с хмельным зельем. Он радостно чесал бороду, глубоко прикладываясь к своему сосуду и сладостно вздыхая после каждого глотка.
— Нет, брат. Присаживайся, — сказал Молох, неопределенно махнув рукой в сторону стульев. — Если выражаться твоим лаконичным языком — мы в полной заднице.
— Ну, велика тайна! — усмехнулся северянин, грузно опустившись в кресло. Старая мебель едва не треснула под весом могучего воина. — Скажи, чего вы тут надумали… Хотя, стой! Дай угадаю.
— Не гадай, у тебя плохо получается, — усмехнулась Нефертари. — Лучше взгляни, что выудили из этого парня Стефано и Вильям.
Вальдран всмотрелся в хрустальный шар, и с каждой секундой его густые брови вздымались все выше.
— М-да-а-а, дела, — сказал он, сделав глубокий глоток. — Если об этом прознает Сэй Фа или еще кто…
— В этом и есть вся проблема, брат, — сказал Молох. — Теперь все до последней дворняги знают, что мы открыто противостояли Епископату и Механистам. Самое страшное, что можно ожидать от машинопоклонников — расторжение контрактов и возмещение ущерба. Когда звенит серебро, они становятся весьма необидчивыми. Но с духовенством все не так, черт их побери! Теперь Архиепископ Веве, где бы он ни прятался, возьмется за нас с полной силой. Стефано, Вильям, вы так и не нашли, где прячется этот выродок?
— Нет, брат, — ответили «близнецы», перестав кружить по комнате. — Какого бы Бога он ни призвал себе в помощь, его невозможно найти.
— Ситуация выходит из под контроля, брат, — сказала Нефертари. — Вальдран, будь добр, угости прекрасную даму своим чудесным напитком.
Архимаг, не говоря ни слова, зашвырнул в волшебницу самой большой флягой. Нефертари словно ждала этого щедрого жеста и не меняя выражения лица поймала сосуд возле своего носа. Учтиво кивнула северянину, тот улыбнулся в ответ.
— Что же, тебе повезло, красавчик, — сказала волшебница, повернувшись к Бральди, — у нас, как и у тебя, совершенно нет выбора. — Скрутив металлическую крышку, волшебница приложила губы к горлышку и сделала глоток. Вальдран замер, ожидая ее реакции. Нефертари продолжала пить, как ни в чем не бывало. — Редкостная дрянь, Вальдран. Из чего ты ее гонишь?
— Секрет мастера. — Волшебник не скрывал своего разочарования и просто продолжил свое нехитрое занятие.
— Если я правильно поняла нашего уважаемого Молоха, — продолжила колдунья, — у нас есть одна дорога — каким-то образом протащить тебя в Ашеран и ждать, пока случится чудо.
— А это так трудно? — усмехнулся Бральди. Ангус неодобрительно посмотрел на своего хозяина, но сразу поник под властью кровавых пут.
— Труднее, чем кажется, — сказал Молох. — Дикие земли — сами по себе не хороши для жизни, но таких мест, как Ашеран, можно перечесть, практически, по пальцам. Напряжение Полотна в этих местах столь сильно, что любой акт Воли, произведенный там, может дать тысячи побочных эффектов.
— Например?
— Самое простое — разорвать тебя в клочья.
Бральди нечем было удивить. Если колдуны не способны колдовать, это их проблемы. Но зачем тогда нужна помощь магов, не способных ни на что?
— Но это не самое страшное, Бральди, — продолжил хозяин дома. — Кроме неподконтрольной магии в этих землях таятся опасности гораздо страшнее привидений, химер и беспокойных духов. Мы огородили их круглосуточным дозором и стенами, но стоит хотя бы крысе прорваться наружу, и в пустоши хлынут болезни. От простых плотожоров до Могильной чумы.
— Ты говоришь, что не можете доставить меня туда, — начал вампир, — и если я туда пойду, то обязательно сгнию за стеной, либо меня застрелят с ближайшей дозорной башни. Я верно тебя понимаю, колдун?
— К сожалению, — согласился Молох. — Если вы решитесь пройти за стену, никто из нас не будет в силах вам помочь. И никто не может обещать вам безопасной дороги назад. Но есть один факт, который не стоит упускать из виду.
— Какой?
— Зеин никогда не ошибался.
Вампир лишь усмехнулся, достав из ножен серебряный кинжал. Гаро все же вернул его назад. Бральди посмотрел на блестящее лезвие и непринужденно принялся вычищать грязь из-под ногтей.
— Бральди, отнеситесь к этому серьезно, — заговорили «близнецы», глядя на него с двух сторон. — Если все идет в точности с планом, который предвидел Зеин, Вам ничего не грозит.
— Говорите по одному, черт вас дери! — прошипел вампир. — От этой многоголосицы начинает болеть голова.
— Уж прости их, красавчик, — сказала Нефертари, — но они по-другому не умеют. Синхронное сознание.
— Мне плевать. Если я так важен для вас, будьте добры, хотя бы говорить со мной по-человечески. Терпеть не могу колдовские выходки.
Стефано и Вильям впервые за многие годы посмотрели друг другу в глаза. Они ни разу не замечали, что можно жить иначе, чем единым существом во множестве лиц, и возвращаться к прежней разобщенности им явно не хотелось.
— Знаете, Бральди, для человека, которого без сознания вытащили с поля битвы, — сказал Молох, — вы слишком неблагодарны. Я чту волю своего почившего в Вечности брата, но я не знаю, что Вы такое, и почему Зеин так тепло принял Вас в своем доме. А посему — ведите себя подобающе.
— Прошу прощения, колдун. При всем уважении к твоей щедрости, мне не по душе быть птицей в золотой клетке. Особенно, когда меня тянут туда, где моей шкуре угрожает неминуемая гибель.
— Милый мой, ты меня вообще слушаешь? — рассмеялась Нефертари. Зелье северянина уже дало ей в голову, и ее лицо исказилось в нарочито счастливой улыбке. — У тебя нет выбора! Может, когда-нибудь, где-то там ты мог бы просто очнуться, перебить кучу народу и занять пост при щедром Архимаге, или сбежать в пустоши, куда тебя все время так тянет. Но ты проснулся в весьма непростое время. И оно противно не только тебе! Думаешь, это приятно, когда ни с того, ни с сего в твоих землях объявляется неведомая тварь, вызывающая Прорывы, за которой гоняется вся Инквизиция Белендара? Когда твой замок разрушают чертовы драконы? Когда ты отдаешь свою жизнь навстречу переменам, просто потому, что у тебя нет иного выбора?
— Нефри, тебе уже хватит, — сказал Вальдран.
Волшебник поднял руку и фляга, расплескав содержимое на платье колдуньи, полетела к северянину. Но Нефертари не обратила внимания на испорченное одеяние, зато с яростью пумы вырвала из-под власти мага хмельной сосуд.
— Не смей отбирать у меня хмель, свинорылый ублюдок! — вскрикнула она. — И ты не смей меня затыкать, Молох! Пусть этот гад услышит правду! Пусть поймет, что не на нем одном Боги отыгрались!
Опорожнив флягу и кинув ей в Вальдрана, Нефертари бросилась к Бральди, вцепившись перстнями-когтями в подлокотники его кресла.
— Послушай, ты, кровосос! — словно кошка зашипела она. — Мы все все понимаем, ты стар и могуч, может быть, ты даже
