Книга Личный лекарь младшего принца - Мара Дарова

Очнулась я от того, что кот бил меня лапой по лицу.

- Ты чего? - открывая глаз, спросила я.

- Идет кто-то, - тихо мурлыкнул рыжий и шмыгнул за бок Олманиэля, притаившись там и прижав уши.

Тут же в замке что-то зазвенело, заскреблось и дверь открылась. Я успела с трудом подняться на ноги. Все тело по-прежнему пронизывала страшная слабость, не позволяющая стоять твердо.

В каморку прошмыгнул сгорбленный паренек, худенький и зашуганный. Под глазом у парнишки сиял огромный фингал, а в руках был деревянный поднос с парой мисок. Дверь за ним моментально закрылась.

- Я тут… это… - промямлил он. - Принес еду. И… Это... велено отвести в лазарет на работы.

- Сначала в лазарет, или могу поесть? - спросила я.

- Поесть. И покормить. - стрельнув опасливо глазами на все еще находившегося без сознания Олманиэля, выговорил мальчишка.

Я забрала у него из рук поднос, бегло взглянула на миски. Там плавала какая-то жижа, больше похожая на обойный клей с комками, чем на еду. Рядом лежали пара кусков хлеба.

- На вид не очень аппетитно, но на вкус ничего, - переступая с ноги на ногу, промямлил парнишка. - Я за дверью подожду. Только… это… не долго. А то мне влетит.

Посыльный выскользнул за дверь, оставляя меня одну. Втянула ноздрями запах еды. Рот наполнился слюной. Усмехнулась. Это сколько же я не ела, что такая бурда вызывает бурную реакцию? Похоже, как минимум пару суток. Присела рядом с Олманом, поставила поднос прямо на пол и попыталась привести в себя принца, потрепав того за плечо.

- Оставь, - сказал кот, устраиваясь поудобнее под боком Олманиэля. - До вечера не добудишься. Так что ешь сама и иди. Я, так и быть, по-мур-слежу…

Быстро проглотила оказавшуюся действительно весьма приличной, похожей на манную кашу, бурду, заела хлебом. Вторую порцию все же не тронула, надеясь, что мой принц очнется и сможет поесть. Прежде, чем отправиться к ожидавшему меня пареньку, оторвала еще один внушительный кусок верхнего подола платья и приспособила его, как косынку. Волосы сейчас были грязны и потеряли свой приметный цвет, но все же, могли выдать меня, если встретиться кто-то, слышавший о внешней особенности личного лекаря младшего принца. И мне, и Олману, если встретится такой знающий, не сдобровать.

Паренек отвел меня сквозь лабиринт каменных коридоров в лазарет и сдал какому-то до жути неприятному даже на вид мужчине. Его бегающие водянисто-голубые глаза прожигали брезгливостью, а крючковатый нос все время морщился, будто я не человек, а кусок чего-то отвратительного и плохо пахнущего на ножках.

- Ты тут только потому что за тебя попросил командор, - буркнул он, кидая мне темно-зеленое холщовое платье и серый фартук. - Иди помойся, мне тут грязища акренская не нужна. И берись за швабру. Будешь мыть помещения.

Я в ответ предпочла молчать и, так сказать, не высовываться, кидая лишь быстрые взгляды вокруг, подмечая, что лазарет был полон больных и раненых, лекари носились от койке к койке с понурым и уставшем видом. Похоже, война ударила по многим, с полей сражения приносили все новых и новых пострадавших.

За время нашего короткого разговора центральные двери несколько раз открывались, чтобы пропустить входящих с носилками, на которых располагались стонущие солдаты.

- Эй, Карита! Забирай эту… - позвал мой неприятный собеседник возившую по полу тряпкой и стиравшую с него пятна крови старуху. - Помощницу тебе нашел.

С этого дня, облачившись в неприметные платье и фартук, не снимая с головы кусок синей ткани, заменившей косынку, тщательно скрывая под ним светлые локоны, я работала под руководством молчаливой и вечно насупленный старухи по имени Карита. Трудиться приходилось тяжело, борясь с постоянным, плотно засевшим внутри чувством тревоги. Конечно, я думала о том, чтобы воспользоваться своим даром и сбежать. Но дар никак не желал проявляться. Как пояснил кот, из-за моего перехода за грань и возвращения оттуда Олманиэля, я была магически истощена. Сам принц приходил в себя, но очень медленно. Первую неделю даже головы поднять не мог. Кормила его с ложки, пару раз поила укрепляющем зельем, которое удалось стащить из лазарете и всячески старалась поставить на ноги. Но и это особо не помогло. Мой принц все время спал, почти не говорил. О побеге в таком его состоянии и думать было нечего.

А на второй день нашего пребывания в Бусванском городке, названия которого оставалось для меня загадкой, кот куда-то пропал. Мне так и не удалось задать ему крутившиеся бесконечно в голове вопросы.

Каждый день которой ко мне приходил один и тот же паренек, сопровождал в лазарет, а с закатом он же отводил назад, запирая в кладовой. Так прошла неделя, к концу которой настроения среди бусванцев изменились. Вместо позитивного, победного настроя всюду теперь ощущалась общая тревога, злость и безысходность.

Я старалась быть как можно незаметнее, расторопнее, выполняя все сваленные на меня старухой  Каритой обязанности и просто слушать.

Неожиданно в лазарет перестали поступать раненые, шепотом в коридорах начали говорить о вмешательстве в военные действия между Акреном и Бусваном Имарии. По озлобленным и хмурым лицам местных солдат, стало ясно: бусванцы проигрывают.

А еще через четыре дня, когда старуха Карита отправила меня мести двор, потому как в лазарете почти не осталось работы, я увидела там того, кого совсем  не ожидала.

В сопровождении десятка имарцев и такого же количества богато одетых, но мрачных бусванцев, вышагивал Тагон. Его ярко-рыжий хвост чуть трепал ветер, а взгляд медных глаз пытливо осматривал окружающую действительность и вдруг замер на мне. Готова поклясться, принц меня узнал. Легкое, но отчетливое удивление скользнуло в выражении его лица, но тут же исчезло. Я моментально низко опустила голову, пряча лицо, ссутулилась, старательно делая вид, что я никто, что меня тут вообще нет, но внутренне понимала: поздно.

Довольно долго глядела себе под ноги, слушая, как удаляется звук шагов высокопоставленной компании, явно направлявшейся в центральную башню, где, как я слышала, располагался штаб бусванской обороны. Когда решилась поднять взгляд, никого уже не увидела. А вот душу наполнило чувство, что влипла гораздо сильнее, чем когда попала в бусванский плен. Командор, которому я не иначе как по воле богов, помогла с раненой рукой, пристроил нас с Олманиэлем на весьма вольготных для пленников условиях. А вот встреча с Тагоном Имарским могла кончиться для нас разоблачением. Не представляла, зачем сюда, на территорию Бусвана явился имарский наследник и как поведет себя, увидев тут меня. С одной стороны, расстались мы с ним в последний раз вполне мирно, но с другой… Что на уме у этого принца представить было сложно. В любом случае, он знал, что я не просто какая-то там пленница, а личный лекарь младшего принца, мог поинтересоваться обо мне у бусванцев и выяснить, что я тут с братом. Тагон достаточно умен, чтобы сложить два и два, понять, кто на самом деле этот якобы брат. И что тогда? Поразмыслив, поняла, что нужно бежать! И срочно! Вот только как?