Мой… отец… он никогда не был женат на моей матери. Она умерла, когда мне было шесть лет. После ее…после того, как она умерла, он приехал и забрал меня к себе. Я до шести лет и не видел его совсем. И первое время все точно также замолкали при моем появлении. Я был никем. Просто никому не нужным сиротой, которого знатный лорд приблизил к себе… по случаю. Моя мачеха так вовсе не понимала, почему «этот сопляк» живет не со слугами, а в отдельной комнате. Она так и не узнала…
- Она умерла?
- Да.
- При родах?
- Нет. Ее… ее убили вместо меня.
- Вот как? Интересно, - она склонила голову набок, улыбнулась одними губами.
- Это долгая история, принцесса. А я спешу, - он сделал шаг вбок, собираясь обойти собеседницу по дуге.
- Я никуда не тороплюсь, - девушка шагнула ему навстречу. – Вы можете рассказать эту историю по дороге.
- Сомневаюсь, что… успею закончить ее до того, как… как нам придется расстаться.
- Вы не хотите, чтобы я шла туда, куда спешите вы?
Их взгляды встретились. Второй раз в жизни.
- Я…не уверен…
- В чем? Что мне следует знать больше, чем положено женщине? Вы забываете, милорд, что я не только женщина. Я – принцесса.
На губах Яго появилась тень улыбки:
- Ваше высочество, я помню это постоянно.
Она тоже улыбнулась.
- Спасибо. Увы, среди тех, кто нас окружает, слишком многие забывают об этом.
- Но не дают забыть нам… Прошу меня простить, ваше высочество, но я действительно спешу.
Она не произнесла ни слова, лишь улыбка исчезла с ее губ, как будто задули свечу. Принцессы никогда не повторяют просьбы дважды. Если намеков не понимают с первого раза…
Он понял.
- Прошу меня простить. И составить мне компанию.
Девушка посмотрела на протянутую ладонью вверх руку. Помедлила. Потом коснулась его ладони кончиками пальцев.
- Он… так смотрит на меня!
Буян сидел, как статуя, но его глаза слабо светились, и их взгляд буквально прикипел к фигуре в темном платье.
- Он ждет от вас подвоха. Мой пес… он создавался, как охранник.
- Создавался?
- Это долгая история. Долгая и… не слишком радостная.
- Это уже вторая долгая история, которую вы упоминали, но ни одну не собираетесь рассказывать.
- Это одна и та же история, ваше высочество. Просто она слишком длинна, чтобы поведать о ней в двух словах…
- … а сейчас мы спешим.
Это было сказано так спокойно и уверенно, что Яго не стал спорить. В конце концов, принцесса Августа была настоящей принцессой, первым ребенком, рожденным у королевской четы. И когда-то ее рождение праздновалось по всему королевству. Возможно, именно ее появление на свет и привело к его, Яго, рождению – у одного из братьев появился ребенок, значит, и второму следует поторопиться с наследником. Только Робер Беркана не мог себе позволить долгие ухаживания и сватовство. Ему, незаконному сыну, оказалось гораздо проще сделать внебрачного ребенка первой попавшейся девушке, которая была рада-радешенька, что ею заинтересовался сам герцог. Отец никогда не рассказывал о тех годах, но простое сопоставление фактов давало такие выводы.
Буян махнул хвостом и мягко потрусил вперед.
- Ну, - сделав несколько шагов, промолвила принцесса, - я готова вас слушать.
- Меня?
- Вы обещали рассказать историю вашей жизни, милорд. Как я понимаю, она длинная и запутанная. Так не будем терять времени.
Яго вздохнул. И начал рассказывать.
Принц упражнялся в фехтовании.
Два мастера клинка стояли в противоположных концах фехтовального зала, время от времени давая советы, в то время как юный Богумир выделывал мечом всевозможные приемы. В фехтовании это называлось «бой с тенью», и, переступив порог, я машинально отметил несколько знакомых приемов. Принцу преподавали «стандарт» - тот необходимый минимум, которым должны владеть все имеющие право на оружие мужчины. Даже если они и не родились в дворянских семьях. Да, у нас в Колледже, а потом и в Институте существовала кафедра боевой магии, но даже там студенты занимались по двум разным программам – будущие ведьмаки и боевые маги по усложненной, а все остальные – по сильно упрощенной. Я в свое время проходил эту упрощенную, но, благодаря занятиям с Анжелином Масом, узнал кое-какие новые приемы и стал, смею надеяться, фехтовать гораздо лучше, чем многие мои ровесники. Правда, в последние несколько лет мне не приходилось браться за оружие вообще – служба в рядах нашей доблестной Инквизиции просто не оставляла времени даже на легкие разминки и тренировки.
- А он неплохо держится, - шепнул мне Рудик. – Можно даже сказать – отменно держится.
- Угу.
- Я бы не согласился выйти против него, - продолжал мой бывший однокашник. – А ты?
- Не знаю.
- Тоже давно не практиковался? Ты же вроде много работал «в поле»!
- Много работать «в поле» и заниматься по усиленной программе – вещи разные, - сказал я. – Там… в ходу совсем другие приемы.
Наконец, нас изволили заметить. Принц оборвал связку на середине приема, стоило ему развернуться в сторону шепчущихся нас, и он опустил меч.
- Все. Хватит на сегодня, - голос у него был обычным голосом подростка, уже сломавшимся, но еще не обретшим ту силу, которой обладают голоса мужчин. – У меня дела.
- Вашему высочеству следовало бы завершить занятие дыхательными упражнениями для того, чтобы привести ваше тело в норму, - сказал один из мастеров.
- Я и так в норме, - принц несколько раз глубоко вздохнул, пару раз махнул руками и небрежно сунул меч подбежавшему пажу. – Этого достаточно?
- Вполне, - ответил наставник. Второй даже бровью не повел, лишь коротко, по-военному, поклонился, отступая в дальний угол.
Подбежавшие пажи принесли таз с водой для умывания, воду, полотенце. Принц скоренько поплескал себе на лицо, затем жадно приник к кубку, который ему поднесли в конце, и повернулся к нам.
- Великий магистр? Это тот самый учитель, которого вы для меня нашли?
Вот так сразу в лоб! Ничего себе! С другой стороны, он ведь принц, наследник трона. Единственный сын и все такое. Да еще первенец у женщины, которая, несомненно, обладает большими амбициями, если еще до рождения ребенка заставила мужа избавиться от дочерей от первого
