тебе ровесница…
— Рыбки — это хорошо. А о прочем я не хочу знать!
— Хочешь. Конечно, хочешь. Не будем, как страусы, прятать голову в песок. Мою дочь ты знаешь, а жена сегодня ночует на даче — сезон в самом разгаре. Что-то там сажает, поливает и тому подобное. Галка с нею, а я вот оставлен дома ухаживать за рыбками… Алло, Лена! Что ты молчишь?
— Жена на даче… А я кто для тебя? Однажды я уже была любовницей, и мне это не понравилось.
— Ты?! Когда?
— Хочешь знать? Тебе интересно?
— Дорогая, конечно, мне интересно. Я хочу знать о тебе всё!
— Хорошо… — Она замолчала, тяжело дыша в трубку. Потом слова полились рекой.
— Это было в летние каникулы, сразу после первого курса. Я приехала домой. Родители ещё были на работе. От нечего делать стала обзванивать подруг. Катька оказалась дома, очень обрадовалась моему звонку и немедленно пригласила меня к себе.
Она всегда была признанной красавицей, эта Катька. Не то, что я. Все мальчишки бегали за ней. А она вдруг положила глаз на моего Лёшку. Конечно, Катька не влюбилась в него, как думали многие. Просто в ней взыграло… как бы это сказать… обида, что ли, или нечто вроде спортивного интереса: все парни её, а этот даже не глядит! И Катька решила заполучить Лёшку во что бы то ни стало. Вот поэтому признанной приме нашего класса волей неволей пришлось сблизиться со мной. Однако, это ей ничуть не помогло.
И вот я у неё в гостях. К моему удивлению, Катька ни разу не спросила о Лёшке. Зато поведала мне, что у неё сейчас сразу два любовника. Но на горизонте появился некий третий вариант, поэтому Катьке надо как-то избавиться от прежних.
— Один из них сейчас придёт сюда, — Катька схватила меня за руку и потащила к трюмо. — Ты мне должна помочь. Господи! Ты до сих пор так и не научилась пользоваться косметикой!
— Мне это ни к чему.
Улыбаясь, я позволила Катьке «делать из меня красавицу». Наблюдая в зеркале, как моё лицо покрывается слоем крема и краски, я спросила:
— Зачем всё это? Как я тебе могу помочь?
— Ты немного построишь глазки Вадиму, он с тобой наверняка начнёт флиртовать, а я типа приревную, устрою скандал, и…
— Поняла, — засмеялась я. — Только я не умею строить глазки.
— Ерунда! Все мы это умеем. У нас это в крови. Главное — начать. Боже, а волосы! Что у тебя на голове? Ты хоть когда-нибудь, делаешь причёску?
Она занялась моими волосами, потом я примеряла её платья, блузки, юбки… Одним словом, когда прозвенел звонок в дверь, я была в полной боевой готовности: одета и раскрашена, как ресторанная путана. Сдерживая смех, я сидела в картинной позе на тахте и ждала жертву нашей интриги. И вот Вадим вошёл. В руках он держал бутылку французского шампанского и большую коробку конфет. Я медленно, как учила Катька, повернула к нему голову и, с трудом взмахнув длиннющими накладными ресницами, томно бросила взгляд на вошедшего. Сердце моё оборвалось, и я обрадовалась, что лицо у меня покрыто слоем грима…
Все мы, девушки, в детстве создаём себе образ «принца на белом коне». Вадим почти полностью соответствовал моему идеалу. Высокий, красивый, умный и так далее. Только вместо коня у него был белый «мерседес». Я моментально втрескалась по уши!
Каждый день я прибегала к Катьке в надежде застать у неё Вадима. И тот приходил. С шампанским и конфетами. Приходил не к Катьке, ко мне. Мы пили пенное вино, танцевали в полумраке ночника, и моя кровь бурлила не хуже шампанского в бокале. Катька с усмешкой наблюдала за нами, подмигивала и делала ободряющие жесты. Родители её отдыхали где-то на курорте, то ли в Турции, то ли в Египте, так что нам никто не мог помешать и прервать мою эйфорию.
И всё же однажды вечером интимность нашей встречи нарушил звонок в дверь. Катька многозначительно посмотрела на нас и ушла в прихожую. Вскоре она вернулась и заявила, что уходит в кино со своим новым другом.
— Вернусь не скоро, — сладко улыбнулась она нам. — Когда будете уходить, просто захлопните дверь.
И мы, наконец, остались одни. Вадим по-хозяйски открыл бар и достал пузатую бутылочку коньяка.
— Настоящий французский! — щёлкнул он пальцем по этикетке и разлил рубиновую жидкость по маленьким рюмочкам.
Мы пили жгучий напиток, закусывали его горьким шоколадом, и оба понимали, что вот сейчас произойдёт то, чего со мной до этого никогда не бывало. Конечно, в мечтах я тысячу раз переживала это событие. По книгам, фильмам и рассказам той же Катьки я знала, что испытаю неземное блаженство. И я позволила Вадиму отвести меня в спальню…Ты слушаешь?
— Да, любимая.
— Осуждаешь меня?
— За что? Вы любили друг друга, и ты стала женщиной в объятиях любимого человека…
— Замолчи! — закричала Лена и неожиданно зарыдала.
Игорь ждал, ошеломлённый, казня себя невозможностью чем-либо ей помочь, не понимая сути трагедии. Наконец, Лена успокоилась и, всхлипывая, продолжила.
— Ничего этого не было…
— Ты всё придумала? — с облегчением воскликнул Лидин.
— Нет. Был Вадим. Был тот вечер. Вот только праздник любви оказался ложью. Мои мечты не сбылись. Подожди…
Она положила трубку на стол. Лидин услышал шаркающие шаги, потом струя воды с грохотом ударила в металлическую раковину.
«Смывает слёзы, — понял Лидин. — Бедная девочка! Что ж они с тобой сделали?» Игорь сам весь дрожал, сжимая в потной руке телефонную трубку.
— Мои мечты оказались наивной сказкой, — наконец, продолжила Лена свою исповедь. Мой «принц» поначалу был нежен и ласков. Но я никак не могла преодолеть скованность, стыд и страх. Даже коньяк не помог. А Вадим распалился и начал терять терпение. В конце концов, он заставил меня выпить какую-то таблетку.
— Это поможет тебе расслабиться и успокоиться, — сказал он мне. — Не бойся, это не наркотик.
Я поверила ему, так как знала, что он работает врачом в нашей больнице. Вскоре таблетка подействовала. К тому же, видимо, спиртное усилило её действие. Я действительно расслабилась, и Вадим, наконец, смог полностью овладеть моим телом. Он хрипел на мне, его красивое лицо в свете ночника превратилось в жуткую маску, глаза закатились, изо рта прямо мне на лицо капала слюна. А я лежала, как труп, и ничего не чувствовала: ни боли, ни блаженства. Только стыд и отвращение…
— Леночка…
— Не перебивай! Ты хотел всё знать, так слушай.
Когда всё закончилось, Вадим слез с меня и закурил. Он даже не поцеловал меня, ни о чём
