Едва избавившись от головной боли, Михаэль принялся, что называется, наводить шорох в коллективе. Досталось всем, начиная от уборщицы и заканчивая его первым замом. К чести Михаэля нужно сказать, что подчиненных он распекал за дело и по существу. Это понимали все, поэтому не возмущались в курилках и кабинетах, а честно каялись, клялись исправиться и гадали: какая муха укусила их начальника. И судя по происходящему, муха эта была огромной.
А еще через день Михаэль дал себе слово, что не будет искать встреч с Мишель. Уезжая, она пообещала ему, что вернется. Вот он и даст ей время, посмотрит, выполнит ли она свое обещание. Решение было трудным, почти невыполнимым потому что, придя в себя и успокоившись, первое, что хотел сделать Михаэль – это позвонить ей и выяснить, что, черт его дери, все-таки произошло на самом деле.
Он даже не был уверен, что Виннер расскажет Мишель о его приходе. Да что там, скорее всего, бывший муж ни словом о нем, Михаэле, не обмолвится. И, тем не менее, он собирался исполнить данное себе обещание и никак не напоминать Мишель о своем существовании. Пусть она решит, что ей нужно.
Зато вдруг, ни с того, ни с сего, активизировалась Илзе. Он никак не мог понять, что с ней случилось. Мелькнула даже мысль, что Андреас поделился с сестрой подробностями их ночной беседы. Мелькнула и исчезла. Михаэль не мог поверить в то, что старинный приятель окажется болтлив и предаст их многолетнюю дружбу, пускай и ради сестры.
Илзе постоянно оказывалась где-то рядом. То проходила мимо его дома и считала нужным забежать, буквально на секундочку со стаканчиком горячего кофе, то обедала в том же месте, где и он, то приезжала к друзьям в то же время. Постоянно звонила и пыталась вытянуть его на какие-то мероприятия. Несколько раз он отказывался, потом, почти отчаявшись дождаться весточки от Мишель, стал соглашаться.
Какие-то выставки, презентации и спектакли, на которые они ходили вместе. Илзе вовсю старалась, чтобы их считали парой. Держала его за руку, прижималась, несколько раз, когда очередная тусовка заканчивалась поздно, прозрачно намекала, что хотела бы переночевать у Михаэля.
Тогда-то он и понял, что почти позволил загнать себя в ловушку. Копаясь в себе, в сотый раз, переживая то, что случилось у него с Мишель, он перестал обращать внимание на действительность.
А действительность, в лице Илзе, не дремала. И вот уже знакомые приглашают их вдвоем в гости и даже пытаются шутить об их с Илзе совместном будущем. Какое, к черту, у них может быть будущее?
Контрольным выстрелом прозвучал вопрос одного из друзей, когда в пятничный вечер, проводимый в бильярдной, они вышли на улицу покурить:
- Ты, смотрю, жениться надумал?
Услышав это, Михаэль остолбенел. Так и стоял с незажженной сигаретой в зубах и смотрел на собеседника.
- Илзе все-таки своего добилась? – задал тот еще вопрос.
Тут Михаэль представил себе, как выглядело его поведение со стороны. Они с Илзе почти всегда вместе, что еще могли подумать люди? Но Илзе?! Он ведь никогда не позволял себе по отношению к ней ничего такого! Наоборот, старался держаться на расстоянии. Неужели она неправильно его поняла?
- Она говорит, что вы и дату, вроде, выбрали, - продолжил приятель. – Кажется, в мае.
- В мае?! – подал-таки голос Михаэль. – В каком, к черту, мае?!
- Так вы не женитесь, что ли? – удивился приятель.
- С кем?!
- А Илзе говорила….
Михаэль отбросил так и не зажженную сигарету и вернулся в бильярдную, с силой хлопнув дверью. Обвел взглядом помещение, выискивая Илзе. Она тоже была тут. Стояла с девушками у соседнего стола, с кием в руках. Болтала, смеялась. Вроде бы сама по себе, а вроде бы и с Михаэлем. Заметила его и приветливо махнула рукой.
Михаэль подошел поближе, в корне пресек попытку молодой женщины обнять его и сказал:
- Нам нужно поговорить.
Она сделала вид, что не заметила, как он отстранился и согласно кивнула:
- Конечно. Здесь?
- Давай выйдем на улицу, я покурю.
На улице прохладно, начинал моросить дождик, и Михаэль проследил, чтобы Илзе надела плащ. Тут же мысленно отругал себя за эту неуместную заботу, ведь наверняка Илзе расценит ее, как проявление неких романтических чувств с его стороны. Да какие чувства! Просто элементарная вежливость и немного заботы о не чужом ему человеке, и ничего более.
- О чем будем говорить? – весело спросила Илзе и предприняла еще одну попытку обнять его.
Вот настырная. Михаэль выставил вперед руку, не давая девушке приблизится, и отрицательно покачал головой. По тому, как недовольно дернулись ее губы, Михаэль догадался: все она прекрасно понимает. Понимает, но делает по-своему. Избалованная девчонка, неужели решила, что он так и пойдет за ней, как телок на веревочке?
- Зачем ты говоришь всем, что мы поженимся? – спросил он прямо.
Она не смутилась, разве что только на мгновенье.
- Поженимся, - ответила спокойно.
- Разве я тебе предлагал? – удивился Михаэль.
- Пока нет, - она потянулась и отобрала у него сигарету, затянулась. – Но предложишь.
Злость сменилась удивлением.
- Ты в своем уме?
- Разумеется, - она не спешила возвращать сигарету, курила и уверенно смотрела на Михаэля.
- Я неправильно себя вел с тобой, - тщательно подбирая слова, сказал Михаэль. – Прости, что невольно ввел в заблуждение.
Илзе посмотрела на него, как на несмышленыша и улыбнулась.
- Брось говорить ерунду, Мих. Все я понимаю, только это ничего не меняет.
- Не меняет? О чем ты?
Она сильно затянулась сигаретой, отбросила ее в сторону и ответила:
- Я тебя люблю, Михаэль.
Он не был готов к такому признанию. Нечего было ответить, оттого и стало неловко, будто Михаэль в чем-то перед Илзе виноват. Хотя, если вдуматься, виноват. Зачем проводил с ней столько времени? Зачем подавал ложные надежды?
Илзе с интересом смотрела, как меняется его лицо.
- Не переживай, я все понимаю.
- Тогда зачем?
- Мих, я тебя люблю, - повторила она упрямо. – И знаю: мы поженимся. Моей любви хватит на двоих.
Пока он соображал, что на это ответить, Илзе вернулась в бильярдную. Михаэль смотрел на закрытую дверь бильярдной и понимал: он не хочет туда возвращаться. Ему надо побыть одному и обдумать, что делать дальше.
О том, что Мишель приезжала к нему, Михаэль узнал совершенно случайно, спустя несколько месяцев. Много позже, вспоминая и анализируя этот день, ему пришло в голову, что судьба, словно нарочно сделала все, чтобы не допустить их встречи.
После разговора в бильярдной, Илзе, вроде бы, успокоилась и перестала преследовать его. Михаэль готов был благодарить всех святых за такой царский подарок. Он уже и не надеялся, что ему удастся убедить упрямицу оставить его в покое. Но, кажется, Илзе поняла и приняла все, что он попытался донести до нее.
