— Не знаю, не знаю… А можно более весомое и наглядное доказательство? Чтобы окончательно развеять все сомнения.
На секунду охватил лёгкий и запоздалый страх: зачем я так откровенно его провоцирую? И тут же сменился уверенностью: раз провоцирую, значит, надо! Сам разжёг пламя, сам пусть его теперь и утихомирит. Любыми способами.
— Можно, — легко согласился маршал. Притянул меня к себе и выдохнул, почти касаясь губ: — Выходи за меня замуж, Элиана.
А вот этого я не ожидала! Замерла в его объятьях, тихо спросила:
— Вот так сразу?
— Вот так сразу, — серьёзно ответил он. В глазах мелькнули демонические огоньки, голос стал бархатным, чувственным: — Или тебя поуговаривать, м? Но самые «убедительные» доказательства — после помолвки.
— Поуговаривай, — охотно согласилась я.
Выяснилось, что в понимании Ингвара «поуговаривать» означало опуститься на диван, устроить меня на коленях и зацеловать до огненных точек перед глазами. Моё пламя, такое жаркое и яркое, послушно склонялось перед напором его страсти — мощной, цельной, обжигающей. Не отследила, в какой момент лиф на платье оказался расшнурован и плотная ткань поползла вниз, открывая для прикосновений пальцев и губ нежную кожу. Я тихо застонала от острого, пронзительного желания, и этот стон заставил маршала замереть, оторваться от увлечённого изучения моего тела.
— Соглашайся, Элиана, — выдохнул он. — Обещаю — сделаю всё, чтобы ты ни минуты не пожалела о своём решении.
На его ладони соткалось изящное серебряное кольцо с тёмно-фиолетовым аметистом.
— Соглашусь, — кивнула я. — Но при одном условии. — Замолчала, собираясь с силами, чтобы сказать прямо то, что задумала. Чувствуя, как горят от смущения щёки, прошептала: — Не будем ждать официальной помолвки. Хочу гореть для тебя этой ночью.
В бирюзовых глазах полыхнули страсть и безграничная нежность. Прохладный металл скользнул на мой палец. А потом маршал легко поднялся вместе со мной, ногой открыл дверь в спальню и бережно опустил меня на кровать.
— Будем гореть вместе, ящерка, — заверил он. — Только вместе. И никак иначе.
А потом не осталось ничего, кроме прикосновений его рук, его губ, шёпота «Эли… огонёк мой». Его ласк, вначале сдержанных, осторожных, а затем рваных, то мягких, то почти болезненно резких, вынуждающих меня пылать еще жарче, хотя куда уж жарче. Я утонула в чувствах, полностью, безоговорочно доверяя своему ирбису, откликалась, забыв о робости и застенчивости. Искристый вихрь страсти снежного высшего мага переплёлся с моим огнём, разливаясь по телу чувственным наслаждением, и хотелось парить вместе с этим сумасшедшим вихрем, отдаваясь ему без остатка. И я парила.
Всё выше…
Выше…
Выше…
Много позже, измотанная и эмоционально, и физически, я вытянулась на широкой горячей груди маршала. Блаженно вздохнула. Уютно…
— А еще говоришь, что не ящерка, — с тихим, довольным смехом проговорил ирбис. — Улеглась на тёплом и повыше.
— Полагается же мне компенсация, — сонно шепнула я в ответ. — Раз некий северный пятнистый котик называет саламандру ящеркой, так пусть изволит терпеть некоторые неудобства. Тем более, не в первый раз.
— Я не против, — уверил меня Ингвар, продолжая посмеиваться.
— Тогда мы точно поладим, — пробормотала я.
Прежде, чем окончательно провалиться в сон, успела подумать, что теперь наследный принц точно не отправит меня куда-нибудь в дальний и самый морозный закуток Северного королевства. А ещё — что надо будет как-то убедить Ингвара научить меня пользоваться боевой магией. Не для того я получала вторую ипостась, чтобы тихо и мирно ждать, пока мой маршал победит всех ледяных демонов и прочих им подобных исчадий. В этих битвах я собиралась стоять рядом с ним. Только вместе и никак иначе.
ЭПИЛОГ
Два месяца спустя
Храмы северных богов отличались от наших, посвящённых огненной богине. Южные храмы были высокими, ажурными, наполненными светом и солнцем. И на церемонии собирались все родные, друзья и знакомые. Считалось, чем больше гостей, тем счастливей брак. А главный столичный храм Севера был низким, тёмным и суровым. И посторонние на церемонии не присутствовали. Разве что жрец, но слуга богов не в счёт.
Все гости остались ждать нас снаружи. Я поймала ободряющую улыбку Зорианы и слабо улыбнулась ей в ответ. Отец с мачехой приехали накануне и я подозревала, в том была заслуга именно Зары. Судя по хмурому лицу отца, он еще долго не собирался прощать мне побег и зять-северянин, пусть даже маршал, его категорически не устраивал. Я надеялась лишь на то, что со временем он смягчится. Жаль, мои родные не взяли с собой Кирсана. Я соскучилась по брату. А с Зарой успела перекинуться лишь парой слов.
Мачеха шепнула, что лорд наместник весьма рассчитывал на моё возвращение и от планов отказываться не собирался. А отец, похоже, вполне его в этом поддерживал… Новость о моём скоропалительном замужестве на Севере взбесила обоих. Я тихонько вздохнула. Кажется, путь на юг по — прежнему оставался закрыт. Впрочем, иного я и не ожидала. Знала, на что иду.
Сейчас, ступая следом за жрецом по гулким каменным плитам я отчего-то ощущала неожиданную робость и крепче сжимала ладонь Ингвара. Зато саламандре тут нравилось. Непоседливая огненная сущность представляла, как светло здесь станет, если я ненадолго, буквально на час, уступлю ей контроль. Мысленно прикрикнула на вторую ипостась, вот только огненная поганка совершенно не прониклась. Распустила воротник и протяжно, даже художественно зашипела.
Над алтарём внезапно появился длинный лепесток огня. Яркое свечение пробежало по стенам и вспыхнуло в десятках светильников. И мамино кольцо на моём пальце запульсировало, стало неожиданно тяжёлым. Камень тоже пылал изнутри. От него к лепестку огня над алтарём тянулась тонкая огненная нить.
— Не может быть! — благоговейно выдохнул жрец, падая передо мной на колени. — Спустя столько лет оно вернулось домой!
Я попятилась назад, спряталась за надёжную, широкую спину Ингвара. Будущий муж оказался менее впечатлительным и уточнил у служителя:
— Настоящее «Сердце саламандры»?
— Да, — выдохнул жрец, совершенно забыв о том, что мы вообще-то по другому поводу сюда пришли, и ему полагается на на моё кольцо смотреть, а женить нас с Ингваром.
— Забавные узоры плетёт судьба, — задумчиво произнёс маршал. — Огонь всё-таки вернулся на северные земли. Прямиком в главный из чертогов льда.
— И что это значит? — спросила я.
Внутренне уже понимала: кольцо придётся отдать. И у меня ничего не останется на память о маме… Как жаль, что историю появления «Сердца саламандры» в моей семье рассказать было уже некому. Отец на прямой вопрос неохотно пояснил, что перстень подарила прабабушка на их с мамой свадьбе. Отозвала внучку в сторону, долго с ней шепталась, а потом передала «Сердце саламандры». Мама сияла от счастья, таинственно улыбалась и не снимала подарок до… В общем, пока не надела его на мой миниатюрный пальчик. Прабабушки тоже давно уже не было. Последняя ниточка, ведущая к тайне, оборвалась.
