— И не страшно? Ты не попытаешься побороться за свою жизнь?
— Какой смысл бояться смерти? — вопросом на вопрос ответил Стефан. — Рано или поздно она придет за всеми. Касательно борьбы за жизнь… бросаться заклинаниями или, того хуже, кидаться на тебя с кулаками бессмысленно. Да и вид я буду иметь чрезвычайно глупый. Так что уж сама придумай, как от нас избавиться. Только быстрее. Ноги затекли, и на земле сидеть холодно и мокро, знаешь ли.
— И что же? Неужели тебе больше нечего сказать? — голос и весь вид Линдры выдавали ее замешательство.
— Сказать? — ла Сови сделал вид, будто задумался. — Нет, говорить мне с тобой не о чем. Разве что спросить.
— Опять!
— Ну, таким любопытным меня сделала ты! — парировал Стефан. — Я вот каким вопросом задался: когда ты заняла место Мадлен? До свадьбы с господином ли Марсо или после?
Линдра скривилась, будто от боли.
— До, — процедила она, — я же не знала, какой скотиной он окажется. Хотя… может, оно и к лучшему. Тебе ведь стало жалко именно меня!
Стефан кивнул. Он всегда считал жалость плохим советчиком, и поддался ей лишь раз. Стоит ли говорить, что больше он такой ошибки не допустит.
— Прошу прощения, — внезапно подала голос Адель.
Стефан сразу же обратил внимание на ее руки. Адель больше не сжимала ладони. Неужели закончила?!
— Раз уж вы предлагаете высказаться, то я, пожалуй, это сделаю.
Ла Сови отметил непередаваемый взгляд, каким Линдра смотрела да девушку, — будто увидела внезапно заговоривший камень.
— А тебе-то что нужно?
— Хочу поделиться опытом. Впрочем, вам он вряд ли понадобится, но все же. Так вот, в Академии нас учили, насколько важно правильно расставить приоритеты и владеть информацией в полном объеме. Совсем недавно я на собственном печальном и болезненном опыте удостоверилась в правдивости этого. А теперь и вам придется убедиться, как правы были мои педагоги.
— Что ты несешь? — ведьма с презрением улыбнулась.
— Вашим приоритетом должна была стать собственная жизнь, а не забота о том, как наша со Стефаном гибель будет выглядеть со стороны. Вы должны были удостовериться в том, что магия ко мне не вернулась.
В ответ на последние слова Линдра усилила свой щит, но девушка покачала головой.
— Бесполезно. Вы поставили щит, препятствующий грубым плетениям, ведь к более утонченной магии Стефан не имеет склонности, а меня и вовсе со счетов списали. — Адель прикрыла глаза, будто пыталась рассмотреть нечто неуловимое или услышать какой-то звук. — Оно уже рядом. Под вашей кожей. Чувствуете?
Взгляд ведьмы заметался по сторонам. Она попыталась делать пассы, но добилась лишь того, что исчез щит.
— Не получится. Боль сильнее. Правда? Я читала. Преотвратная штука, — девушка закивала с искренним участием на лице.
По глазам Линдры Стефан видел, что она уже не обращает внимания на слова Адель. Миг, и женщина упала на колени с глухим стоном, впиваясь ногтями в собственное лицо. Кожа на руках и лице темнела и трескалась, будто внутри ведьмы горело пламя, и оболочка распадалась, словно пепел, осыпавшийся с тлеющего полена. Линдра вскинула голову, уставившись на Адель.
— И напоследок, — произнесла девушка, которую явно не трогало мерзкое зрелище, разворачивавшееся на ее глазах, — я люблю Стефана.
Тихий хлопок, и на том месте, где только что сидела Линдра, образовалось облако черных хлопьев, становившихся все мельче и мельче по мере приближения к земле. Влажной травы не коснулась ни единая частичка.
— Адель, ты страшная женщина, — уверенно заявил Стефан. — Если я когда-нибудь хоть чем-нибудь расстрою тебя, напомни мне вот об этом. Я тотчас же исправлюсь.
— Стефан, не преувеличивай! — его супруга, нахмурившись, посмотрела на наручные часы. — Я всего лишь готовилась стать боевым магом. Чего нам только не показывали! И кстати, раз уж разговор зашел о страшных женщинах, то у тебя есть все шансы совсем скоро повстречаться с одной их них. Если мы через пять минут не окажемся в столовой, госпожа Деко будет рвать и метать.
Ла Сови с улыбкой смотрел на жену и понимал, что не в силах отвести от нее глаз.
— Где твоя одежда? Ты же лекарь, в конце концов, и должен понимать: не стоит сидеть вот так! — девушка махнула рукой в его сторону.
Неожиданная смена темы заставила Стефана рассмеяться.
— Одежда моя спрятана далековато, но я за ней быстро… сбегаю.
Адель подняла брови в немом вопросе, но тут же качнула головой. Стефан был с ней согласен: разговоры могли подождать, а госпожа Деко и господин Вильре — нет.
— Я тебя люблю, — шепнул ла Сови прежде, чем вновь обернуться волком.
ЭПИЛОГ
Несколько часов после гибели Линдры выдались напряженными. Во-первых, чета ла Сови все же задержалась в парке, и госпожа Деко не преминула излить свое негодование на несознательных хозяев.
После ужина Стефан отправил Вильре в гостевую спальню, заявив, что «основная его проблема потеряла актуальность», а сам заперся в кабинете с Адель для серьезного разговора. Конечно, девушка догадалась, о чем пойдет речь: проклятье снято, а вторая ипостась не исчезла. Адель не видела в этом ничего плохого. Да, с чарами ведьма просчиталась, куда сильнее, чем можно было предположить, но ведь и в обличии волка Стефан сохранял разум. Спокойствие девушки дало слабину, когда супруг раскрыл весь масштаб ошибки Линдры.
Адель не помнила, чтобы когда-нибудь так ругалась! Не совладав с эмоциями, она выдала трехминутный монолог, который в приличном обществе звучал бы так: «Она искренне сожалеет о некомпетентности почившей ведьмы». Стефан слушал супругу, затаив дыхание, а после долго смеялся и требовал раскрыть значения пары слов, поскольку, несмотря на богатый жизненный опыт, слышал их впервые. Конечно, ситуация получилась забавная, но факт остался неизменным: Линдра вместо того, чтобы наградить Стефана банальным раздвоением личности, не просто организовала ему вторую ипостась, а самого настоящего подселенца, с которым супруг отныне вынужден был делить волчью шкуру.
Смириться с неожиданной новостью помогли уверения Стефана в добром нраве «сожителя». Муж утверждал, будто волк перехватил инициативу при встрече с ведьмой из самых лучших побуждений: зверю было известно о полной несостоятельности Стефана в качестве хищника. К Адель волк тоже относился вполне благодушно — что такое пара, он знал на уровне инстинктов. Когда супруг поинтересовался у «соседа», как часто он собирается устраивать охоту, тот ответил, что погонять зайцев, дабы не толстели, конечно, можно, но пока Стефан сыт, сыт и он.
На этом потрясения в семействе закончились. Стефан погрузился в любимую работу, Адель со спокойной душой возилась с цветами, любовь к которым крепла день ото дня. Поначалу ее это смущало, но потом она вспомнила, как мечтала в детстве посвятить себя именно этому занятию. Вернувшаяся магия делала процесс куда интересней, давая гораздо больше простора для экспериментов!
