и готов возместить ущерб. Торопова бить я не собирался. Это случай, нелепый случай.
— Да, если все было так, как вы говорите, это действительно случай. — Тимкин внимательно и с надеждой смотрел на Курова. — Случайно то, что вы встретили в магазине Торопова. А дальше чистое преступление…
— Но как же так? Я же не хотел этого, не хотел. — Казалось, что Тимкин может расплакаться.
На следующий день состоялась встреча с Лощилиным. Он спокойно, с достоинством вошел в кабинет, поздоровался, бросил быстрый взгляд на стены, мебель, не спеша сел на предложенный стул.
— У нас есть данные, — сказал Куров после выполнения всех формальных обстоятельств — заполнения установочных данных, предупреждения об ответственности за дачу ложных показаний и т. д., — что вы подстрекали Тимкина разгромить продовольственный магазин № 3. Что вы скажете по этому вопросу?
Лощилин все время, пока говорил Куров, спокойно смотрел на него.
— Я никогда ни словом, ни делом не подстрекал Тимкина к совершению преступления, — сказал Лощилин и словно вбил гвоздь. — Да, у нас в торге были разговоры о том, что Торопов нарушает правила торговли и финансовой дисциплины, допускает злоупотребления служебным положением. Была поставлена задача разоблачить его и привлечь к ответственности. Я направлял к нему ревизоров, и когда они обнаружили у него продукты без накладных, сообщил об этом ОБХСС. Я не мог поступить иначе. Выполнения этих действий требовало мое служебное положение. Но я никогда не подстрекал Геннадия Тимофеевича избить или нападать на Торопова. И ничего не знал о том, что он сделал. Когда он мне сказал, что произошло, я не поверил и предложил позвонить в милицию. Но он обещал сам все рассказать.
На очной ставке Тимкин не поднимал глаз, а Лощилин его как будто не замечал.
— Как же так, Клим Лаврентьевич, вы же мне сами говорили, что нужно припугнуть Торопова, чтобы он убрался из магазина, и обещали мне его должность.
— Говорил, что его надо разоблачить и этим припугнуть. Но я разве говорил, что надо пробраться в магазин и покалечить Торопова? А? — повернувшись боком к Тимкину и глядя на Курова, спросил Лощилин.
— Нет, так не говорили.
— Вот. И не надо ничего придумывать. А в отношении твоего директорства я действительно считал, что ты вполне справишься с этой работой: ты исполнительный, толковый, грамотный специалист. И я бы тебя обязательно назначил на должность. Но ты сам все испортил. А когда ты мне рассказал о том, что сделал, какой у нас был разговор?
— Вы хотели позвонить в милицию.
— Вот именно. А ты сказал, что сам расскажешь. — Лощилин повернулся к Курову, глядя прямо на него и выражая своим видом, что все ясно.
После окончания очной ставки Лощилин на некоторое время задержался в кабинете.
— Товарищ следователь, — сказал он, — объясните мне, что происходит. Раньше нам говорили: у нас не должно быть никаких дельцов, все трудящиеся, все равны. Боролись с хапугами, спекулянтами, частниками, предпринимателями. Нас поддерживали, поощряли. А сейчас что? Повернули на сто восемьдесят градусов? Совсем в другую сторону? Вперед к капитализму? И опять все правильно? Но также нельзя. Надо же разъяснить народу, что к чему, и не гнуть опять через колено. Развели коммерсантов-спекулянтов. Они ничего не производят, только перепродают и зарабатывают миллионы. Мне это совершенно непонятно.
— Я не хочу с вами вступать в дискуссию, — сказал Куров, — но исторически всегда существовали купцы, и не только в России. Были и коробейники, которые носили товар по улицам, деревням и продавали его с наценкой.
— Но мы же строили социализм и коммунизм! — Лощилин смотрел на Курова.
— Все это вопросы большой политики, — ответил Куров. — Но в любом случае нельзя совершать преступления.
— А я и не совершал, — спокойно ответил Лощилин.
«Действительно, — подумал Куров, — в его действиях нет состава преступления. Имеет место эксцесс исполнителя, то есть Тимкин вышел за пределы его договоренности с Лощилиным».
Последующим расследованием не было установлено состава преступления и в действиях Козлова. Тимкин признал, что просил его изготовить ключи для того, чтобы проверить деятельность директора.
Вскоре дело было направлено в суд, который приговорил Тимкина к двум годам лишения свободы.
ТРИ ОПРАВДАТЕЛЬНЫХ ПРИГОВОРА
(Документальная криминальная история)
29 марта 1996 года около 8 часов 30 минут на шоссе Москва — Егорьевск произошло дорожно-транспортное происшествие, участниками которого были водители Фуфлыгин Д.И. и Денисов А.Н. События развивались следующим образом.
Как записано в протоколе осмотра места ДТП, составленном инспектором ГАИ, Фуфлыгин Д.И., управляя автомашиной вольво-460, догнав автомашину Денисова ВАЗ-2109, пошел на ее обгон. При этом произошло касательное столкновение автомашин, от которого на задней части корпуса вольво-460 остались продольные царапины. После этого автомашина Денисова съехала в правый по ходу движения кювет и перевернулась. В протоколе также указано, что состояние асфальта — мокрое, следов торможения и скольжения нет.
Согласно рапорту инспектора 14 СБ СП ДПС ГАИ, Денисов был доставлен в Раменскую центральную районную больницу, где ему было произведено дежурным врачом медицинское освидетельствование и установлены сотрясение головного мозга, ушиб левого плеча и трети нижней голени. От госпитализации Денисов отказался.
Согласно акту судебно-медицинского освидетельствования № 145 от 17.05.96, проведенного судмедэкспертом, у Денисова обнаружены сотрясение головного мозга, ушиб левого плеча и левой голени, кровоподтек голени.
Согласно заключению эксперта-невропатолога № 269 от 27.06.96, сотрясение головного мозга и кровоподтек на левой голени относятся к легким телесным повреждениям (легкий вред здоровью).
На основании представленных документов 25.07.96 инспектором отдела дознания 14 СБ СП ДПС ГАИ было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Фуфлыгина Д.И. по факту ДТП 29.03.96 в связи с отсутствием в его действиях состава преступления и привлечении его к административной ответственности по ст. 118 ч. 2 КОАП РФ.
Данное постановление никем не обжаловалось.
30.09.96 помощником прокурора Раменской горпрокуратуры постановление инспектора Еремина было отменено и назначено проведение дополнительного судебно-медицинского освидетельствования. Основанием для такого решения послужило то обстоятельство, что Денисов находился на амбулаторном лечении, о чем свидетельствовала запись в его амбулаторной карте от 10.10.96 г.) об обращении его в поликлинику г. Орехово-Зуево.
Данное постановление помощника прокурора являлось незаконным по следующим обстоятельствам:
1. Согласно ст. ст. 112, 211 п. 2, 11 действовавшего в тот период УПК РСФСР, отменять постановления органов дознания имел право только прокурор города, района. Помощник прокурора не имел права этого делать.
Кроме того, согласно ст. 211 п.2 того же УПК РСФСР, отменены могут быть только незаконные постановления органов дознания. Постановление инспектора отдела дознания являлось законным.
2. Согласно ст. 81 того же УПК РСФСР, дополнительная экспертиза может быть назначена
