Это злит меня еще больше. Как он может быть таким добрым с Джейми и Чейзом и так ненавидеть нас с Тайлером? Они даже не его дети! Я – его дочь!
Чейз от радости чуть не падает с дивана. Он бредит солнечным штатом с самого Рождества. Его лицо озаряется восторженной улыбкой.
– Правда?
– Обязательно поедем, – кивает отец. – Но только если ты сейчас побудешь здесь и дашь мне спокойно поговорить с Иден. Договорились, приятель?
Чейз энергично кивает, находит пульт и включает телевизор. Потом усаживается на диван, стараясь сделать вид, что страшно увлечен происходящим на экране и не обращает на нас никакого внимания.
Мы выходим из гостиной, и я смотрю на отца. Улыбка пропала, на его лице вновь застыла недовольная гримаса.
– На кухню? – предлагаю я.
Не хочется идти наверх, чтобы не отвлекать Тайлера с Эллой.
В кухне отец останавливается с другой стороны стола, опирается руками о столешницу и нетерпеливо барабанит по ней пальцами, выжидающе глядя на меня.
– Садись, – прошу я.
Я хочу контролировать ситуацию, а это нелегко, когда такая махина нависает над головой.
– Не буду садиться, – отказывается он.
– Садись, – повторяю я.
Его удивляет твердость в моем голосе. Я полна решимости, и, видимо, он это чувствует, потому что сдается – испустив тяжелый вздох, выдвигает стул и садится, принимая свою любимую позу.
– Ладно, Иден, что ты хотела?
Я изучаю выражение его лица. Теперь, когда с нами нет Тайлера, отец заметно спокойнее, хотя в глазах сквозит раздражение. Я не понимаю, как мы до этого дошли. Когда-то мы были неразлейвода. Он казался мне лучшим папой на свете. Я считала дни до его выходных, потому что знала: он уже придумал что-нибудь интересное. Сейчас все изменилось. Моя поездка в Санта-Монику три года назад должна была помирить нас, а получилось все наоборот.
– Почему у нас все так тупо? – только и могу сказать я.
Наступает неловкое молчание. Наверное, это накапливалось годами. Сложно определить главную причину, а отец, похоже, никогда и не задумывался, потому что он лишь бросает:
– Сама знаешь почему.
– Нет, не знаю. Скажи!
Он не отвечает, уставившись в пол, потирает подбородок.
– Иден, зачем ты приехала? – наконец вскидывает он голову.
– Я приехала, потому что у меня есть папа, с которым я практически не общаюсь.
В отличие от него, я очень много думала об этом последние дни. Я подготовилась к этому разговору, мысленно расписала все по пунктам и разложила по полочкам.
– Я не хочу, чтобы так продолжалось, не хочу, чтобы мы ссорились, едва попадаем в одну комнату. Я хочу общаться с тобой, но не могу, пока ты будешь ко мне так относиться. Я – твоя дочь. Ты должен поддерживать меня, а не смешивать с грязью, даже если мои решения кажутся тебе неправильными. Ты должен быть на моей стороне.
– Иден…
– Нет, – перебиваю я, – выслушай меня. Наша семья буквально рассыпается, и ты это знаешь. Мы все знаем. Ты утверждаешь, что во всем виноваты мы с Тайлером. На самом деле проблема не в нас. Причина – в тебе. Это ты натворил. Твоя злость разрывает нас на куски, хотя тебе не на что злиться. Мы старались быть честными и все рассказали. Ты хоть понимаешь, как трудно было это сделать? А ты… ты все испортил. Мы надеялись, что ты подумаешь, попытаешься принять, пусть не сразу, постепенно. Почему ты против наших отношений? Почему в тебе столько ненависти?
Я начала говорить спокойно, однако постепенно вхожу в раж. К концу этой импровизированной речи мне не хватает дыхания, пульс учащается, сердце выскакивает из груди. Мне нужны ответы. Мне нужна правда – единственное, что может нас спасти.
– Хорошо, – говорит он, – забудем, что вы сводные брат и сестра. Это я еще мог бы пережить. Но как смириться с тем, что моя дочь связалась с каким-то хулиганом? Вот Дин мне нравился, он хороший парень и прекрасно к тебе относился. Но Тайлер?! – Отец гневно трясет головой. – Тайлер только и знает, что прятаться от своих проблем.
– Точно так же, как ты прячешься от своих, – парирую я, чувствуя необходимость защитить Тайлера. – Ты ушел от мамы, потому что даже не захотел попробовать все наладить. Ты избегаешь меня, потому что тебе легче меня ненавидеть, чем принять такой, какая я есть.
Я возмущенно вскидываю руки:
– Сколько можно тебе говорить, что Тайлер стал совсем другим! Когда я его впервые встретила, он показался мне ужасно неприятным. Мне не нравилось, что он делает со своей жизнью. Если бы он продолжал в том же духе, я бы никогда его не полюбила.
– Хм… – кривит губы отец, – а теперь ты снова его любишь, хотя уверяла меня, что все кончено.
– Он бросил меня, уехал и даже не сказал куда. Я действительно на него дико злилась. Однако потом, когда он все объяснил, я поняла, что у него не было иного выхода. И простила Тайлера.
Я замолкаю, чувствуя, что должна сказать еще что-то, причем сейчас.
– Наверное, Элла тебе сообщила, – бормочу я, ломая пальцы и не осмеливаясь взглянуть отцу в глаза, – мы опять встречаемся. Я переезжаю в Портленд и перевожусь в местный университет.
– Здорово! – саркастично замечает отец.
– Да, здорово, – отвечаю я, – потому что я счастлива. Разве ты не хочешь, чтобы я была счастлива? Я счастлива, довольна и живу, как считаю нужным.
– Да, я хочу, чтобы ты была счастлива, – говорит отец более мягким и спокойным тоном. – Просто считаю, что ты не можешь быть счастливой с Тайлером.
– С чего ты взял, пап? Мне лучше знать, с кем я счастлива, а с кем нет.
Я глубоко вздыхаю и собираюсь с мыслями, выдвигаю стул и сажусь напротив отца. Спокойствие, напоминаю себе я. Злость не поможет.
– Пожалуйста, выслушай меня. Тайлер изменился. Такое случается. Бывает, что люди меняются к лучшему. Он бросил наркотики, поборол свою озлобленность, научился держать себя в руках. Он оптимистичен, заботлив и рассудителен. Он снимает квартиру, работает, открыл молодежный клуб. Он даже был у психиатра и начал общаться со своим отцом, о чем и рассказывает сейчас Элле.
Отец недоверчиво распахивает глаза. Все, о чем я говорю, не похоже на Тайлера.
– А главное, он меня очень любит. И никогда не сделает мне больно.
– Молодежный клуб? – переспрашивает отец.
– Да. Помогает подросткам, которые сталкиваются с такими же трудностями, как он сам. – Мои губы невольно растягиваются в улыбке, потому что я горжусь Тайлером. – И не надо утверждать, что он не знает, что делает, потому что он очень даже хорошо знает и полностью изменил свою жизнь.
Папа долго молчит, оглядывая кухню.
– Если так, то стоит дать ему шанс.
