Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
во лжи. Но нужно заставить ее понять, что то, чем она занималась все эти годы, грозит уничтожить Саванну. Если будет необходимо, покажи ей вот это. – Он вытащил из кармана несколько фотографий фермы на краю озера с умело выбранной композицией.
– Какая идиллия! – сказала Констанс.
Она развернула листок, прочитала его раз, другой и с недоверием подняла голову.
– Эти вопросы… они безумны. Ты в самом деле…
– Я понимаю, как это выглядит, – оборвал ее Пендергаст. – Но если я не ошибся, Фрост они безумными не покажутся.
Взяв Констанс за другую руку, он говорил тихо и настойчиво несколько минут подряд. Замешательство Констанс все росло и росло, пока не обернулось полным ошеломлением. Очевидно, ее опекуна терзала всепоглощающая загадка. Рука, накрывшая ее ладонь, казалась просто ледяной.
– Будь с ней помягче, насколько возможно, – продолжал Пендергаст. – Но эти вопросы нужно задать властно… И ты не должна покидать ее комнату, пока не уверишься, что она сказала правду.
– Это не похоже на рецепт укрепления общности, – заметила Констанс.
– Эти ответы важнее любой общности! – взорвался раздражением и нетерпением Пендергаст, а затем отвернулся, впервые на памяти Констанс густо покраснев.
Констанс сама высвободила руку, которую он никак не желал отпускать, и тут же встала.
– Я сделаю все, что в моих силах.
– Я не могу просить о большем, – ответил Пендергаст после паузы. – Просто обещаю тебе, что…
Не дожидаясь конца фразы, Констанс повернулась и вышла из маленькой комнаты. Через мгновение ее каблучки простучали по мраморному полу прихожей, открылась и захлопнулась дверь, а затем осталась одна тишина.
48
Сгущались сумерки. Уэллстоун сидел в машине возле трехэтажного кирпичного склада, в котором Бэттс и его съемочная группа арендовали верхний этаж. Неожиданно он осознал, что приехал сюда, не имея никаких планов, никакой цели, только под влиянием тлеющей ненависти, смешанной с чувством разочарования и унижения. Этот сукин сын каждый раз переигрывал его, но не потому, что был таким уж умным, а за счет низкого коварства прирожденного бандита.
Склад был очаровательным старым зданием – насколько может быть очаровательным склад – в исторической части Саванны за полдюжины кварталов от «Йе Слип». Как это мило, что Бэттс мог позволить себе и спальные номера, и оборудованную студию. Уэллстоуна раздражала сама мысль о том, что Бэттс добился такого уровня финансирования, да и любого финансирования вообще. Печальное подтверждение того, как наивны люди, как их невежество, недостаток образования и доверчивость позволяют циничным мошенникам загребать деньги лопатой.
Мысли о Бэттсе вызвали в памяти ощущение растекающегося по шее суфле, а эти воспоминания привели к новой волне возмущения. Если бы только он добыл карты памяти с фальшивыми, заранее загруженными изображениями, то покончил бы с Бэттсом раз и навсегда. А заодно и выставил Мюллера шарлатаном, каковым тот на самом деле и был. Просто невероятно, как быстро обрели популярность эти три якобы демона с фотографий, которые Мюллер разослал по блютусу прессе. Если бы Уэллстоун мог доказать, что они фальшивые, если бы мог предъявить карты памяти с жуткими изображениями до того, как Мюллер совместил их с только что отснятыми снимками, это открыло бы ему дорогу на все утренние шоу Америки.
Не стоило удивляться тому, что Файетт опростоволосилась. Разумеется, так и должно было случиться. Однако и его собственный, так тщательно продуманный план заполучить камеру Мюллера тоже провалился. Уэллстоун не представлял, как и когда может представиться еще одна такая возможность. У него не осталось никаких вариантов.
Горькие размышления Уэллстоуна прервала группа людей, вышедшая из здания. Бэттс и Мюллер были среди них. Они разместились в припаркованных у входа двух белых фургонах – на этот раз от «Убер». Возможно, они собрались куда-то на съемки. Самодовольные лица Бэттса и Мюллера лишь обострили в Уэллстоуне чувства стыда и озлобления. Эти карты памяти были его билетом в будущее, и они находились сейчас так близко – Мюллер нес свой кофр, – что Уэллстоун мог бы дотянуться до них. Неужели он угодил в типичную ловушку, когда журналист оказывается лично вовлеченным в историю, которую рассказывает?
Из склада вышла еще одна группа во главе с симпатичной женщиной-оператором. Они тащили камеры и оборудование. Тот мускулистый мерзавец, который толкнул Уэллстоуна в ресторане, погрузил все во второй фургон и захлопнул дверцу. Смеясь и болтая, они забрались в машину.
Любопытство Уэллстоуна возросло еще больше. Бэттс едет снимать. Но почему ночью? Зачем такая спешка? Ничего похожего на новое убийство в городе не произошло… По крайней мере, Уэллстоун о таком не слышал.
Почти не раздумывая, он завел двигатель. Фургоны под визг колес рванули с места. Через мгновение машина Уэллстоуна отъехала от тротуара и двинулась следом.
49
Уэллстоун ехал за фургонами по узким улицам Саванны, объезжая полицейские ограждения, вызванные каким-то политическим митингом, пока все три машины не добрались до свободной Скидэвей-роуд. Он догадывался, что съемочная группа направляется на кладбище, и через пару минут фургоны действительно свернули на Бонавентура-роуд и заехали на парковку кладбищенского центра обслуживания. Уэллстоун проехал мимо каменных ворот и остановился в соседнем переулке. Он взял свой «Кэнон» с двухсотмиллиметровым телескопическим объективом и пешком вернулся ко входу. Фургоны уже покинули парковку и теперь медленно продвигались по гравийным дорожкам вглубь кладбища. Они исчезли за дубами, но Уэллстоуна это не беспокоило: он не сомневался, что Бэттс направляется на то же самое место, что и раньше, – туда, где пропал мальчишка.
Был чудесный вечер, угасающий солнечный свет бросал длинные тени на немые надгробия. Но Уэллстоун пребывал не в том настроении, чтобы наслаждаться покоем. Это был его последний шанс. Он собирался охотиться за этими негодяями, пока не добудет данные, разоблачающие мошенников.
Кладбище было обширным, и он прошел почти полмили, прежде чем снова увидел фургоны. Они стояли там, где и ожидал Уэллстоун, – у дальнего конца аллеи в старой части кладбища. Он осторожно приблизился. Ни туристов, ни прочих посетителей он не заметил. Кладбище казалось пустынным. Обычно его закрывали с заходом солнца, но Бэттс, вероятно, добился разрешения на ночные съемки.
Подойдя еще ближе, Уэллстоун понял, что ни в фургонах, ни вокруг них никого нет. Ограждающие ленты уже сняли с места преступления, и в этом уголке кладбища снова царили безлюдье и запустение. Но где же Бэттс и его группа? Уэллстоун заметил ангела с поднятой рукой на надгробии, возле которого все и случилось, но и там тоже никого не было видно.
Он остановился и прислушался. И на этот раз различил в сгустившейся тишине доносящиеся из зарослей позади ангела слабые голоса.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
