Вдвоем они уговорили Истомина-старшего позволить сыну заниматься балетом.
Чего это стоило для самой Эльзы — она вспоминать не хотела. Но слёзы, лесть, обещания никогда ни в чем не перечить и никогда ни о чем больше не просить, сделали свое дело.
В десять лет Сергей Истомин-младший поступил в хореографическое училище при Мариинском театре Северной Пальмиры.
О своей дочери, девочке, которую она оставила на пригородном вокзале, которой не удосужилась даже дать имя, Эльза Истомина старалась не вспоминать.
Эльза, словно очнувшись, посмотрела на нетронутую чашку, в которой давно остывший кофе уже покрылся серой пленкой.
Быстро выпила сок и попросила счет.
Солнце стояло в зените, и она поняла, что просидела за столиком кафе не меньше часа.
Нужно поторопиться. Сереженька, наверное, давно проснулся.
Нужно его накормить и озаботиться ужином. Искусной кулинаркой она так и не стала, в последние годы муж предпочитал обедать с коллегами в ресторане, но требовал, чтобы в доме всегда был ужин. Будет Истомин-старший его есть или нет — значения не имело!
Чем ближе Эльза подходила к дому, тем спокойнее она становилась.
Испуг, вызванный неожиданной встречей, исчезал и таял, словно облачко в весеннем небе.
«И что я так переполошилась!» — думала Эльза. — «Прошло четырнадцать лет с того дня!» — даже в мыслях она не стала уточнять какой именно день имеет в виду. — «Я уже узнала, что отец девочки закончил сценическую карьеру и переехал на ПМЖ в Америку. С этой стороны мне и моей семье ничего не угрожает. Просто встреча с этой женщиной была для меня слишком уж неожиданной. А потому я испугалась, хотя повода для страха нет совершено!»
— Сереженька! Я дома! — крикнула с порога.
— Наконец-то, — послышался ответ сына. — Я уже начал волноваться, думая о том, куда запропастилась моя мамуля?
— Сейчас будем обедать! — радостно сообщила Эльза, укладывая в пароварку стейк семги и несколько стеблей молодого сельдерея.
Глава пятая— А вот и я! — на пороге комнаты общежития стояла довольно улыбающаяся Леночка. — Ну как ты? — спросила Диану и тотчас приступила к рассказу о том, как провела неделю каникул.
— Знаешь, а эта толстая Машка не такая уж и плохая оказалась! — Леночка скривилась, рассматривая пустые плечики в шкафу. — Как здесь тесно, — возмутилась, — некуда даже вещи повесить! — взглянула на подругу: — А ты не можешь переложить свое тряпье на полку? Мои платья и костюмы могут измяться, а для твоих, — хмыкнула, — нарядов это не страшно.
— Ну и что там с Машей? — напомнила Диана, выполняя просьбу подруги. — Её снова привозили в дом твоего отца?
— Нет! — Леночка аккуратно размещала в освободившемся шкафу обновки. — Я у них дома гостила целых три дня!
— А как же Тимур Айдарович? — удивилась подруга. — Забрал на каникулы, чтобы тотчас отправить в незнакомый дом?
— Много ты понимаешь! — возмутилась Леночка. — Папка должен был отлучиться по делам! Он ведь у меня бизнесмен! Он предложил мне на выбор — или остаться в его доме и глазеть на эту грымзу Наташку, или поехать в гости к Машке или Светке.
— И ты выбрала Машу, — констатировала очевидное Диана.
— Ага! — кивнула Леночка. — И, представь себе, хорошо провела время! Мы втроем с Машей и её мамой объездили все бутики! Видела бы ты, как они умеют разговаривать с этими плебейками-продавщицами! А потом были на концерте во Дворце Спорта! И каждый вечер ужинали в ресторане! Я даже уезжать не хотела, когда папка за мною приехал!
— А что за бизнес у твоего отца? — перевела разговор на другую тему Диана.
— Бизнес и бизнес! — нахмурилась Леночка. — Денежный! — уставилась в окно. — Знаешь, папа не любит, когда я задаю вопросы о тюрьме или о его работе. Сразу умолкает или говорит так, что вроде бы и ответил, а все равно непонятно ни черта! А я не хочу его злить и расстраивать! — насупилась, продолжая любоваться красотами торгового порта.
В комнате повисло гнетуще молчание.
— Ты все правильно делаешь, — Диана почувствовала, что подруга словно нуждается в её одобрении. — Отец сам обо всем тебе расскажет, когда посчитает нужным.
— Да? — удивилась Леночка, словно ожидала чего-то другого. — Вот и я так решила! — спросила, словно вспомнив о том, что и у Дианы могли бы быть какие-то новсти: — Ну а ты как? Что молчишь? Почему ничего не рассказываешь? Небось, снова просидела все каникулы, уткнувшись в книжку?
— Ну почему же? — улыбнулась подруга. — Занималась в танцзале понемногу. Два раза с Милочкой в кино ходили. Съездила в детский дом, узнала, смогу ли побыть в это лето на даче.
— Конечно, сможешь! — прервала рассказ Леночка. — Кто же откажется от бесплатной рабсилы?
Диану покоробил ответ, но она не стала заострять на нем внимание:
— Ты, надеюсь, в ресторанах ужиная, не набрала лишний вес? — спросила и тотчас пожалела о сказанном.
Но Леночка только расхохоталась в ответ:
— Нет! Я этим халдеям такое устраивала! Требовала, чтобы моя порция отварной трески была ровно семьдесят два грамма! Так они электронные весы притащили, чтобы я могла убедиться в том, что заказ выполнен, как нужно! Машина мама смеялась и говорила, что из меня будет толк!
— И что она имела в виду? — осторожно переспросила подруга.
— А я не поняла! — продолжала веселиться Леночка. — Но все равно было приятно! — вздохнула: — Завтра опять будем этой жвачкой питаться.
— Ты же знаешь ограничения в рационе балерин, — попыталась успокоить Диана. — Диета есть диета!
— Диета диете рознь! — вынесла вердикт Леночка. — Уж я-то в этом уже убедилась! Можно питаться сбалансировано и не жевать при этом силос!
Обговаривать дальше меню ресторанов и выходки Леночки Диане расхотелось. Да и за окном уже сгущались сумерки.
— Давай спать, — предложила. — Уже почти девять.
— Ну, спать так спать, — Леночка осталась недовольна тем, что подруге не интересно слушать ни о магазинах, ни о ресторанах, ни о том, какой замечательный вкус у Машиной мамы.
* * *
— Ты уже решил, что будешь танцевать на концерте по случаю выпуска? — Мстислава Звездинская и Сергей Истомин лежали на противоположных половинках широкой кровати хозяйки квартиры, словно отдыхая от ласк и горячих тел друг друга. — Нужно выбрать танец, в котором ты сможешь продемонстрировать все грани своего таланта! Подумай об этом! — продолжала настаивать. — Осталось всего три месяца!
— Подумал, — Сергей перевернулся на бок, пошарил рукой под кроватью, нащупал пепельницу и пачку сигарет, терпеливо дожидающиеся пока до них дойдёт очередь, вынул две сигареты, прикурил обе. Протянул одну Мстиславе: — Будешь? — то ли спросил, то ли констатировал факт.
