Я огляделась, но редкие прохожие были достаточно далеко от нас.
— Сомневаюсь, что там есть кому говорить, — ответила тихо. — Когда его вывели… я не почувствовала в нем человека.
Леннарт промолчал, только накрыл мою ладонь, лежащую на его локте, второй рукой и свернул в парк.
— Между прочим, о тебе не задали ни одного вопроса, — ехидно заметила я, задрав голову.
— А должны были? — Он покосился на меня, приподняв бровь. — Меня же там не было.
— Удобно быть частью великого рода.
— Смею напомнить, что ты тоже не безродная дворняжка.
— Ага, только грозного папы, умеющего вымарывать имена из любого дела, у меня нет.
Сказала и тут же напряглась, опасаясь, что Леннарт обидится, но он лишь рассмеялся. Подвел меня к скамейке, смахнул с нее пожухлую листву и, усадив меня, устроился рядом.
Мы мало общались в последние дни. Когда я очнулась в импровизированном военном лагере, парни уже многое успели выяснить и обсудить, и после коротких переговоров и выстраивания единой версии событий мы разошлись, чтобы не привлекать излишнего внимания.
Тьмагов снова изучали. Леннарта забрал отец, ограждая от всей этой истории. А я… слилась с группой все проспавших однокурсников, надеясь, что вспомнят обо мне нескоро. Сидела в комнате общежития, ждала вердикта и в какой-то момент даже решила, что никому и не нужна, но вчера пришла повестка из Управления.
Хороший знак. Было бы куда хуже и показательней, явись дознаватели за мной лично.
— Трин уехала? — вдруг спросил Леннарт.
Я кивнула:
— Сразу после допроса. Но всего на неделю… Отдохнуть в кругу семьи.
Если подумать, ей как напарнице главного героя досталось больше всего внимания. Особенно после того, как обнаружился ошейник.
Безопасникам она так и не смогла толком объяснить, чего Лайне добивался этим подчинением. Сказала только, что велел молчать о любом их магическом взаимодействии, но ничего сверхстранного они не делали даже на личных тренировках. В итоге в Управлении, похоже, решили, что он планировал использовать Трин в ритуале, но отчего-то передумал.
Правду она раскрыла только мне, перед самым отъездом.
Лайне хотел знать обо мне все. Требовал пересказываться все наши разговоры, обыскивать вещи. Наверное, искал что-то, связанное с бункером. И отчужденность Трин стала единственным ее способом это прекратить, ведь если мы не общаемся, то и докладывать ей не о чем. Даже тот намек, что мне лучше уйти из группы, был актом дружбы, и только я в своей слепоте…
Эту ошибку я считала самой страшной. И стыдной. Я винила Леннарта и всех вокруг, не замечающих на мне дедовского ошейника, а сама, обладая огромной силой, проглядела его на соседке.
Причем ошейники были очень похожи. Почти идентичны. И я снова вспомнила о визите Лайне к старику: мог он его убить, а перед этим выпытать или выкрасть разработку?
Один из множества вопросов, ответов на которые я не узнаю.
Леннарт сжал мою ладонь:
— Вы поговорили?
— Да.
— И?..
— Она вернется к учебе. Я — нет. Вряд ли найдется повод поддерживать связь.
Мы помолчали.
— Что будет с группой?
— Мэтр забирает сохранивших силу тьмагов на общий боевой. Остальные разойдутся по факультетам, сохранив стипендии. Счастливый финал.
— И только ты… — Он осекся, и я усмехнулась:
— Я счастливее прочих. Я свободна… почти от всего.
Один груз все же остался.
— Источники, — понял Леннарт.
Я все же нашла время рассказать ему обо всем, хоть и предпочла бы провести выпавшие нам минуты наедине совсем иначе. Пару дней назад все в той же беседке я впервые была полностью откровенна и поразилась, как это больно и вместе с тем приятно.
— Никто не махнет на все случившееся рукой, — кивнула я, — мол, ну была Тьма да исчезла, живем дальше. Безопасники будут копать и рано или поздно поймут, что это за выложенный камнями круг. Или очередной энтузиаст найдет тот или иной Источник и попытается вскрыть.
— Тебе не все равно? — Леннарт развернул мое лицо за подбородок и заглянул в глаза.
Я знала, что и ему не все равно, но подталкивать меня к тому или иному решению никто не собирался.
— В следующий раз из портала может явиться что-то пострашнее Тьмы, — прошептала я.
— И чего ты хочешь?
— Хочу, чтобы тьмаги отучились, пошли в службу безопасности и взяли вопрос на контроль.
Леннарт хохотнул.
— Или ты, — добавила я.
— Или ты, — парировал он.
Я мотнула головой, разрывая зрительный контакт:
— Единственное, что я знаю наверняка, так это что не желаю больше с этим соприкасаться. Никак. Ни под каким соусом. Нет-нет-нет.
— Понял. Отстал. — Он вскинул руки, будто сдаваясь. — Но когда-нибудь…
— Когда-нибудь я решу, кому отдать отцовский дневник, чтобы никто не повторил его ошибок.
И свой, в котором я описала все события последних лет, молясь всем богам, чтобы это никому не пригодилось.
— Я бы мог намекнуть отцу…
Я вздрогнула и уставилась на него, забыв закрыть рот.
— Что? Ну, хочешь, сама намекни. Он неплохой вариант для решения проблемы. Я вас познакомлю…
— Нет! — вскрикнула я.
Леннарт снова засмеялся:
— Он не так ужасен, правда.
— Слушай, если ты еще не понял… — Я вскочила, помолчала и снова села, не глядя на него. — Я снова слабосилка. Вероятно, даже слабее прежнего. Таких с главами древних родов не знакомят…
— Так, — перебил Леннарт, разворачивая меня к себе, на сей раз за плечи. — Во-первых, ты и сама глава древнего рода. А во-вторых, — повысил он голос, когда я собралась возразить, — один раз я уже на это купился, больше не сработает. Ясно? И вообще, долго ты еще будешь припоминать мне те дрянные слова?
Я прикрыла глаза и устало улыбнулась:
— А долго ты готов терпеть?
— Ну… если вопрос стоит так… то целую вечность.
Эпилог
Я узнала его сразу, хотя вот так, лицом к лицу, мы виделись очень давно. Кажется, на одном из приемов, еще до моего путешествия во Тьму.
И сейчас я даже не вспомнила его грубоватые черты, серьезные синие глаза и внушительную фигуру — просто провела параллели, ибо уже больше полугода засыпала и просыпалась рядом с молодой копией этого человека.
С его сыном, Виктором.
Ну и что скрывать, я подсознательно ждала этой встречи. Знала, что рано или поздно Леннарт-старший явится, чтобы все испортить.
