Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
Эмма изучающе разглядывала эту страницу. Ей бы так хотелось стоять там, в середине Зимнего сада, наполненная водой неглубокая чаша пруда перед ней, и чтобы привести там все вновь в порядок.
Она даже помотала головой, возвращаясь в реальность:
— Много еще страниц еще в этом альбоме?
— Только эта, — он со своего стула дотянулся и перелистнул скетчбук на последнюю станицу. На была всего одна зарисовка — двое мальчиков сидят на фоне кустов, головы склонены, на лоб одного из детей падает длинная до бровей челка, он смотрит, как другой катает игрушечный грузовик.
— Этот детальный скетч чудесен, — сказала она, восхищаясь тем, как эти прерывистые карандашные линии складываются в настолько уверенный рисунок.
— Мне всегда хотелось узнать, кто эти мальчики.
— Я бы сказала, что это дед Сидни и один из его товарищей по играм. Когда я в следующий раз буду в особняке, могу спросить Сидни. Вероятно, у нее есть какие-нибудь фотографии, — сказала Эмма.
— Ты можешь взять альбомы и держать их у себя столько, сколько тебе нужно. Я сэкономлю твое время, — предложил Генри.
— Я ценю то, что ты мне их доверяешь.
Тут плейлист переключился, одна песня сменила другую, и погрузившийся в вечернюю темноту дворик— патио заполнил голос отис Реддингс.
— Я счастлив помочь, но предупреждаю, мой интерес ко всей этой истории сильно очень подогрет, — сказал он.
Она, после непродолжительной заминки, ответила: — Знаешь, если уж у тебя приключится нестерпимая потребность поглядеть зарисовки, ты можешь заглянуть на огонек.
— Берегись, я ведь могу и не устоять перед приглашением женщины, у которой такой хороший музыкальный вкус, — он кивком указал на портативный
— Есть один такой парень, ходит тут такой, в этих вот рубахах c логотипами разных музыкальных групп. Это из-за него я начала слушать всю эту музыку, которую раньше обычно и слушать не стала бы. Тут какая-то сила внушения, гипноз, не иначе.
— Надеюсь, он не сильно достает тебя? — спросил Генри.
— Нет, — ответила Эмма, — он вовсе мне не мешает.
— Хорошо, — проговорил он, вставая, — ну, пора мне сваливать c твоей дороги.
— Нет, тебе совсем не обязательно, — сказала она.
— Насколько уставшей ты себя чувствуешь прямо сейчас?
— По шкале от одного до десяти? — спросила она, — на одиннадцать, наверное.
Он засмеялся: — Вот поэтому мне и пора идти.
Она тоже встала, взяла у него опустевшую бутылку. А он снова огляделся по сторонам.
— Цветочные горшки, — провозгласил он.
— Что, прости?
— Ты бы могла достать несколько горшков и устроить контейнерный сад. Тогда ты смогла бы взять их с собой в твой следующий съемный коттедж в следующую деревню, где будешь жить во время своей следующей работы, — пояснил он.
— Генри, ты вроде как домой идти собирался, — рассмеялась она.
— Ухожу, ухожу.
Она проводила его до парадной входной двери, прислонилась к дверному косяку и стала глядеть, как он выходит на уличное крыльцо.
— Спасибо за пиво, — сказал он.
— Всегда пожалуйста.
Она стояла смирно и тихо-тихо, пока он брал ее руку в свою и наклонялся к ней, чтобы поцеловать — сперва в одну щеку, потом в другую. Он слегка отступил и проговорил севшим от волнения голосом: — Я с нетерпением жду, когда увижусь с тобой снова скоро.
Затем он улыбнулся — той освещавшей все его лицо улыбкой, которая ей так нравилась, — и прогулочным шагом зашагал прочь.
Сложив руки на груди, Эмма взирала на своих сотрудников, трудолюбиво сновавших, словно рой пчел, по Саду поэта. Вишал и Зак разгружали и расставляли контейнеры с растениями у клумб в соответствии с теми детализированными схемами, которые она срисовала с планов Винсенты. Чарли и Джесса, идя за ними следом, методично вынимали эти растения из горшочков, высаживали в грунт. Из приемника, что принес накануне кто-то из ребят, настроенного на волну Би-би-си Радио Один, разносились тяжелые, гремевшие жестью и оловом звуки хард-рока, за которыми было не слыхать никаких звуков, издаваемых командой, поглощенной тяжелым трудом.
Эмма весь этот день провела, тщательно просматривая альбомы с зарисовками. Бабушка Генри проделала отличную работу — фактически, она запротоколировала весь сад таким, каким он был в 1944 году. Зарисованные ею части растений, все аккуратно помеченные ярлычками, были поистине бесценны. А те растения, которых она не сумела распознать, такие как табак душистый или аконит, вероятно, представляли собою интерес лишь летом.
Первый раз за все время с момента своего приезда в Хайбери Хаус Эмма почувствовала, что зимний сад больше не является для нее непреодолимой проблемой, а стал еще одной, причем несложной, задачей.
Но, естественно, чтобы взяться за эту задачу, было необходимо начинать уже решать эту задачу на самом деле.
— Чарли! — позвала Эмма, стоя на входе в Сад поэта.
Он поднял взгляд на нее, поправил на голове свою неизменную бейсболку: — Чего?
— Подмогни мне, а?
Он воткнул в землю свою лопату, разогнул спину, и направился вк Эмме, на ходу отряхивая штаны на коленях:
— Тебе что нужно-то?
— Хочу сегодня попытаться проникнуть в зимний сад.
Он негромко присвистнул: — Сегодня?
— Ну, полезу только я одна. Мне позарез надо внутрь. Думаю, тогда смогу выяснить, где же именно нам потом прорубать проход так, чтобы не нарушить ничего важного, — она показала ему один из набросков, выполненный бабушкой Генри: — Если верить этому рисунку, вдоль вон той стены внутри сада нет ни роз, ни скульптур, ни деревьев.
Он почесал шею, зевнул и стал всматриваться в буйные заросли, в тот хаос ветвей, что стремился наружу из-за стен зимнего сада:
— Уверена?
Она кивнула:
— Уверена.
— Тогда айда за стремянками.
Из старого нежилого коттеджа садовника, куда они сложили на временное хранение свои некоторые самые дорогостоящие или опасные инструменты, Чарли с Эммой мигом приволокли две стремянки, кусторез, пару секаторов и мачете. Одну из лестниц прислонили к стене зимнего сада — и Эмма начала взбираться наверх.
— Поберегись! У твоей головы — вот такенный прутняк! — крикнул он остерегающе, крепко удерживая основание стремянки. Толстый побег плетистой розы был всего дюймах в шести от ее лица.
— Поняла! — откликнулась она сверху. Но уже через полминуты сунулась головой точнехонько в эту усыпанную колючками петлю и, матерясь, принялась из нее выпутываться.
— Ловко ты!
— Поглядела б, как ты бы тут запел! — заорала она вниз. Эмма закатила глаза, выражая так охватившее ее раздражение.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
