Книга Французский Трофей - Джеки Бонати

К счастью за ночь головная боль прошла, и утром Женя проснулась раньше Этьена, едва только рассвело. Но шевелиться не хотелось и вставать тоже, так что она только поближе прижалась к возлюбленному.

Измотанный передрягами вчерашнего дня, Этьен не спешил подниматься, и только когда за стенами палатки раздался какой-то громкий звук, он открыл глаза и пока немного растерянно оглянулся.

– Доброе утро, – улыбнулся он, встретившись взглядом с Женей. – Как ты себя чувствуешь?

– Доброе утро. Гораздо лучше. А как выгляжу? – тут же спросила она, вздохнув.

– Немного помятой, – дипломатично ответил Этьен.

На самом деле, у Жени синева растеклась от носа под глаза, но радовало, что отека не было.

– Ты сама тактичность, – засмеялась она. – Все равно фельдшеры скажут всю правду как есть.

– Ты все равно самая красивая, – Этьен поцеловал ее в плечо и улыбнулся. – Голова не болит?

– Вроде бы нет, – прислушавшись к себе, ответила Женя. – Кушать хочется.

– Принести тебе сюда или пойдем к Андрею Ионычу? – спросил он, не спеша подниматься, переплетая пальцы с Женей.

– Пойдем к остальным. Нечего разлеживаться. И так вчера день провалялись. Хотя было хорошо, – она поцеловал его пальцы.

– Не весь день, но временами да, весьма неплохо, – улыбнулся Этьен и помог возлюбленной подняться на ноги.

– Сейчас мне даже трудно вспомнить, как это я была одна, – прошептала ему Женя, встав и обняв его, а потом уже принимаясь умываться.

– Больше не будешь! – пообещал Этьен и поцеловал ее между лопаток, пока Женя склонялась над умывальником, после чего умылся и сам.

– Это лучшее, что может случиться в жизни, – ответила ему Женя, отфыркиваясь от воды и вытирая осторожно лицо.

– Подожди, дай я, – Этьен забрал у нее полотенце и стал осторожно, очень бережно промакивать ее лицо.

– Спасибо, – она улыбнулась, так как у него получилось куда лучше.

Этьен тоже умылся, помог Жене одеться, оделся сам, и они пошли палатку Михайловского.

Тот пребывал в прекраснейшем настроении и только их и ждал к завтраку.

– Садитесь, наверняка голодные, – улыбнулся он, расставляя стаканы с крепчайшим чаем.

– Доброе утро, – поздоровался Этьен, садясь на свое привычное место. – Даже если бы и не были голодные, не удержались бы, – улыбнулся он, имея в виду, что Василий как всегда расстарался. Василий только усмехнулся в усы, выставляя на стол масло, сыр, яйца, холодное мясо и хлеб.

– Кушайте-кушайте, – велел он, ставя кувшин с молоком.

– Спасибо! – Этьен поблагодарил его, но в первую очередь принялся ухаживать за Женей, пока та рассказывала Михайловскому о своём состоянии.

Завтрак прошел быстро, все же было много работы. Все наелись, поблагодарили Василия и поспешили в лазарет – к новым раненым и новым помощникам.

Этьен, помня вчерашнюю ситуацию, при новых фельдшерах вел себя сдержанно, не желая вызывать интерес в свой адрес. Свои-то знали об их с Женей нежных чувствах и явно не были против, а вот к новым еще предстояло присмотреться.

Жене же было не до того. Больных было много, а вот сведений о них мало. Пришлось провести подробный осмотр каждого пациента. И не обошлось без огрехов в паре случаев, так что пришлось и небольшие операции проводить.

Ещё с утра Этьен планировал пойти в штаб к командующему, но видя, какая в госпитале суматоха, и что каждые руки на счету, не решился пока уходить, помогая всем, чем мог.

С обедом пришлось повременить, так что Василий даже расстроился и грустно топорщил усы, сетуя, что все простынет, пока ихблародь соблаговолит покушать. И все же, проверив что все в порядке, они велели разносить обед пациентам, и сами пошли кушать, когда все успокоилось.

В это время Этьен помогал на кухне, где его и выловил Василий, заявив, что фельдшеров-дармоедов и так хватает, и решительно увел в палатку Михайловского.

Женя устало улыбнулась Этьену, впервые за день присев.

– Как ты? – спросила она, взяв его за руку.

– Ничего, – Этьен, решив, что уж здесь-то им точно нет причин скрываться, поцеловал Женю в щеку и улыбнулся. – А ты как? Голова не болит?

– Нет, все хорошо. Пугаю людей своими синяками. Кое-кто принимает это за боевую рану, – засмеялась Женя.

– Отчасти, так оно и есть, – нахмурился Этьен. Сегодня он видел Сашу, но только издалека, и они оба сделали вид, что не заметили друг друга.

Женя только улыбнулась ему и поцеловала в щеку.

– Не бери в голову. Как у нас говорят – до свадьбы заживет.

– Хорошая пословица, – улыбнулся Этьен и, получив миску с наваристым супом, приступил к еде, не забыв поблагодарить Василия.

Все умолкли, уплетая суп, утоляя первый голод, а потом, пока Василий носил миски со вторым, начали ленивые разговоры, стараясь не говорить о работе – ее и так хватало. Тему возможной атаки тоже обходили. Все понимали, что она может повториться в любой момент, но не гневили бога, призывая её.

После обеда все выбрались на улицу, посидеть и подышать свежим воздухом. Расположившись на завалинке, попивали холодный квас, который притащил Василий. Но скоро снова пришлось вернуться к работе, которой оставалось немало.

И только через пару часов, когда все немного наладилось, Этьен решил сходить в штаб, предварительно приведя себя в порядок.

Женя перед ужином спохватилась, куда пропал Этьен.

– Никто его не видел? – вздохнула она.

– Вроде в сторону штаба направлялся, вашблагородь, – сообщил ей вездесущий Василий. – Велите найти?

– Штаба? – удивилась Женя. – Да нет, не стоит, сам придет.

Вернулся Этьен часам к семи, немного измотанный и с двойственными ощущениями – генерал долго беседовал с ним, прощупывал, но в итоге приписал к кавалерийскому полку. Так уж вышло, что стараниями Миши генерал слышал о французе, бескорыстно и самоотверженно помогающем в госпитале, и это сыграло важную роль.

Все уже собрались было ужинать, только Женя беспокойно все ходила и высматривала Этьена.

– Где же ты был? – спросила она, когда тот вернулся и сел за стол.

– В штабе, у генерала, – ответил тот, взяв княжну за руку. – Меня приписали к кавалерийскому полку, – он не стал ходить вокруг да около и сообщил главную новость.