что-то о своих чувствах, переживаниях, просил отпустить, но мы прекрасно понимали, что сейчас он обезумел и готов прыгнуть за ней. Я не могла больше слышать его, он нагонял ещё большую тоску.
— Дай-ка мне его сюда! — совершенно спокойно сказала я Кэнору. — Да приди ты уже в себя и перестань распускать сопли! — я тряханула Ламиата за ворот его куртки. — Мы все скорбим, что утратили Кану! Но пора бы уже понять, что её мы не сможем вернуть! Ты видел, какая тут глубина? Не веришь мне, пойдём, проверим, обследуем всё! — он замер в удивлении и послушно согласился со мной. Безусловно, мне было жаль его.
Следующий весь месяц осени мы обследовали реку, берега вблизи Яшмовой отмели и южную границу Ариэтаса. Но поиски не давали никаких результатов. Даже ночью мы патрулировали берег, делясь в пары по два человека. Лам был уверен, что вскоре Кана сама найдёт нас, но, даже если она и выжила… Это было нереальным, потому что прошёл уже целый месяц. Тем более я отчётливо видела кровь и безжизненное тело.
Оставаясь вечерами в палатке, я не всегда могла уснуть. Иногда я заходила к Ламиату и отвлекала его разговорами, а иногда меня пытался отвлечь Кэнор. У него плохо получалось успокаивать, поэтому однажды я сказала ему только одно: «Когда мне грустно, пожалуйста, не спрашивай меня, что случилось. Просто обними меня». Я почему-то была уверена, что он не станет этого делать, ведь для него были чужды сочувствие или нежность, однако на этот раз он сел чуть поодаль меня и притянул к себе, заключая в тёплые объятия. Я даже и подумать не могла, что тело Кэнора будет таким горячим. Я только лишь аккуратно обняла его в ответ, и в этот момент из глаз потекли предательские одинокие слёзы.
— Алекса, посмотри на меня, — спокойно попросил он, но я не хотела, чтобы кто-то видел мои слёзы, ведь я всегда была такой сильной. Я только лишь молчала и не слушалась Кэнора. Тогда он чуть расслабил объятия и одной рукой приподнял моё лицо, мягко касаясь подбородка. Он был весьма удивлён. Он увидел слёзы и… покраснел! От этого всего покраснела и я.
— Пожалуйста, не смотри на меня в таком состоянии! — выкрикнула я, утыкаясь в его грудь, и расплакалась ещё больше. Да что же это со мной!
Кэнор опять поднял моё лицо и долго смотрел в мои глаза, как и я в его. Слёзы больше не шли, они стали высыхать. Его глаза дрожали, отражая моё обескураженное лицо. Мы находились слишком близко друг к другу… Кэнор сильнее сжал меня за талию, прижал к себе ещё ближе и, кажется, мы поцеловались… Нет, точно, мы поцеловались! Что вообще происходит? Меня охватил жар и беспамятство. Нет, Алекса, очнись! Вы работаете вместе! Как ты потом будешь ему в глаза смотреть? Но удержаться я не могла… Желание было сильнее. Нужно остановиться, иначе мы оба знаем, чем это может закончиться! Но как остановиться, когда ты хотела этого так давно!
— Нет! — неожиданно для нас выкрикнула я и оттолкнула Кэнора. Мы стояли на расстоянии двух метров и удивлённо смотрели друг на друга.
— Алекса, прости меня, — с частой отдышкой произнёс он. — Я… я не хотел.
— Что? — нахмурила я лицо. — Ты нехотя меня поцеловал? Гормоны в голову ударили?
— Нет, с огромным желанием! — стал оправдываться он.
— Ты говоришь сейчас, как обезумевший извращенец.
— Прости, я думал, что ты тоже этого хочешь… Ну, я про поцелуй.
— Может быть, и хотела… — да кого же я обманываю, я хотела этого безудержно сильно! Но не скажу же я это Кэнору… На маньячку буду похожа.
— Давай сделаем вид, что ничего не было. Это было лишним… — предложил он.
— Да, наверное, лишним… — печально и разочарованно согласилась я. Интересно, и почему это я так расстроилась? Совсем дура что ли? Хочешь завести роман с коллегой?
— Алекса? — уже который раз пытался достучаться до меня Фирилл. — Твоя очередь сторожить «погост», — он кивнул в сторону выхода, а сам остался наедине с Кэнором.
Я неохотно брела к берегу, не выкидывая из головы этот поцелуй… О чём думала я? А самое главное, о чём думал он? Нет! Он ничего ко мне не чувствует, это однозначно! Подумаешь, гормоны шалят у мужика…
Я старалась отвлечься от этой мысли, но всё сводилось или к воспоминаниям о смерти Каны, или я опять возвращалась к нашему поцелую. Да что не так с моей головой? Вскоре ко мне присоединился Ламиат, и мы всю ночь патрулировали Яшмовую отмель. Спать совершенно не хотелось, я была слишком напряжена от случившегося в палатке… Страшно подумать, что было бы, если бы я не остановила Кэнора. Но эта мысль опять же показалась мне весьма интересной и нисколько не противной. Алекса, приди в себя! Ведёшь себя как шестнадцатилетняя девочка, влюблённая по уши… Так, получается, я влюблена в него? Что?! Нет-нет, отставить, Алекса! Нельзя влюбляться в своих командиров! Хотя-я-я, это звучит очень даже романтично…
— Алекса, что с тобой? — внезапно раздался голос Ламиата. Я совсем забыла, что он сидел рядом со мной.
— Что со мной? — непонимающе смотрела я.
— У тебя лицо всё перекосилось… Сидишь, лицо кривишь.
̶ Я… задумалась! Не обращай внимания! — неужели я действительно так сильно показываю свои чувства?
— Скажи, что ещё интересного создал ваш народ? — невзначай поинтересовался Лам.
— Ну, ты уже знаешь, что мы изобрели электричество, латексную и искусственную ткань, огнестрельное оружие. Ещё мы изобрели ка´стомы. Это такие машины на двух колёсах, работающие на энергии света и ветра. Заменяют лошадь, не требуют отдыха, но иногда ломаются и не совсем просты в управлении. Нужно ещё научиться ездить на них.
— Это потрясающе! У тебя или Кэнора есть такие?
— Да, мы пользуемся ими, когда путешествуем на большие расстояния и на долгое время.
— Я бы хотел прокатиться, — Ламиат слегка улыбнулся, а я улыбнулась ему в ответ.
— Обязательно прокатишься!
Остаток ночи мы провели в молчании. Я решила разбавить свои мысли песнями, которые знала, напевая их у себя в голове, и не заметила, как уснула. Я чувствовала, как Ламиат накрыл меня курткой, решив дать отдохнуть. Наутро я уже проснулась в своей палатке. По утрам было холодно: дул северный ветер, солнце всё меньше показывалось среди серых туч. Сейчас берег должны были патрулировать Аза-лоро и Кэнор, а этот растяпа забыл свою куртку… Я схватила с его койки утеплённую кожаную куртку и вышла из палатки. Порывистый ветер сильно качал деревья и метал опавшие листья по
