Так, при сравнении численности населения России с другими странами целесообразно обратиться к официальным сведениям за 1914 г., поскольку по времени они ближе всего находятся к данным по этим странам (1910 г.). Такое сравнение предстает в следующем виде: Россия на 1 января 1914 г. имела 178 378,8 тыс. человек, другие страны (без колоний), по сведениям на 1910 г.: США — 93 402,2 тыс. человек, Германия — 65 140,0 тыс., Австро-Венгрия -51340,4 тыс., Англия — 45 365,6 тыс., Франция — 39 267,0 тыс. (1908 г.). Даже если признать цифру 1914 г. по народонаселению России завышенной и взять любую другую периода войны, остается очевидным, что по численности населения Российская империя занимала первое место среди названных, не говоря уже о других государствах — участниках Первой мировой войны (без учета их колоний).
Однако по плотности населения Россия уступала всем этим, и не только этим, странам. Причиной тому являлась исключительно большая территория Российской империи, составлявшая почти 20 млн. кв. верст. Лишь Великобритания с колониями превышала территорию России. Все другие страны были намного меньше ее: Китай в 2 раза, США — в 2,5, Германия — в 10, а Япония — в 149 раз. Но по плотности населения они существенно обгоняли Россию. В расчете на одну кв. версту приходилось человек: в Англии — 157,9, в Германии — 126,7, Франции — 83,1, США — 10,9, России — 9. При этом региональные отличия проявлялись в Российской империи особенно отчетливо: если в Европейской России в среднем на кв. версту насчитывалось 31,4 человека, на Кавказе — 32,2, в Финляндии — 11,6, то в Средней Азии — 3,8, а в Сибири — всего 0,9 человека. Между тем азиатская часть страны (Закавказье, Сибирь с Дальним Востоком и Средняя Азия) превышала по территории европейскую (51 губерния и Предкавказье) примерно в три раза. Огромные пространства страны оставались безлюдными.
Война привела не только к сокращению численности населения, но и нарушению всего процесса его воспроизводства, складывавшегося веками. Это сказалось на брачности, рождаемости, смертности и естественном приросте населения. Некоторые исследователи считают, что в нормальных условиях довоенного времени прямой связи между брачностью и рождаемостью не прослеживалось, точнее рождаемость зависела не только от брачности, но и от других причин. Однако остается фактом, что исключительно высокой рождаемости в России соответствовал столь же высокий показатель брачности. Согласно переписи населения 1897 г., среди лиц старше 15 лет женатые мужчины составляли в России — 64,3%, замужние женщины — 64%. Между тем эти показатели были во Франции — 56,5 и 55,3%, в Англии — 54,9 и 50,9%, в Германии — 53,7 и 50,8%. Высокая брачность, характерная для земледельческих стран, имела тенденцию к понижению по мере их промышленного развития.
В годы войны действовали другие факторы, и главный из них — мобилизация на войну молодых мужчин репродуктивного возраста, что влияло и на брачность, и на рождаемость. К началу войны российская армия насчитывала 1423 тыс. военнослужащих. За три с половиной года войны было мобилизовано еще 14 370 тыс. человек. По подсчетам Б.Ц. Урланиса, доля мобилизованных в России к общему числу мужчин в возрасте от 15 до 49 лет (40,1 млн. человек) составляла в годы войны 39%.
Специально занимавшийся вопросами брачности и рождаемости известный ученый врач-демограф С.А. Новосельский считал общий дефицит браков за 1914–1916 гг. равным 1,7 млн. (принимая число браков в 1913 г. за 1,3 млн.). Наибольшее понижение брачности отмечалось в Центральных земледельческих губерниях, Московском промышленном и Средне-Волжском районах. Уменьшение брачности среди сельского населения, откуда брали основную часть мобилизованных, было более значительным (превышало 50%), чем среди городского. В городах значительная часть мобилизованных получала отсрочки и брони против отправки на фронт. В Петрограде брачность понизилась на 25–30%, в Москве — на 30–35%.
Одновременно падение рождаемости среди городского населения выражалось (принимая 1913 г. за 100) в цифрах: для 1915 г. — 95, 1916 г. — 83; среди сельского населения — соответственно 86 и 67. Общее понижение рождаемости составляло в России 46%. По подсчетам Новосельского, «недород» только в Европейской России доходил за 1915–1917 гг. почти до 5 млн. человек, для всей Российской империи с Польшей — до 6,5 млн., а без Польши — до 6 млн. человек.
Что касается смертности гражданского населения в годы войны, то считается, что она сохранялась примерно на довоенном уровне до 1918–1920 гг. Однако этот усредненный вывод не исключает признания фактов и уменьшения, и увеличения смертности в городах и на селе, в различных районах.
Подобная ситуация объяснялась многообразием причин, влиявших на этот показатель и в одну, и в другую сторону. Рост заболеваемости и недостаток медицинского обслуживания в связи с отправкой большей части медперсонала в прифронтовую полосу, увеличение числа инвалидов, военнопленных, беженцев в городах способствовали повышению смертности. В свою очередь, ее уменьшение определялось, прежде всего, сокращением рождаемости, а следовательно, и детской смертности.
В годы войны темпы естественного прироста населения России существенно снизились, что было характерно и для других воевавших стран. Если с начала века до 1914 г. среднегодовой прирост населения России составлял примерно 16–17‰, то в 1915 г. он понизился до 9‰, а в 1916 г. — до 4,8‰. Тот факт, что естественный прирост населения в Российской империи в годы войны обнаружил неуклонное падение, признается всеми исследователями, занимавшимися этим вопросом, но цифры такого падения предлагаются разные. Наиболее общие данные, касающиеся всех губерний не только европейской, но и азиатской частей страны, представлены С.И. Бруком и В.М. Кабузаном, которые определили естественный прирост населения в 1914 г. в 2,8 млн., в 1915 — в 1,7 млн., в 1916 г. — около 1 млн. человек*.
Согласно подсчетам В.М. Кабузана, население России возрастало в первую очередь за счет Казахстана и Средней Азии (где военные призывы не распространялись на коренное население), а также удаленных от театра военных действий земледельческих районов (Западная Сибирь, Северный Кавказ, Нижнее Поволжье, Центрально-земледельческий и Западный районы). Наиболее же сильное снижение естественного прироста наблюдалось в прифронтовых (Царство Польское, Прибалтика) и промышленных районах со значительным процентом городского населения (Центрально-промышленный, Новороссия, Среднее Поволжье), а также в Северном, потребляющем привозной хлеб. При этом общепризнанным является то, что до 1917 г. сокращение естественного прироста не привело к уменьшению общей численности населения. Это произошло лишь в 1917 г., когда естественный прирост стал отрицательной величиной (смертность превысила рождаемость), составив — (минус) 0,6 млн. человек, или — (минус) 3,7%. Между тем в других воюющих странах (кроме Англии) естественный прирост стал отрицательным уже в 1915 г., а в 1916—1918 гг. это уменьшение населения усилилось. Видимо, тенденция бурного роста числа жителей России в начале XX в. давала о себе знать по инерции в годы войны, несмотря на изменившиеся условия жизни населения. Следует также учитывать, что удельный вес мобилизованных на войну ко всему населению был в странах Запада существенно выше, чем в России. Так, в России он составлял 9,4% (общая численность населения в источнике считается 160 млн. человек), во Франции — 20%, Германии — 19,5%, Австрии — 18,6%, Сербии — 16,5%, Италии — 15,5% и т. д.
