и, убедившись, что теперь никто не покушается на воинскую дисциплину, скомандовал:
— Построиться! Тех, кто ранен и хромает — в арьергард. Амуницию поправить! Пусть Веир и Ситгар видят, что воины Григота по-прежнему сильны духом.
Старший сказал это на вампирском, Вальдор вполголоса перевёл. Герон только угрюмо поморщился, а Гунвальд выпятил грудь колесом и сделал самую свирепую физиономию — пусть все видят, что каршарцы ни в чём не уступают вампирам. Примерно полусотня воинов — всё, что осталось от защитников главных ворот Григота, торжественно отправилась на встречу с союзниками.
Ситгарские рыцари и веирские всадники ждали. Их командиры плотной группой стояли впереди строя. Гунвальд пригляделся — ни командира ситгарцев, ни его офицеров он не знал. Зато рядом с ними находились гроссмейстер Адельядо и архиепископ Одборгский, которых он не раз видел при дворе короля. Он ткнул Герона в бок и тихо сказал:
— Смотри, твоё начальство. Наверное, приехал проверить, как ты тут ведёшь церковные дела.
Герон мрачно поглядел на архиепископа и так же тихо ответил:
— Плевать.
Каршарец озабоченно посмотрел на друга — что-то монах в последнее время совсем сдал. Желая подбодрить его, Гунвальд сказал:
— Пусть только попробует наехать на тебя — я ему башку расколочу.
— Спасибо, — Герон даже не улыбнулся. — Забудь о нём.
Старший из григотских вампиров приблизился к сидевшим на лошадях командирам союзной армии, коротко поклонился и представился:
— Мастер клинка Таль из рода Бальмон из клана Григот.
Гунвальд тем временем размышлял, что это довольно невежливо — встречать пешего союзника, сидя на коне. Словно прочитав его мысли, командир ситгарцев спрыгнул с лошади и, сделав несколько шагов навстречу григотцу, с поклоном представился:
— Граф Керсон, командир особого сборного полка, присланного на помощь Его Величеством Юловаром вторым своим вассалам.
Его примеру последовал и веирец. За ним на землю спрыгнули и ситгарские офицеры, которых граф Керсон по очереди представил мастеру Талю. А вот, как отметил Гунвальд, ни гроссмейстер Адельядо, ни архиепископ Одборгский не удосужились проявить вежливость и остались в сёдлах. Ну, а чего удивляться? Маги и церковники всегда считались отдельной кастой.
Граф Керсон обвёл взглядом григотских воинов, отметил их измятые и покрытые потёками засохшей крови доспехи, затем посмотрел на горы тел, валяющихся у стен города и спросил:
— Большие потери?
— Достаточно, — поморщился мастер Таль. — Клятые хиваши в этот раз притащили тысяч тридцать поднятых.
Граф не удержался и удивлённо присвистнул, а среди ситгарцев начались перешёптывания. Веирский вампир нахмурился.
— Господа, я имею полномочия от старейшин Григота провести первые переговоры, — сказал мастер Таль. — И предлагаю сделать это в вашем лагере. В городе чёрная чума, которой хивашские шаманы заражали своих мертвяков. Поэтому…
Мастер Таль не успел договорить. Едва услышав про чёрную чуму, гроссмейстер Адельядо двинул коня и выехал вперёд. Впившись взглядом в вампира, он рявкнул:
— Если у вас чума, то какого демона вы сюда заявились?!! Хотите заразить нас всех?
И ситгарцы, и веирцы отступили на несколько шагов.
— Мы не заразны, — холодно ответил вампир, но на гроссмейстера это не произвело ни малейшего впечатления.
— Граф, — он повернулся к командиру ситгарцев, — немедленно отдайте приказ оцепить город. Каждого, кто покинет Григот без осмотра и разрешения наших врачевателей, уничтожить, а тело сжечь на костре. И отправьте солдат рубить дрова — нам понадобится много костров, чтобы сжечь горы этих мертвяков.
