Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
борьбы. Времена бывают трудными, очень трудными. К тому же может ощущаться удручающая нехватка продовольствия и топлива, одежды для гражданского населения, отдающего всё, что в его силах, армии и обороне, но остаётся та неукротимая воля к победе, которая побеждает голод и холод. "Пусть Гитлер и причинил нам боль и страдания, – говорят люди, – но он никогда не победит и не подчинит нас. Он отнял часть нашей земли, ставшей столь богатой и изобильной в наших руках, но ему она не принесёт урожай, поскольку сейчас она выжжена и бесплодна и останется такой до тех пор, пока снова не станет нашей. И он уничтожил многие из наших деревень и городов, разрушив и втоптав в грязь всё, что мы построили, всё, к чему так страстно стремились и чем так гордились последние двадцать пять лет: Харьков, Киев, Днепрогэс, Севастополь, Ростов, – но руины этих городов и деревень не могут предложить ему и его полчищам ничего, кроме холодных камней. И наши люди на захваченных территориях могут болеть и голодать, мёрзнуть и подвергаться гонениям, но они тоже бьются до конца. Землю покрывает обширнейшая сеть партизанских отрядов, и они непрестанно, тайно, опасно и разрушительно противостоят врагу, подрывая всё, что тот делает. Гитлер сражается не только с Красной армией, он сражается со всей нацией с её абсолютным и нерушимым единством целей и помыслов.
Бессмертный дух России пережил тысячу трудных лет своей истории, через войны и нашествия, через притеснения и бедствия, и никто и ничто не смогло его подавить и сокрушить".
Прошлым вечером по радио выступил Сталин, и люди повсюду внимательно слушали его спокойный голос, доносившийся из тысяч громкоговорителей во всех домах, на фабриках, на перекрёстках улиц и в метро. Его слушали с серьёзным видом, не двигаясь с места. Не было такого, что кто-то подошёл и ушёл, послушал кусочек речи и отправился дальше, – вся Москва и, несомненно, вся Россия слушали, затаив дыхание. И, глядя на эти серьёзные, сосредоточенные лица, понимаешь, что для нации значит Сталин. "Он всегда с нами, он никогда не покидал нас и никогда не покинет", – слышала я снова и снова, а когда он, упоминая о втором фронте, сказал, что рано или поздно тот будет открыт, и о советско-англо-американском союзе, и о разнице в идеологиях трёх государств, которая, по его мнению, не представляет никакого препятствия для организованных и объединённых действий против общего врага, люди, повернувшись друг к другу, кивали и улыбались. Всего лишь в нескольких предложениях он разрешил все споры и дискуссии, которые неизбежно должны были возникнуть. Он не использует ни одного из обычных ораторских приёмов: повышения или понижения голоса, подчёркивания или намеренного заострения внимания на каких-то словах. Он говорит очень ровно, совершенно не меняя интонации своего голоса, и в этом прочном спокойствии чувствуются его сила и самообладание. В ходе выступления он поднял все главные, волновавшие умы людей вопросы и тут же ответил на каждый из них, но так ровно и тихо, что, хотя русским и не требовалось особой артикуляции, чтобы точно понять, что он имел в виду, однако иностранным ушам, привыкшим к обычному красноречию политиков всего мира, иногда было трудно осознавать важность того, что он говорил в тот или иной момент.
Когда он закончил, я увидела вокруг себя сияющие глаза и раскрасневшиеся лица, и мне казалось, что на людей снизошло расслабленное настроение, словно Сталин разобрался со всеми сложными, беспокоившими их проблемами и дал им новый заряд уверенности и душевного покоя.
"Вы слышали, что он сказал?" – с энтузиазмом принялись они обсуждать все детали его выступления, и вскоре их настроение вновь изменилось, став весёлым и праздничным, поскольку из громкоговорителей полились музыка и песни.
"Вы не коммунистка – вам не понять, что всё это значит для нас", – произнесла с ноткой жалости в голосе одна моя юная знакомая. Пока звучала речь Сталина, мы стояли с ней рядом, а теперь, как и все остальные, обсуждали её. Я не смогла удержаться от смеха. Она была так юна, и что-то в ней напомнило мне тех девушек из нашей маленькой медицинской компании, которые когда-то стремились "увидеть, как творится история".
"Да, я не коммунистка, – был мой ответ, – но я прекрасно понимаю, что всё это для вас значит, поскольку лично пережила и тот памятный день 7 ноября, и многие годы, приведшие к Революции и последовавшие за ней".
Мгновение она смотрела на меня расширившимися глазами, затем импульсивно сжала мою руку и, как маленькая девочка, взволнованно воскликнула: "Расскажите мне обо всём этом. Вы действительно там были и действительно всё видели и слышали?" И, поведав ей о происходившем, я вновь мысленно пережила тот период. Когда мы расставались, она, обняв меня, мягко сказала: "Я вовсе не хотела быть грубой. Конечно, вы всё понимаете – вы же русская и любите Россию – этого достаточно".
И вот, наблюдая сегодня в зрелом возрасте конец этого цикла точно так же, как я наблюдала тогда его начало, я ясно вижу, что дух народа столь же силён и настроен на победу, как в те исторические дни в Петрограде. С тех пор была выполнена титаническая задача, и три пятилетних плана действительно подготовили нацию ко всему, через что она проходит теперь. Красная армия, в силе которой многие иностранцы сомневались, бьётся сейчас в одиночку почти со всей Европой – с двумястами сорока дивизиями, как сказал Сталин; бесчисленные новые заводы трудятся днём и ночью на полную мощность для обороны страны; колхозы и совхозы изо всех сил стремятся обеспечить продовольствием армию и население. Работа кипит повсюду.
"Слава Красной армии и флоту! – сказал Сталин. – Слава партизанам!"
И к этому от глубины своего сердца я хочу добавить: "Слава народу России!"
Первая страница статьи Ирины Скарятиной "Победа под Ржевом", опубликованной 23/01/1943 в журнале Кольез, со снимками, сделанными фотографами Красной армии во время российского наступления под Ржевом и доставленными Ириной в Америку
Подписи к фотографиям выше (в порядке слева направо, сверху вниз):
"Высочайшая огневая мощь пистолетов-пулемётов принесла русским победу в этой схватке. Здесь снята вооружённая этим универсальным оружием пехота, ринувшаяся в бой на броне танков и врывающаяся в деревню с тыла. Немцы, которые не были убиты, в панике бежали".
"Пока российские пехотные подразделения оттесняют немцев, санитар-татарин, ползая по полю боя под шквальным ружейным и автоматным огнём, перевязывает своих раненых товарищей".
"Российские солдаты стреляют из окон отбитого у немцев разрушенного
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
