С таким мужем, как вы, может помочь только огнестрельное оружие.
Эухения прошла мимо, больно наступив Траппу на ногу.
— Фу, — горгона сунула было нос в бадью с чем-то вонючим. — Это без меня, — и она отскочила в сторону, оттоптав генералу вторую ногу.
— Гиацинта, — он схватил её за локоть и увлек в сторону, — мне надо вам кое-что показать.
— Свою двуличность? Благодарю, я уже видела.
Трапп закатил глаза.
Эухения одобрительно хмыкнула.
— Ты можешь продолжать злиться, — тихо проговорил Трапп горгоне, — просто съезди со мной кое-куда.
Скрестив руки на груди, она бросила на него презрительный взгляд.
— Злиться на вас? Ну что вы, великий генерал. Я испытываю к вам исключительно жалость.
— Жалость? — вскинул он одну бровь.
— Как подумаю, сколько вы потеряли, — гематома раскинула руки, демонстрируя себя, — так плакать хочется от ваших несчастий!
Трапп засмеялся и сжал её ладонь своей.
— Поехали.
Дом был не слишком большим, но изящным, как резная шкатулка. Очень много дерева, светлого мрамора, огромные окна, за которыми мерцала темная вода еще не замерзшей реки.
Гиацинта следовала из комнаты в комнату, все выше задирая нос.
Но Трапп видел, что ей нравится здесь. Нравятся просторные помещения и широкие лестницы с резными балясинами, обилие света и цветы на гобеленах, удобная мебель и вид из окна.
— Что же, — спустя долгое время заговорила она, — спасибо, Бенедикт. Полагаю, это твой прощальный подарок. Мне здесь будет удобно принимать… особенных гостей.
— Богатых покровителей? Не трудись, дорогая. Богаче меня только Бронксы, а брак с одним из них у тебя только что развалился.
Он разлил по бокалам красное вино.
— Давай напьемся сегодня, — предложил Трапп миролюбиво. — До моего отъезда всего несколько дней. Не хотелось бы провести их в перепалках.
Цокая высокими каблуками, горгона прошлась по будуару и села на софу.
— Свадебное путешествие, Бенедикт?
— Всего лишь работа. Король отправляет меня на юг ловить распоясавшихся пиратов. Я возьму с собой Джереми и Найджела, чтобы ты ненароком не выскочила за него.
— Кто тебе сказал, что я позволю тебе забрать Джереми!
— Я думаю, что он не простит тебя, если пропустит такое приключение. Не беспокойся, я умею следить за мальчишками. Я то и дело таскал за собой короля Джонни.
Гиацинта залпом допила свое вино и протянула пустой бокал. Генерал налил ей еще.
— И это не прощальный подарок, — пояснил он, присаживаясь рядом с ней. — Просто дом. Тебе же неудобно жить с Шарлем.
Она немедленно встала и отошла подальше.
— Если ты со мной не прощаешься, то я прощаюсь с тобой. Было приятно, Трапп, всего тебе доброго, — с безопасного расстояния проговорила она.
— Гиацинта, этот брак свалился на меня совершенно внезапно и он долго не продлится. Я не видел свою жену много лет и, по правде говоря, вовсе не стремился продолжать знакомство. Просто я… я, оказывается, плохо соображаю, когда ты за решеткой. Постарайся больше туда не попадать, это пагубно на меня влияет.
— При чем тут мой арест? — спросила она резко.
— При всем! — рявкнул Трапп, вставая. Он надвигался на Гиацинту, а она все отступала, пока не уперлась спиной в стену. — Ты всегда каким-то образом при том! Неужели ты думаешь, что я женился бы черт знает на ком, если бы ты была ни при чем?
— Я не понимаю, — проговорила она растерянно.
— Почему ты не могла просто прийти ко мне и сказать, что тебе нужно кое-что забрать из дома Люси Смолл? — спросил Трапп, и сам удивившись тому, как сильно он, оказывается, был зол. — Я устроил бы обыск с конфискацией или отправил бы к ней одного из нищих Розвелла! За каким дьяволом тебе понадобилось лезть туда лично, да еще и попасться?
— Да потому что эта мерзавка забрала из архивов Крауча компромат на твоего отца! — закричала горгона яростно. — Ты знаешь, что советник Трапп много лет запускал лапы в королевскую казну? А мой драгоценный муж собрал и сохранил все доказательства? Что бы было, если бы эти бумаги попали к королю? Он бы вышвырнул твоего отца из столицы, и еще не известно, как это отразилось бы на тебе!
— Ну и вышвырнул бы! — тоже закричал Трапп. — Я и сам думаю, как бы отправить старика подальше!
Гиацинта нырнула под его руку и налила себе еще вина. Подышала открытым ртом, успокаиваясь.
— В любом случае, эти документы все еще у Люси, — сообщила она достаточно ровно. — И ведь снова в её дом теперь не полезешь!
— Оставь это Розвеллу, — посоветовал Трапп, — он разберется. Когда ты научишься не спасать меня за моей спиной?
— На себя посмотри! Ты вообще тайно женился! — огрызнулась гематома.
— Я женился, чтобы вытащить тебя из тюрьмы!
Она ошалело уставилась на него, а потом вдруг расхохоталась.
— Вот мы два идиота! — простонала горгона, сотрясаясь от смеха. — Два редкостных идиота! Кому рассказать — никто не поверит.
Трапп подошел к ней и обнял её сзади, прижавшись щекой к её щеке.
— Ты небритый, — пожаловалась она, но не попыталась отстраниться. Наоборот, откинулась назад, прижимаясь плотнее. — Объясни мне наконец нормально, что там у тебя приключилось.
Трапп объяснил, мешая свои слова с поцелуями. Изящная линия обнаженной шеи так и манила его к себе.
— Ну и дурак, — выслушав его, заключила гематома. — Я бы вполне спокойно провела еще несколько дней в камере, пока король бы не отошел. Что за блажь на тебя нашла?
— Сложно так просто объяснить, — он чуть отодвинул её, начиная расстегивать пуговки на платье. — Возможно, я слишком сильно люблю тебя, чтобы позволить…
— Ты — что?
Она так резко развернулась, что наполовину расстегнутое платье сползло с её плеча, как змеиная кожа. Трапп следил за этим процессом с интересом и пропустил тот момент, когда гематома перешла в наступление.
— О какой любви ты сейчас говоришь? — требовательно спросила она, хватая его за ворот рубахи.
В безжизненности матовых глаз что-то полыхало.
Трапп даже испугался, что она разорвет его в клочья.
— Что именно тебя так удивило? — спросил он с опаской. — Разве может быть еще хоть какая-то причина, по которой я творю одну глупость за другой?
— Конечно, — ответила она уверенно. — Ты меня хочешь. Ты десять лет провел в ссылке с Эухенией! А тут появляюсь такая я… Неудивительно, что тебя повело!
— Называй это как тебе угодно, — покладисто согласился Трапп. — Для меня столь тонкие материи — темный лес.
— Никакой любви не существует, — заявила гематома, поправляя платье. — Я с тобой лишь потому, что ты богат, влиятелен и у тебя сильное тело. Мне нравится твоя осанка и эти плечи… Но любовь? Что это вообще такое?
