– Давай-ка проясним, – говорит Даррен, опуская руку мне на плечо.
Скрипнув матрасом, он подвигается ко мне впритык.
– Твой лучший друг спровоцировал аварию, в которой погибли родители твоего бойфренда?
– Да… А самое худшее – что Джейден ничего не знает.
– Дело дрянь.
Его, похоже, особо не покоробило, что Хантер – мой парень, пускай и неофициальный. Он лишь хмурится и сжимает мое плечо. После всех его попыток вернуть меня я полагала, что он будет недоволен, однако, видимо, ошибалась. В каком-то смысле я даже благодарна. Сейчас не время ругаться о неудавшихся отношениях.
– Ты поэтому плачешь? – спрашивает он. – Оттого, что он не знает?
– Потому что именно мне придется ему сказать.
Меня охватывает ужас, давит в груди, становится трудно дышать. Как сообщить Джейдену и Дэни? Мне казалось, что откровенничать с Джейденом о маме и Грейс будет труднее всего на свете, однако вышло не так уж сложно. Теперь мне предстоит рассказать парню, в которого я влюблена, что, возможно, его родители погибли из-за моего лучшего друга. Снова накатывает тошнота, слабеют колени, и кружится голова.
– Хантеры вроде уже смирились с утратой, начали жить заново и выглядят счастливыми… – бормочу я. – А новая информация их огорошит.
Даррен начинает мять мне плечо, пытаясь утешить, хотя это мало помогает.
– Может быть, Холден сам должен им рассказать?
– Да, только он не станет.
Я гляжу в потолок и провожу рукой по волосам. Чертов Холден.
– А хранить тайну я не смогу, так что именно от меня они все и узнают. Просто не хочу никому навредить.
– Ты не обязана, Кенз, – говорит Даррен, почесывая затылок, и, опираясь мне на плечо, встает на ноги.
Подойдя к столу, достает из-под него полупустую бутылку воды и делает долгий глоток, внимательно глядя на меня.
– Если скажешь Джейдену, не получится ли, что ты навредишь и ему, и Холдену? Ведь сама говорила, Хантеры смирились.
Он запускает пустую бутылку в переполненное мусорное ведро, но промазывает.
– Зачем ковырять старые раны?
– Ты серьезно?
Я, моргая, гляжу на Даррена и не понимаю, шутит он или нет. И когда до меня доходит, что не шутит, в ужасе качаю головой.
– Представь, если Джейден узнает, что я скрыла от него правду! Он никогда не простит такого.
– Если бы вы не встречались, ты бы не чувствовала себя обязанной, – еле слышно произносит Даррен.
Он отворачивается к шкафу, роется в нем, достает черные спортивные штаны и облачается в них. А затем с глубоким вздохом садится рядом со мной на кровать. Свет падает на его нос с горбинкой. Раньше мне многое нравилось во внешности Даррена, как, например, та проклятая ямочка на левой щеке, которая, кстати, начинает обозначаться, поскольку уголки его губ поднимаются в легкой улыбке. Он мягко смотрит на меня карими глазами, и мы тонем в тишине. Мы сидим так близко друг от друга, что для него не составляет труда взять меня за подбородок и повернуть мое лицо к себе, чтобы встретиться со мной взглядом.
– Знаешь, Кенз, – шепчет он, наклоняясь ближе, – ты бы не оказалась в такой ситуации, если бы осталась со мной.
– Даррен!
Я инстинктивно отбрасываю его руку и отстраняюсь. Щеки вспыхивают от переполняющего меня гнева. Хватит мне на сегодня эмоций! Да как он смеет?
– Черт возьми, сейчас не время!
В глазах Даррена сначала мелькает огорчение, но оно тут же сменяется яростью.
– Ну и отлично!
Он резко вскакивает на ноги, проворно подходит к двери и распахивает ее настежь. Потом поворачивается ко мне и с вызовом смотрит на меня.
– Уходи, Кенз.
– Ну и прекрасно! – кричу я.
Тяжело дыша, встаю и так крепко сжимаю в руке мамины ключи, что они впиваются мне в кожу. Зря я сюда пришла. Зря надеялась на помощь Даррена. Со вспотевшими ладонями подхожу к двери и протискиваюсь мимо него в коридор. Напоследок, обернувшись и не обращая внимания на заплаканные глаза, потекшую по щекам тушь и сухие потрескавшиеся губы, смело смотрю прямо ему в глаза.
– Кстати, твой совет – полный отстой.
– Тогда не приходи за следующим, – отчеканивает он и в следующий миг захлопывает дверь, оставляя меня одну в холодном коридоре.
Глава 30
– Я что-то пропустил? – спрашивает Уилл на следующее утро, ища место на школьной парковке и объезжая праздношатающихся девятиклассников.
Он с подозрением глядит на меня, потом на Холдена, сидящего на заднем сиденье.
– Ребята, что стряслось-то?
– Я просто устала, – бормочу я, бессмысленно таращась в окно джипа через темные стекла солнечных очков.
Сегодня пасмурно и облачно, над Виндзором нависли тучи, дополняя мое унылое настроение, но очков я не снимаю.
– Я тоже, – тихо откликается Холден.
Оборачиваюсь на него, однако он отвернулся и глядит в окно, крепко сжав челюсти. Весь недолгий путь до школы он молчал, как и я.
Собственно, я вообще не хотела идти сегодня в школу. Чтоб не видеть ни Холдена, ни Джейдена, ни Дэни. Прогулять уроки, окопаться дома в постели с вкусняшками – куда более приятное времяпрепровождение. Утром я даже притворилась больной, выдула несколько стаканов горячей воды, чтобы натуральнее изобразить повышенную температуру, и бессильно сползла по лестнице в кухню. Возможно, на долю секунды родители поверили. Правда, потом папа рассмеялся и ушел на работу. А мама покачала головой и в сотый раз поинтересовалась, что случилось прошлой ночью. Этого оказалось достаточно, чтобы я умчалась наверх, поспешно оделась и запихнула в рюкзак самое необходимое. Например, солнечные очки, чтобы не смотреть в глаза Холдену.
– Вы уверены? – недоверчиво уточняет Уилл, паркуясь.
Он глушит мотор и разворачивается к нам. В салоне повисает тишина, лишь доносятся голоса проходящей мимо компании десятиклассников. Уилл опирается на подлокотник и хмуро смотрит на Холдена.
– Опять из-за Джейдена? Я думал, вы уже замяли ту историю.
В отражении зеркальца на солнцезащитном козырьке замечаю, как Холден бросает на Уилла свирепый взгляд. После вчерашнего признания его явно коробит этот невинный вопрос. Уилл же не догадывается, что тема, связанная с Хантерами, куда болезненней, чем нам казалось вначале. Ужасно, что я не могу ничего объяснить. Молчу ради друга.
– Нет, – отрезает Холден.
Пусть звучит неубедительно, зато достаточно агрессивно, чтобы Уилл прекратил расспросы.
Подняв свою тетрадку с пола, Холден открывает дверцу автомобиля, нагибается, чтобы вылезти из джипа, и, заглянув в салон, обращается к нам:
