— Если тор-ан решит снова бросить вызов кому-либо из наших союзных дистриктов, мы встанем на вашу защиту.
Харви с гордостью на меня посмотрел, хотя мелькнуло в его глазах и недовольство. О, с моей беременностью он стал чересчур внимательным и обходительным и не позволял мне лишний раз даже по лестнице самой подняться, предпочитая носить меня на руках. Я-то была не против, но врачи велели больше двигаться. Вот и подвигаюсь, в случае чего, по арене…
— Это официальное заявление?
— Официальное, — подтвердил Харви, сжимая мою ладонь. — Поединки с братьями — формальность. Думаю, вы убедились, что по силе я и моя жена превосходим их многажды.
— А как же вы будете поддерживать барьер?
— С уровнем силы моей жены и моей искрой для поддержания барьера будет достаточно проводить в шаре ночь. А по поводу информации, что стала вам известна. Лидеры преступной группировки — мои братья, будут обезврежены мною же. Фетесса Лоуренс, ставлю комиссию в известность, получит предложение. Либо я бросаю ей вызов за власть над четырнадцатым дистриктом, либо она рожает ребенка, передает его нам и отправляется восвояси.
Если бы мы были одни, я бы сейчас зацеловала Харви до смерти. Несмотря ни на что, он все распланировал. Я не только получила свободу, но еще и брата не потеряю! Неважно, что его матерью станет Зейда, важно, что его отцом является мой папа! Значит, он Аллевойский. Крошечка не виноват, что занесло его не в то пузо…
— Не слишком ли благородно? — усмехнулся один из членов трибунала.
— Таково мое решение. В остальном же, поскольку в соглашении фетрой Гилмор предупредительно этого не указал, а сторона защиты не настаивала, мы заведем уголовные дела на всех, кто числится в этой схеме. Мировое соглашение касается только троих. На других оно не распространяется.
Фетрой Гилмор — председатель — довольно кивнул. Он явно оставил Харви лазейку для того, чтобы разрушить систему и рад, что мой мужчина эту лазейку нашел и решил ею воспользоваться.
— Благодарю вас за помощь. Апартаменты в Аклуа Плейз в вашем полном распоряжении на ближайшие дни. Если у вас есть особые пожелания — можете обращаться ко мне лично или к фету Аранхарскому — он будет курировать ваше нахождение в нашем дистрикте и решать все необходимые вопросы. Всего доброго, фетрои.
Харви кивнул, поднялся и, вызвав фета Дорского, повел меня на выход. К пираньям, поскольку другого выхода из зала не имелось. Впрочем, пираньи, завидев фета Дорского, предусмотрительно предпочли расступиться в стороны. Комментариев мы не давали, Харви учил, что следует тщательно взвешивать каждое слово, а на эмоциях сразу после судебного заседания это попросту невозможно. Поэтому он сообщил журналистам со спокойным лицом:
— Завтра утром будет дана пресс конференция. Потратьте это время на получение аккредитации.
И все. Мы спрятались в воларе, чтобы унестись прочь, оставив позади страх, сомнения и маячившее надо мной тюремное заключение.
Но мне лишь казалось, что все трудности в прошлом. Увы. Следующие несколько месяцев стали сущим кошмаром. Хартман показал себя сильным и непоколебимым правящим. Разумеется, он победил и Кайла, и Сэймира, несмотря на попытку побега последнего, невзирая на использование ими допинга.
Следующим пунктом стали члены Конгресса. Некоторые из них предпочли бежать еще тогда, когда Харви победил Кайла. Убежала и Аландри Деморти — бессменный кровососущий голос девятого дистрикта. Впрочем, ей быстро нашли замену, ведь свято место пусто не бывает.
Оставшиеся великородные были подвергнуты жестким проверкам и обыскам. Все, кто был уличен в связи с кровью разжигающих отправились под суд. Судебные процессы гремели ближайшие три месяца на весь мир. Молоток судьи отправлял на пожизненное заключение и членов правления конгресса, и министров, и генералов — всех, без исключения. Но в итоге это сказалось благотворно, поскольку освободившиеся места заняли молодые специалисты и хорошо зарекомендовавшие себя преданные Хартману служащие, которые при прежнем режиме не могли пробиться наверх из-за круговой поруки и коррупции.
Мы с Харви виделись лишь ночами. Мне он доверял как себе, а потому не стеснялся делегировать полномочия. Я занималась вопросами благоустройства и внешних связей. Наладила торговое и научное сотрудничество с пятым, третьим и вторым дистриктом, увеличила объемы взаимодействия с зеленым дистриктом, организовала международный фонд борьбы с болезнью Торкинсона и через три месяца мы достигли первых успехов — фет Барский начал оживать. У него появилась чувствительность в руках и ногах, он смог общаться с докторами при помощи планшета телепатически. Этого мало, но это серьезнейший прорыв! Болезнь впервые дрогнула под волей и натиском неугомонных исследователей. Кстати, я не стеснялась отводить большое количество мест для стажировки юных специалистов.
Альби активно сотрудничала с Лисмен Эколоджик и даже однажды участвовала в выходе за пределы купола для переработки песка в землю. Пока рано говорить о каких-то достижениях, но мы свято верили, что они будут. Зеленое кольцо было высажено, оставалось ждать, наблюдать и корректировать результаты. Программа реновации была остановлена по всему дистрикту, более того, мы разработали проекты небоскребов с большими земельными наделами, чтобы все желающие могли получить возможность работать с землей и выращивать для себя живую, а не сублимированную пищу.
Работы у нас был — непочатый край. Единственное, что я безвозвратно потеряла — это возможность заниматься балетом. Но я с удовольствием посещала постановки вместе с Харви, а Макс всегда выделял нам центральную ложу. Мне было радостно, что он мог танцевать, а вскоре мы узнали о их предстоящей свадьбе с Сандрой. Надеюсь, она изменилась и смогла оценить Ронхарского. Он хороший человек. Правда хороший…
Желающих бросить нам с Харви вызов не нашлось. Перемены во власти мало кому понравились, были протесты, случались диверсии, великородные даже нарочито пробивали защиту купола, чтобы пустить на территорию дистрикта аркхов и пустынных мертвоедов, но службы контроля и рейгвердов все это время находились на боевом дежурстве. Последствия быстро устраняли. Вмешательство Харви понадобилось лишь однажды, когда старые аркхи разнесли несколько домов в двадцатом районе. Нападению подвергался и сам Харви. Несколько раз пытались покушаться на мою жизнь, Тан и Альби находились под круглосуточной охраной, что очень нервировало как ребят, так и учителей и одноклассников. Но это было необходимо.
Лишь через полгода все начало устаканиваться, потому что появились первые результаты коренного слома старого строя. Улучшилось финансовое состояние дистрикта, повысился уровень жизни. Харви часто повторял, что подданные не оценят наших жертв, но я каждый раз горячо с ним спорила. Однажды, сидя в восстановленном мамином кафе со своим мужем, я стала свидетелем милой сцены. К нам подбежала девочка и протянула листок, на котором были нарисованы мы с Харви, побеждающие тор-ана. Маленькая подданная подарила его нам со словами благодарности. Уже в свои юные годы она понимала куда больше, чем должна была. Этот рисунок Харви повесил в своем рабочем кабинете в Аклуа Плейз и каждый раз, когда становилось сложно или казалось, что все накрывается задницей аркха, когда он задавался вопросом «зачем мы все это делаем», я указывала ему на этот рисунок.
