Семейные обстоятельства
Пришла соседка и говорит:
– Посмотри, будь добр, отца моей подруги. Ей в Италию лететь, а у старика спину свело, ходить не может!
– «Италия», – говорю. – Слово какое хорошее! Это что – «суровый Дант», макароны, Муссолини? Ну так нечего ей там делать! Не сезон. Пусть лучше за папашей ухаживает!
– Тебе все шуточки, а ее муж ждет в Вероне. Она в Италии уже десять лет живет. Сюда к отцу приезжала на недельку. Погостила, взяла билеты – домой лететь, а тут такое дело… Может быть, дед и не болеет. Чтоб так уж… Не хочет, чтобы дочь уезжала, вот и симулирует!
– Верона так Верона. Ее фамилия не Капулетти?
Оказалось, что итальянка живет в соседнем доме. Приходим. Типичная интеллигентская квартира, сохранившаяся с 80—90-х годов: много книг, стандартная «стенка», керамика по полкам, эстампы на стенах. Когда-то квартиру можно было назвать зажиточной. А сейчас – типа «бедненько, но чистенько».
Дочка деда – под стать квартире: сухая, обесцвеченные волосы с непрокрашенными темными корнями, узкие губы. Угораздило же итальянца!
Провели меня к больному. Очень спокойный мужчина лет семидесяти лежит под теплым пледом. Чисто выбрит, голубые глаза за толстыми стеклами очков. На тумбочке у кровати – надкусанное печенье на недопитом стакане кефира. Тут же – книга: «Христос и Антихрист» Мережковского. Однако!
Стал смотреть. Сразу видно, что болит сильно. Прямые мышцы спины напряжены, «блок» движений в поясничном отделе позвоночника. Симптомов «натяжения» – нет. Не похоже на то, что принято называть остеохондрозом и «радикулитом». Так бывает при деструкции позвонков. Не метастазы ли?
– Давайте, – говорю, – положим вас в больницу. Обезболим, сделаем снимки. Подлечим.
Но дед от госпитализации категорически отказался:
– Видите ли, я хорошо знаю наши больницы. Не допросишься, не дозовешься. Да и не могу я сейчас лечиться. Семейные обстоятельства…
– Тогда давайте поступим следующим образом. Завтра с утра я сделаю вам блокаду. Боли пройдут, и я отвезу вас на томограф. Обследуем и решим, что делать.
Больной согласился. Подсказал я ему, чем уменьшить боли, и отправился домой.
А дома жена учинила мне скандал! Со слезами стала просить ни в коем случае блокаду деду не делать. Вдруг осложнение, вдруг аллергия, вдруг… и т. д.! Чего только она со мной не пе́режила, но так никогда не просила! Я злился, ругался, но в конце концов сдался: во многом она права – не делают обычно блокады вне больницы.
Утром, перед работой, пошел к деду – извиниться и придумать что-то другое. Двери открыла заплаканная «Капулетти».
– У папы инсульт! Ночью вызывали «скорую». Сделали уколы и уехали. Сказали, чтобы вызывали их повторно, если не будет лучше. Или утром – врача из поликлиники.
Старых инсультников «скорая» старается в больницу не везти.
«Старый, чересчур толстый, некому нести в машину, не довезем, все равно не примут…» и т. д. Вот и этого больного оставили дома.
Осматриваю. Правая рука двигается плохо, речь нарушена, из правого угла рта – подтекает слюна.
Созвонился с кем надо и пристроил деда в стационар. И только потом пришла в голову мысль: «Сделай я блокаду вчера, и инсульт точно связали бы с этой манипуляцией! Не зря, значит, жена истерику закатила!»
Я потерял больного из виду и встретился с ним примерно через месяц: позвонила «итальянка» и попросила зайти. В квартире – как Мамай прошел! Исчезли почти все книги, сервант с хрустальками – опустел. Исчезла «стенка». В углу – груда баулов.
Дед мне понравился: парез регрессировал, речь восстановилась, лицо – симметричное. Не понравилось только то, что стал он совсем спокойным и тихим. Равнодушным. Боли в спине его почти не беспокоили. Я просмотрел выписку. На онкологию деда так и не обследовали! Надавал советов и ушел.
А через неделю та же соседка рассказала, что дед умер. Вскоре после выписки он ушел из дома и пропал! Нашли его через сутки в гараже: в парадном костюме, при галстуке и без признаков жизни он сидел на переднем сиденье своего автомобиля. Дочка его сказала соседке, что умер дед «от сердца». Сразу после похорон она улетела в Италию.
Anamnesis vitae
Мик Джеггер надрывно поет: «I can’t get no satisfaction». Вот и у молодых хирургов бывает такое часто – не удовлетворяет работа, и всё тут! Все кажется, что не дают им развернуться во всей красе. Делает аппендэктомию, а сам мечтает свершить, как минимум, – пересадку сердца.
Но нет! Мешают старые пердуны – заведующие, главные хирурги, организация медпомощи, отсутствие техники, отсутствие доноров, да и отсутствие желающих подвергнуться такой экстренности в нашем исполнении. И это – не беда! Счастье – не в исполнении желаний, а в наличии самих этих желаний.
