свое дитя на такую судьбу, зачем вообще существует Игра. Все эти мысли были где-то далеко, всё заслонили боль и желание спрятаться, найти хоть какое-то облегчение.
– Мне знакомо горе такого рода, – сказал отец, когда я затих. – Любимые уходят, и это ранит. Но не навсегда.
– Боль пройдет? – я не верил ему. Не верил, что когда-нибудь гарпии перестанут рвать мою душу. Только когда сделаю последний вздох, и это случится совсем скоро. Я собирался отправиться вслед за тобой.
– Я могу сделать так, чтобы боль исчезла, – кивнул отец. – Когда-то давно я скорбел о потере самого близкого из всех живущих и нашел утешение в одном ритуале, который избавил меня от боли, скорби и страха.
– Мне не нужно избавление, мне нужна смерть, – пробормотал я.
– Смерть, сынок, есть сестра избавления, – ответил Зевс. – Я заберу боль, а ты победишь для меня в Игре.
– Я не смогу, – пришлось признаться мне. – Слишком слаб.
– Боль и чувства делают тебя слабым, – возразил отец. – Я избавлю тебя от слабости.
Бросив последний взгляд на твое мертвое лицо, я кивнул. Я хотел избавления и смерти, чтобы встретиться с тобой вновь. «Я лишь хочу, чтобы эта Игра прошла на моих условиях» – услышал я твой голос в голове. А на чьих условиях сейчас играл я?
– И после Игры ты подаришь мне смерть? – уточнил я у отца. – Чтобы я мог найти ее в Царстве мертвых?
– Стоит только попросить, – кивнул Зевс.
– Что нужно делать? – спросил я, сжав тебя в последний раз. – Я готов.
– Ничего не нужно, только твое согласие, – пробормотал отец, приложив ладонь к моей груди.
Ничего не произошло. Ни грома, ни молнии. В голове стало легко и пусто, тяжесть ушла. Я выпустил из рук мертвое тело младшей из Чемпионов и отпихнул от себя, отметив, что весь измазался в крови.
– Спасибо, отец, – поблагодарил я, потому что таковы были правила, но благодарности не чувствовал. – Мне нужно смыть кровь.
– Конечно, сынок, – усмехнулся громовержец, и в его глазах я увидел холод, который был отражением моего собственного безразличия. – Удачи на Игре.
Я кивнул и пошел прочь.
В этой Игре я, конечно, победил, потому что все остальные были слабы. Взывали к общему прошлому, к любви и товариществу, некоторые молили о пощаде. Черноглазый бледный сын Аида перед тем, как я проткнул его мечом в третьем туре Игры, прошептал:
– Спасибо. Передам Галатее слова любви от тебя.
Но я не знал, о чем это он. Здесь был только я – и никакой любви.
IV
Разрушение твердыни
1
1933 год от возведения Первого Колизея
Мужчина в темном плаще идет по дороге. Его облачение смотрится неуместно и для солнечной жаркой погоды, и для местности, которая, кажется, сплошь состоит из светлых сочных красок: плодородные зеленые виноградники и поля, бескрайнее синее небо да желтоватая земля под ногами.
Дорога, усаженная кипарисами, вьется, как бледная змея, а в самом конце высится богатая вилла. Сюда и держит путь рыжеволосый мужчина в черной накидке.
На главных ступенях дома стоит красивая женщина, длинные волосы ее заплетены в косу, а одежды кажутся простыми – но лишь на первый взгляд. Ткань ее тоги стоит немало, а обруч, венчающий голову, – из чистого золота. На руках ее необычные браслеты: костяной, из черного стекла и полый, в котором беспрерывно течет алая жидкость, словно река, согнутая в дугу.
Мужчина приближается. Несмотря на то что он стоит на земле, а она – на крыльце, глаза их оказываются на одном уровне. Бесстрастность на лице мужчины дает трещину, оно словно занемело за долгое время, мышцы растягиваются, и он улыбается – искренне, но словно с трудом вспоминая как.
– Ну здравствуй, синьора Медичи, – молвит рыжеволосый.
– Ох, Велес, – женщина смеется, и морщины на ее лице углубляются. – Хотя бы ты не зови меня так.
Мужчина хмыкает в ответ, на что хозяйка жестом приглашает его следовать за ней в дом. Внутри вилла походит на нее. Роскошь не бросается в глаза, но знающему легко разглядеть ценные картины на каменных стенах, дорогую посуду и утварь, ткани подушек и ковров.
– Ты создала уютный дом, Марья, – замечает Велес, когда женщина приводит его в просторную комнату с несколькими диванами.
– Ребенку он нужен, – смеется в ответ Марья, но в глубине ее глаз плещется что-то темное.
– К слову, о детях, – рыжеволосый так изящно опускается на ближайший диван, словно не проделал только что многочасовой путь пешком под палящим солнцем. – Слышал, ты вскоре станешь бабушкой… В третий раз.
Марья закатывает глаза и чинно опускается на подушки напротив бога.
– Я согласна, что мой сын уже давно не ребенок, – раздраженно замечает она. – Никогда не скрывала от тебя ничего.
– Если ты хочешь прекратить, тебе просто надо сказать, – в голосе Велеса появляется несвойственная ему мягкость.
– Нет! – вскидывается Марья, и ее глаза сверкают гневом, который она прятала в глубине. – Думаешь… Думаешь, я не ждала все эти годы?! Разве я не участвовала во всех этапах плана?! Я не просто какая-то там курица-наседка!
– Прости мою бестактность, – Велес приподнимает ладони в примирительном жесте. – Мне начало казаться, что месть стала привлекать тебя меньше, чем… семья.
– Нет! – горячо восклицает женщина, щеки ее краснеют. – Ты не представляешь, каково жить в мире, где верховодит эта тварь Петрус, и ждать, но…
– Я все понимаю, – хочет прервать ее Велес, но Марья упрямо заканчивает:
– Лука так быстро вырос и теперь так похож на Иешуа, что сердце мое…
– Мария, – Велес улыбается женщине. – Я понимаю тебя гораздо лучше, чем может показаться… Если бы… если бы мой сын остался жив…
Они недолго молчат, потому что слова здесь излишни. У них на двоих общие боль, беда и месть.
– Хорошо, – неловко улыбается женщина. – Давай оставим сентиментальные разговоры и перейдем к делу. Я готова. Когда мы начинаем и где?
– Полагаю, – Велес откидывается на подушки, – основное место действия будет здесь, в мире Империи.
– Это логично, – Марья горько качает головой. – Ведь именно тут они, прикрываясь именем Иешуа, создали крепкий оплот новой веры. Но что с Новым Царством, Мидгардом и Явью? Будут ли они участвовать?
– Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы война обошла стороной Явь, – отвечает бог, складывая пальцы клином в своем излюбленном жесте. – Когда кончится война, нам нужен островок безопасности. Мидгард же… После того как сбежал от нас в Новом Царстве, мой брат словно с цепи сорвался со своими экспериментами, создавая в Мидгарде армию монстров… Не могу
