить с ним до самой смерти здесь, на заброшенной планете, она выбрала бы второе. Даже если жить получится недолго. Только дочь жалко. Всё же там, на Земле, осталось много такого, чего стоило увидеть.
Васька подошла к экрану и отключила его. Выдрала провод из разъёма, свернула кольцом и бросила к лестнице. Не нужно этого всего, пора взрослеть.
Чёртовы инопланетяне, если вы есть! Отпустите меня домой, слышите? Я хочу улететь! — Не сдержавшись, проговорила Васька. И покачала головой, признавая собственную глупость. Не верит в них, но говорит с ними.
Она отнесла ставший бесполезным экран в пункт управления. Едва успела оставить на ближайшем столе. Данила, услышав её шаги, вскочил со стула и бросился целоваться.
— Ты чего? — Смеялась Васька, то ли отворачиваясь от его губ, то ли наоборот, подставляя под них лицо. Она пока не выбрала.
— Соскучился.
— И настроение, кажется, улучшилось?
— А! — Он перестал улыбаться лишь на миг. — Вот, смотри. Не знал, что делать и собрал всё в кучу.
На экране было штук тридцать квадратиков, большинство зелёного цвета, несколько — красных. В середине каждого мигали цифры.
— Это вся аппаратура, нужная для полёта. Сейчас напишу программку, которая будет проверять работоспособность оборудования и отмечать время, когда оно в порядке, а когда нет. Тут только одна проблема — постоянные проверки тратят много энергии и портят связь с оборудованием. Оно начинает сбоить, приходится настраивать… много времени уходит. Придётся указать диапазон проверки раз в час. Но может и этого хватит. В общем, будем проверять.
Данила рассказывал с оптимизмом, и даже с твёрдой уверенностью. Как прежде. Васька не знала, он на самом деле снова поверил, что сможет как-то переломить ситуацию или просто ведёт себя так, чтобы её лишний раз не волновать.
Или может, Данила просто хорошо отдохнул? Подумал и принял неизбежное. Это не значит, что нужно отказаться от идеи улететь, просто нужно оставлять время и для того, чтобы обустроиться на планете. На всякий случай.
