киваю, чувствуя, как меня охватывает чувство спокойствия. По крайней мере, несмотря ни на что, она все еще у меня.
«Я так тебя люблю», — говорю я.
"Я тоже тебя люблю."
Почти одновременно наши глаза наполняются слезами. Я обнимаю сестру, и мы оба плачем. И вот так страх, который я пытался отогнать, наполняет меня. Но только потому, что я знаю, что рядом со мной есть кто-то, кто сможет прогнать его. Мне позволено бояться. Потому что я знаю, что моя старшая сестра спасет меня.
Через час после нашей вечеринки сожаления Катерина ведет меня обратно в кабинет моего папы. Он хмурится, когда его взгляд останавливается на мне, и я знаю, что должен извиниться перед ним, несмотря ни на что.
«Мне очень жаль, папа. То, что я сделал, было неправильно. Мне никогда не следовало так скрывать от тебя правду, — говорю я.
Он выдыхает, прежде чем отвести взгляд. Пройдет некоторое время, прежде чем он простит меня, но в конце концов он это сделает. Я собираюсь открыть рот, чтобы поговорить с дядей, как вдруг дверь распахивается. Входит Дмитрий, его темные глаза полны ярости. Они сужаются до меня.
«Вот она, предавшая сука», — выплевывает он.
Я смотрю, как он, спотыкаясь, идет вперед, явно пьяный, и мое лицо морщится от отвращения.
«Я слышал, ты трахнул Легана и тебя залетели. Каково это — быть шлюхой, несущей на руках ублюдка мужчины?»
Рико выходит вперед одновременно с Катериной, но я успеваю первым. Я поднимаю руку, и она летит ему по лицу.
— Заткнись, Дмитрий. Ты не имеешь права так со мной говорить».
Он зарычал, прежде чем броситься на меня, но Рико оттолкнул его, прежде чем нанести собственный удар.
— Как насчет того, чтобы выйти и протрезветь, черт возьми? — спрашивает мой двоюродный брат.
Дмитрий икает, спотыкаясь на ногах. «Не могу поверить, что хотел жениться на этой суке. Не могу поверить, что мне понравилась эта сука, — говорит он, указывая пальцем в мою сторону.
— Уведите его отсюда, — приказывает Рико одному из капо за дверью.
Его вытащили, и я тихо вздохнул. Когда я смотрю на отца, его губы кривятся от отвращения.
— Какой стыд, — бормочет он, массируя лоб. Потом он зовет Катерину вперед. «Иди сюда, Катерина. Поскольку ты так намерен вести нашу семью в этом твоем поисках. Вы будете отвечать за переговоры на этой встрече.
«Конечно, папа. Спасибо», — говорит она.
«Пока не благодари меня», — рычит он. «Я хочу только одного. Энтони Леган. Он возьмет на себя ответственность за нее».
Мое сердцебиение ускоряется, когда я смотрю на отца. "Что это значит?"
Он смотрит на меня с неизменным выражением лица.
«Он женится на тебе», — заявляет мой отец, выбивая дыхание из моих легких. "Как можно скорее."
"Что?" Я шепчу.
ГЛАВА 23
Тони
Я лежу лицом вниз на кровати, когда слышу, как открывается дверь.
— Уходи, Елена, — говорю я, не поднимая головы.
Затем следует пауза: «Откуда ты узнал, что это был я?»
Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на сестру.
«Потому что Рим не сказал мне ни слова за два дня, и я просто знаю, что тебе не терпелось прийти и поговорить со мной».
Моя сестра улыбается и садится на край кровати.
«Я не знала, что сказать», — тихо говорит она. «Не знаю, как во всем этом разобраться».
— И ты, и я, — ворчу я.
Я сажусь, прислонившись к изголовью кровати и глядя в стену.
— Как синяк? — спрашивает Елена, указывая на мою щеку.
«Немного нежно, но все в порядке. У твоего мужа ужасный правый хук.
«Он просто злится».
«Он имеет полное право злиться», — говорю я.
«Ну, я думаю, что он лицемер», — говорит Елена, скрещивая руки на груди. «Не то чтобы он никогда не спал с кем-то, с кем раньше не должен был».
Это заставляет меня смеяться. "Истинный. А женщина, с которой он спал, была моей сестрой, так что, думаю, он меня превзошёл. Все, что я сделал, это переспал с дочерью врага».
— Это все, что ты сделал? Елена, вопросы. Это похоже на обвинение. Чего я заслуживаю.
Я тихо стону: «Нет, это еще не все. Я почти уверен, что влюбился в нее в процессе, — бормочу я.
"Что это такое? Я тебя не расслышал? — подсказывает Елена, ее рот расширяется в улыбке.
Я бросаю подушку ей в лицо, и она смеется.
«Я не могу в это поверить. Значит, у вас действительно есть чувства к кому-то. Она тебе нравится?"
— Да, — говорю я со вздохом. «Это раздражает, но она мне нравится».
«Это не раздражает, это прекрасно. Все мне рассказать. Как вы познакомились?"
К тому времени, как я закончил рассказывать обо всех наших отношениях, на лице Елены появилась самодовольная улыбка.
«Это самая романтическая вещь, которую я когда-либо слышал. Вы оба как Ромео и Джульетта», — сияет она.
Я делаю рожу: «Не любитель сравнений, Сорелла. Тем более, что эти два идиота сами себя убили.
«Правильно, конечно».
Мы снова погружаемся в молчание на пару секунд.
«Она беременна», — говорю я главным образом себе.
Я говорю это впервые. Впервые я был готов признаться в этом самому себе.
«Видимо, да», — говорит Елена. «Что ты чувствуешь при этом?»
"Я не знаю. Что я должен чувствовать?»
Взгляд Елены смягчается: «Я не могу сказать тебе, что чувствовать, Тони».
«Это просто пиздец. Она носит ребенка, моего ребенка. И что я должен сделать?
Глаза моей сестры сужаются: «Прими ее к себе, если она хочет, помоги ей воспитать ребенка».
Я машу рукой: «Конечно, это предрешено. Ты думаешь, София отпустит меня безнаказанно, если я хотя бы подумаю бросить ее. Я почти уверен, что она может надрать мне задницу.
