– Не понимаю, на что вы рассчитывали? Рано или поздно пришлось бы раскрыться.
– И раскрылся бы. Я рассуждал как: если я ей понравлюсь, простит. Я все-таки неплохо знаю женщин: когда мужчина нравится, то все равно, кто он и откуда. Разве не так?
– Не совсем. Они не любят, когда знакомство начинается с обмана. Говорю ответственно как профессиональный психолог.
– Вы психолог? И что вы тут делаете?
– Да так... Неважно. Ну? И что теперь?
– А вы не спрашивали, я понравился ей?
– Понравились.
– И она мне – очень, – признался Дмитрий. – И какая умная, надо же! Хотя, если честно, я и не очень скрывался...
Тут вошла Люба, точно угадав момент, когда уже можно было войти.
Дмитрий вскочил:
– Люба, извините меня...
– Вы кто?
– Я из Москвы. Дмитрий Мальцев, военный переводчик в отставке. Я Александру сейчас всё уже объяснил. Увидел ваше объявление, решил сыграть в иностранца. Вы мне понравились. Причем хотел сразу же всё сказать.
– Что ж не сказали?
– Да как-то замешкался. Потом этот Василий, потом... В общем, вот так. Не американец. Не миллионер. Есть квартира в Москве, пенсия, работаю. Вот и все достоинства.
– Ясно... – задумчиво сказала Люба.
– Вы обиделись?
– Да нет. Если на всё в жизни обижаться, это же вообще не жить.
– Я вам совсем не понравился?
– Давайте завтракать, – сказала Люба.
Они сели завтракать. Молчали. Нестеров подмигнул Дмитрию: ничего, всё будет хорошо!
А тот решил нарушить молчание:
– Вот что. Я думаю, сейчас мне стоит уехать. Люба подумает. Что-то взвесит. А через некоторое время я приеду опять. Если вы захотите, Люба.
Люба обрадовалась:
– Да конечно! И вы можете ко мне, и я к вам! В самом деле! А то сейчас время такое: я к зиме готовлюсь, дрова, соленья, варенья, огород, у меня просто голова не на месте, я ничего сообразить не могу! Очень правильно решили!
Дмитрий, не откладывая, поблагодарил за всё, встал и взялся за сумку.
Нестеров не выдержал:
– Да вы что? Неужели вы не видите, что понравились друг другу? Я и то вижу. Зачем вам еще раз встречаться, вы уже встретились!
– Подумать надо, не так всё просто, а увидимся обязательно, конечно, увидимся, до свидания, Джо... господи, Дмитрий... всего хорошего, – торопилась распроститься Люба.
– До свидания, – сказал Дмитрий и пошел к двери.
– Нет, – вдруг сказала Люба.
Дмитрий тут же остановился.
– Нет. Не хочу так. Я понимаю, Москва, квартира, человек хороший, заманчиво... Не буду я вам голову морочить, Дмитрий. Да и себе тоже. Я уже всё решила. Вы замечательный человек, но я за вас замуж никогда не выйду.
Нестеров хотел было что-то сказать, но она не дала, продолжила:
– Не в том дело, что вы мне не понравились, очень даже понравились! И уж, конечно, не тем, что вы не американец, это даже хорошо, что не американец! Но... Вот жила я одна – и жила, и ничего. И про мужа своего бывшего вроде забыла напрочь. А сегодня всё поняла. Вернее, еще вчера, когда вы упали, извините. Я Валентина вспомнила, и аж сердце зашлось. Он тоже вот так умел – до последнего, пока не упадет... А сегодня пилили с вами дрова, и опять я вспомнила, как с Валей пилили. И как представила, что это не вы, а Валя передо мной... Всё я поняла, спасибо вам, одна не сообразила бы. Когда другого мужика нет, то и сравнить не с кем, а тут – сразу всё ясно, не то что кто лучше, а о ком думаешь по-настоящему. Сегодня же к Валентину поеду, буду разговаривать с ним, решать про жизнь. Я как подумала, что уеду куда-то, а он, Валя, один будет... Без меня... Или с другими... Нет. Дурак он, блажной, чумной, смешной, паразит... а не могу забыть. Люблю, оказывается. Такая вот проблема. Простите.
Дмитрий молча всё это выслушал. Молча достал из сумки летнюю кепку, надел на голову, потому что утро было жаркое, а день обещал быть еще жарче. А потом неожиданно вытянулся по-военному, пристукнул пятками кроссовок производства фабрики «Красный треугольник», приложил руку к козырьку, четко повернулся и вышел.
И это выглядело даже вовсе не смешно, а, пожалуй, наоборот.
Люба глянула на Нестерова:
– Только попробуйте скажите, что я неправильно поступила!
Нестеров с видом, что именно, дескать, неправильно, кивнул головой и горячо начал:
– Да конечно же... – и неожиданно закончил, – правильно.
Глава 7Кодировка
1
Дни идут.
Их количество и чередование всех заботят по-разному. Акупацию, например, время совсем не заботит, она живет не днями или неделями, и даже не месяцами, а погодой. Плохая погода – хорошая погода, вот что важно. Важно еще, что летом тепло и не надо топить печь, а зимой холодно и печь приходится топить, и очень уж длинные и темные вечера, осень плоха слякотью, весна хороша первым солнышком...
Уехавшую Квашину волновало всегда другое: не пропустить постный или, упаси боже, праздничный день, не перепутать, соблюсти всё, что в каждом дне положено; для этого у нее на стене рядом с иконами висел большой церковный календарь.
Для пенсионеров и регулярно работающих важны, само собой, дни выдачи денег, время считают до них и от них.
Для людей молодых и свободных время образуется модным и современным способом: периодами и полосами. «У меня сейчас черная полоса!» – угрюмо говорит девица, потерпевшая неудачу в любви.
Для начальства время идет, как встарь, декадами и кварталами.
Для крестьянина, которого хоть и мало осталось, но он есть, время обозначено теплыми словами труда: косовицей, пахотой, обмолотом, сенокосом и т. п.
А для геодезистов, поскольку они люди, поставленные на урочную работу, время сводится к одной дате: концу срока работ. И они, с одной стороны, этой даты ждут, перечеркивают в календаре каждый день и считают, сколько осталось, а с другой – не торопят время и ни в коем случае не заинтересованы, чтобы ускорить темп: им же всякие полевые идут да суточные, да и вообще в геодезии поспешность никогда не считалась признаком качественной работы.
Вот и сегодня вечером, вернувшись, Михалыч зачеркнул еще одну клетку в календаре. А Гена с надеждой подошел к холодильнику, открыл – там пусто.
Гена сел на подоконник, со скукой посмотрел на улицу и вдруг обратился к напарнику:
– Слышь, Михалыч! А село это в самом деле, что ли, снесут?
– Очень вероятно.
– А если они не согласятся?
– Их согласия никому не нужно. Когда мы Нурекскую ГЭС проектировали, там тоже было село. Аульно-кишлачного типа... Ну, и там то же самое.
