сделанный рупор, да и вообще за ночь поднакопил сил.
— Уррррррууууууууууууыыыыыыыыыууууууууунаххх!
…Долина замерла, в тишине было слышно как внутри каземата что-то со звоном упало — акустические переходы к ультразвуку и обратно были болезненны не только для живых существ.
Лоуд поковырялась в ухе и заметила:
— Вот на что этому подзаглотнику шаромет? И так всех истребит.
Варвар-глушитель, пригнувшись, выглянул в дверь, сунул комендантше рупор:
— Ну как я?
— Неподражаемо, — Катрин кашлянула, подняла ко рту корявый импровизированный рупор и обратилась к контуженой долине:
— Господа оккупанты и примкнувшие к ним! Внимание-внимание! Довожу до вашего сведения, что блокпост занят вооруженными силами Глорского королевства. Часть гарнизона осознала свои заблуждения и перешла на сторону законной власти…
Лоуд-Дэйв встопорщила сержантские усы и помахала над головой трофейным палашом.
…— Во избежание кровопролития, — продолжила надрываться Катрин, — предлагаю добровольно сложить оружие. Вы окружены, сопротивление бесполезно! Сдавшиеся будут накормлены и отправлены к местам постоянного проживания. Господа оккупанты, вам предлагается сэкономить время, энергию и хвосты! Убедительно прошу об этом подумать. Старшим по командам подняться к штабу для уточнения порядка сдачи оружия. Повторяю, сопротивление бесполезно!
Воздух в легких кончился, Катрин, никогда не мнившая себя речистым оратором, опустила рупор.
— Что, еще и кормить всех шмондюков⁈ — не поверила Лоуд.
— Нет, просто фигура речи, обычно употребляющаяся при переговорах.
— Вот сколько раз предлагали мне сдаваться, а про жратву вообще никогда не поминали, — расстроилась оборотень.
О скалу щелкнуло…
— Пригнись!
Парламентерши отступили под прикрытие скальной стены.
— Красночи пуляют от верхних пещер, — сообразила Лоуд. — Вот мерзкое племя! Хоть бы обругали для начала. Нет, не будут они сдаваться. Тупые!
— Наше дело предложить, — сказала охрипшая Катрин. — Вообще-то, раз здесь столько хвостачей, дело пойдет по самому глупому и изнурительному варианту.
Воинственно запел горн, блеснули воздетые к утреннему небу сабли: сотни хвостачей стремительно рассыпались по плацу и побежали к склону.
— Э, шмондец какой-то, — задумчиво пробурчала Лоуд. — Видать, Логос-трудяга сегодня с самого ранья прочухался и успел опохмелиться. Утомимся мы.
Табуны хвостачей растягивались все шире: фланги непременно уйдут из зоны обстрела, но основная масса прямиком под пулеметы и прет. И зачем все это?
Первые хвостатые бойцы уже карабкались по склону, у лестницы возник бурный затор-хвостоворот…
— А ступени не такие плохие, — заметила Лоуд, наблюдая кучу малу у устья лестницы.
— Угу. Пошли запираться.
Гарнизон отступил внутрь и задраил дверь.
— За тылом не забываем присматривать, — напомнила Катрин. — Скоро оттуда полезут. Мин, ты чего не в форме?
— Да тут и так со всех сторон защита, — начал дурить нервничающий коротышка.
Катрин фыркнула, надела собственную шапочку-подшлемник и полузакрытый шлем. Боевые перчатки на опухшие руки по-прежнему не налезали.
Мин совладал с нервами, надел уставную защиту и затянул ремешок на своей каске — до пояса голый, в меховых штанах и легком шлеме-шапеле, смахивающем на тазик, он производил странное впечатление.
— Так, форт-Шоненбург[8], все готовы? — для проформы спросила комендантша.
— Я — нет! У меня вообще шлема не имеется, — не замедлила напомнить Лоуд.
— Трофейный нацепи.