Керсон хотел сказать что-то резкое, но передумал и только кивнул.
— Гроссмейстер, вы слишком много на себя берёте, — вперёд выступил вампир из числа приехавших вместе с ситгарцами. — Григот…
— Мастер Нугейр, цивилизованные земли не раз переносили чёрную чуму, — оборвал его маг. — Десятки тысяч трупов, опустошённые города, обезлюдевшие деревни и заброшенные поля — вот что оставалось после неё. Я не допущу, чтобы хивашская зараза перенеслась в Ситгар.
Гунвальд увидел, как глаза мастера Нугейра нехорошо прищурились, но гроссмейстер успокаивающе повёл рукой.
— Мастер, не забывайте, со мной приехало много врачевателей. Двух-трёх я оставлю снаружи, а остальные пойдут в город, чтобы помочь тем, кого ещё можно спасти. Поверьте, я вовсе не желаю, чтобы Григот превратился в братскую могилу.
Мастер Нугейр обменялся взглядом с мастером Талем и еле заметно кивнул. Тот выхватил меч из ножен и отсалютовал.
— Да будет так. Я тотчас передам, чтобы никто не покидал пределов города. Маг, мы ждём врачевателей.
— Я распоряжусь, — кивнул гроссмейстер.
Тут его взгляд остановился на каршарце и монахе. Он двинул коня в их сторону, но близко подъезжать не стал.
— А где мой адепт и ваш друг? Почему Дилль нас не встречает? Надеюсь, он не ранен?
Гунвальд хмуро посмотрел на мага и с трудом выдавил из себя:
— Дилль погиб.
Гроссмейстер отшатнулся, словно его ударили в грудь.
— Ты уверен? — глухо спросил он.
Гунвальд кивнул. Гроссмейстер слез с коня, подошёл к каршарцу и принялся водить около его лица руками, словно пытаясь вылепить вокруг него что-то невидимое глазу. При этом некоторые жесты показались Гунвальду весьма неприличными. Он недоумённо поразмышлял — может, стоит дать в репу этому сумасшедшему магу? Никто ещё не так не оскорблял каршарца. Все присутствующие с удивлением смотрели на это представление, и никто не мог понять, что оно означает. В этот момент гроссмейстер перестал водить руками и громко сказал:
— Я проверил, на нём нет печати чёрной чумы, каршарца можете не опасаться. Остальные пусть ждут, пока их проверят врачеватели, — Адельядо жестом велел Гунвальду следовать за ним. — Идём. Я хочу знать, как погиб мой лучший ученик.
— Без Герона я не пойду.
— Я не собираюсь тратить свои силы на то, что может сделать любой врачеватель, — высокомерно ответил гроссмейстер.
— Тогда обойдёшься и подождёшь, пока врачеватели проверят Герона, — непочтительно сказал Гунвальд. То, что нагрубил он не кому-нибудь, а первому магу Ситгара, ничуть его не заботило.
Адельядо уже почти вспылил, когда к нему подъехал архиепископ и сказал:
— Ади, проверь монаха. Я хочу поговорить с ним.
Гроссмейстер сердитым жестом велел Герону подойти, сделал несколько пассов руками и буркнул:
— Тоже чист.
Архиепископ и Герон удалились в сторону, и о чём они говорили, Гунвальд не услышал. К тому же, гроссмейстер всё равно не дал послушать.
— А теперь рассказывай, — властно приказал он.
Гунвальд коротко пересказал последнюю битву Дилля против полчищ зомби, лича и целого отряда колдуний и шаманов. Гроссмейстер тяжело вздохнул, горестно покачал головой и удалился, не сказав больше ни слова. Приехавшие с ситгарцами вампиры с затаённым дыханием слушали рассказ. И когда Гунвальд закончил, один из них выхватил меч и отсалютовал.
— Вечная память достойному воину клана Григот! Я назову его именем сына.
Остальные вампиры взмахнули мечами и громко
