Книга Гамп и компания - Уинстон Грум

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61

Старина полковник Норт тоже имел кое-какие личные проблемы, и я дал ему работу начальника нашего отдела секретных операций. В основном в задачи этого отдела входит забота о том, чтобы все наши устрицы выходили свежими и чистыми, без малейшего привкуса или пятнышка.

— В один прекрасный день, Гамп, — говорит полковник, — меня изберут в Сенат США, и тогда я покажу этим ублюдкам, что такое правила хорошего тона.

— Непременно, полковник, — говорю я ему, — но пока что просто следите за тем, чтобы у наших устриц даже задницы были чистыми — понимаете, о чем я?

Я собирался нанять аятоллу для руководства нашим отделом морали и духовных отношений, но выяснилось, что он давно помер, а потому я взял на эту работу преподобного Джима Беккера. Он с ней просто прекрасно справляется, благословляя наши лодки, баржи и все такое прочее. Только вот его жена Тамми Фэй не очень хорошо ладит с миссис Хопвелл и ее китайским гонгом, а потому мне придется здесь что-то придумать.

В качестве членов бригад по сбору устриц и их обработке я нанял весь штат «Святой земли» преподобного Беккера. Моисей из «Неопалимой купины», Иона из сцены с китом, Иаков с его разноцветной одеждой, а также вся армия фараона теперь очищают устриц. Кроме того, чувак, который играл Иисуса в аттракционе «Вознесение на небо», и Даниил из «Львиного рва» занимаются устричной икрой в нашем бизнесе. Лев, совсем типа старый и плешивый, просто сидит у двери в мой кабинет и временами издает рык. Он уже потерял почти все зубы, зато теперь у него появился вкус к устрицам на половинке раковины, что, как мне кажется, только к лучшему.

Мисс Хаджинс, моя секретарша времен нашего бизнеса с Айвеном Бузовски, теперь наш главный транспортный диспетчер, а Элайн из ресторана «У Элайн» в Нью-Йорке — одна из главных потребительниц свежих устриц с морских ферм «Гампа и компании». Почтенная адвокатская контора Дьюи, Скрюама и Хоу представляет нас в юридическом смысле, а прокурор мистер Гугульянти, который нашел себе другую работу, порой становится «советником» по криминальным делам — если у нас таковые бывают.

Я нашел работу и для всех членов армейских футбольных команд в Германии, «Свагмиенской Кислой Капусты» и «Висбаденских Волшебников», которые занимаются всяким разным на заводе. Эдди, шофера времен моих магнатских деньков в Нью-Йорке, я назначил ответственным за транспортировку. Дальше я предложил работу старине Саддаму Хуйсейну и генерал Шайскопфу, но оба отписали мне любезные письма, говоря, что им «других крох надо поджаривать». Саддам, однако, добавил, что оставляет свой «выбор открытым» и, быть может, свяжется с нами позже.

Наконец, я нанял старого доброго сержанта Кранца, чтобы он был директором завода по обработке устриц. Я так рад был снова видеть старину сержанта и получать от него временами славную пайку ворчливого говнеца.

Но самое лучшее я приберег напоследок. После того как мы добились успеха, я набрался смелости и написал Гретхен. И ёксель-моксель — через неделю я получил от нее прекрасное письмо, в котором она мне все про себя рассказывает, и в том числе про свои достижения в университете. Письмо было написано на таком превосходном английском, что я с трудом смог его прочесть.

«Дражайший Форрест, — пишет Гретхен, — я скучала по тебе каждый день с тех пор, как ты уехал на войну, и пугалась того, что с тобой может что-то случиться. Я даже обращалась в местное американское посольство, и после некоторых изысканий мне сказали, что ты теперь уже уволился из армии и что у тебя все хорошо. Это было самое главное…»

Дальше Гретхен говорила, что помимо английского она также специализируется по бизнесу и надеется в один прекрасный день открыть ресторан, но что она очень бы хотела меня увидеть. Ее желание исполнилось. Через две недели она уже обустраивалась на заводе в Байя-Лабатре, возглавляя наш отдел международных операций. По вечерам мы выходим на длинные прогулки вдоль берега, держимся за руки, как в прежние дни, и я наконец-то начинаю будто бы снова чувствовать себя счастливым. Вроде как у меня появилась цель в жизни, но я с этим не тороплюсь.

Тем временем папа Буббы тоже будто бы ищет работу, а потому я делаю его инспектором обработки, и вот что я вам скажу: ох и крепко же от него обработчикам устриц достается.

Итак, вот мы все здесь: растим устриц, щиплем, возим на баржах, очищаем от раковин, обрабатываем, пакуем в консервные банки и транспортируем. И со страшной силой делаем деньги! У меня над столом висит цитата, которую малыш Форрест сделал для меня из чистого золота поверх черного бархата. Взята она у древнего писателя Джонатана Свифта и гласит вот что: «Отважен был тот, кто впервые съел устрицу». Понятное дело, это чистая правда.

Единственная проблема в том, что старине Смитти и его компании ни на грязный кусок ногтя не нравится наш бизнес. Я даже предложил им рабочие места, но Смитти говорит, что его парни ни в каких «десегрегированных» конторах не работают, а потому у нас получается что-то вроде «мексиканской ничьей». Довольно часто кто-то по ночам портит наши лодки, кладет сахар в наши бензобаки или делает еще какую-нибудь трусливую пакость, но я стараюсь не брать в голову. В конце концов, мы так славно продвигаемся, что я не хочу все портить, ввязываясь в личную вражду.

Пока что месяцы проходят довольно мирно, но однажды вечером малыш Форрест задает мне вопрос:

— Как насчет старой Ванды?

— Ну, — говорю, — я так прикидываю, в Вашингтонском зоопарке с ней хорошо обращаются.

Его это не удовлетворяет.

— Ладно, — говорю, — тогда давай напишем туда письмо и посмотрим, вышлют ли нам ее назад.

Так мы и сделали.

Через несколько месяцев приходит ответ.

«Национальный зоопарк не возвращает животных, которые по праву принадлежат ему» — в этом была вся суть.

— Что ж, — говорит малыш Форрест, — по-моему, это нечестно. Я хочу сказать, в конце концов, мы вырастили ее из поросенка, разве не так?

— Так, — говорю. — Мы просто одолжили ее зоопарку, пока я был у аятоллы.

В общем, мы отправились повидаться с полковником Нортом, который руководил всем из гауптвахты, построенной им на нашей территории, и изложили ему ситуацию.

— Вот ублюдки, — начал полковник, используя свой обычный такт и дипломатию. — В таком случае мы просто организуем секретную операцию по возвращению Ванды.

Так мы и сделали.

Полковник Норт несколько месяцев готовился к секретной операции. Он купил всевозможную камуфляжную одежду, грим для лица, колючую проволоку, слесарные ножовки, ножи, компасы и все такое прочее. Когда я спрашиваю его, каков его план, он говорит, что все прикинет на месте.

Наконец наступает день, когда мы отправляемся в Вашингтон, выходим рядом с зоопарком и прячемся рядом в сквере, дожидаясь ночи. В полночь все, что можно услышать из зоопарка, — это рычание медведей, львов и тигров, а также периодический рев слона.

— Порядок, пора приступать, — говорит полковник Норт, и мы все трое начинаем проникать в зоопарк. Только-только перелезли мы через стену, как вдруг возникает ощущение, будто весь свет в округе вспыхивает, сирены воют, звонки звонят, и буквально в тот же миг нас окружают пятьдесят полицейских.

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61