— Я готов, но мне что-то не по себе, — признался главный пулеметчик, не отрывая взгляда от амбразуры.
На склоне раздалось первое «сларагерва!» — разрозненный боевой клич все ширился, становился мощней.
— Вполне естественный мандраж, — ободрила Катрин. — Дай-ка предупредительную. Может, отрезвеют…
Мин ухватился за рукояти пулемета — лапы его заметно подрагивали — и нажал гашетку.
— Пум-пум-пум, — кратко изрек МК-2.2
Катрин живо догадалась, что все будет несколько непривычно. Треска и шума оригинальное устройство давало куда меньше, чем станковый «максим», но процесс шел впечатляюще, главным образом из-за шибающих во все стороны струек пара — герметичным затвор паромета назвать было трудно.
— Вообще подзаглотье! — сделала совершено правильный вывод оборотень, отскакивая подальше от механизма и надевая несуразный пробковый шлем.
— Мин, ты как? — с тревогой спросила Катрин.
— Не, на меня не летит и не жжется, — откликнулся откуда-то из клубов пара пулеметчик. — Кэт, они лезут. Может, ты все-таки сама?
— Не дури. Куртку вот надень, все ж дополнительная защита.
Мин, не глядя, сунул руки в рукава мохнатой спецодежды.
— Они у ориентира.
— Ну, мы им предоставили выбор. Боец, по оккупантам огонь!
Как позже сказал Мин: «это была славная битва, но утомительная». Киплинг вообще пользовался популярностью в Долине — рукописную книгу зачитали до дыр, пришлось заказывать переписчикам еще один экземпляр, формирование публичной бесплатной библиотеки — еще та возня… Впрочем, на взгляд Катрин, оборона Шоненбург-Крола особым лиризмом и увлекательностью не отличилась — просто изнуряющая возня в говне и паре…
…Главный пулеметчик косил противника, затем просто прижимал залегших хвостачей к камням. Лоуд, ругаясь и уворачиваясь от коварных выплесков пара, шныряла вокруг установок, отмеряя объем зарядов и засыпая пули-шары в бункеры. Сначала было многовато задержек — заклинившие пули выбивались из раскаленного затвора молотком и специальным деревянным стержнем-кпросечкой'. Позже пулеметы прогрелись и задержек стало меньше. Видимо, убойность установок тоже снизилась на порядок, но в данной ситуации это особого значения не имело: бой велся на дистанции до шестидесяти шагов, практически каждое попадание расплескиваемых пуль выводило противника из строя. Прицельность у МК-2.2 была никакая, но скорострельность выручала…
Сама комендантша осуществляла общее руководство, орала предупреждения, следила за давлением в боевых котлах и осуществляла периодическое прикрытие резервными средствами — «пневмы» били довольно точно, хотя и слабовато. В общем, враг, проскочивший непосредственно к амбразурам ничего предпринять не успевал. В каземат Крол-Шоненбурга регулярно залетали камни, метаемые упорными хвостачами, но существенного урона гарнизону они не наносили.
После первого натиска хвостачи устроили своевременный перерыв.
— Как оно? — спросила Катрин.
— Втянулся, — пробормотал Мин. — Только когда установку меняю, пугаюсь в какую сторону бежать. И лапы чуть жжет.
— Перчатки мои надень.
Пулеметчик надел боевые перчатки — Лоуд невежливо заржала. Мин действительно стал еще страннее: какой-то Кот-в-Рукавицах. Лапищи огромные, лохмы комбинезона слиплись, на роже наклеенная шерсть местами отпарилась и жутковато торчала, а с каски-тарелки капал конденсат.
— Рабочий, боевой вид, — хладнокровно сказал боец, подтягивая «краги».
— Не, я чисто из уважения, — заверила оборотень. — Сечешь как косой, сроду такого не видала. Дай-ка тем, что справа — вон зады лодхачьи отклячили.
— Не надо, — Катрин маялась о установкой баллона «пневма». — Пусть
