Эми отпила кофе.
– Ты разочарован?
– Ты что, шутишь? Ни в коем случае!
– Правда? Не то чтобы мое имя гремело со сцены…
– Эми, ты так трудилась, чтобы вырваться из Квинса и чего-то добиться. Никто столько не вкалывал. Ты ездила по всему миру и делала то, что тебе нравится, – знаешь, как редко такое бывает? Ну да, я бы радовался, будь ты ближе к нам, но это говорит отцовский эгоизм. Скажу тебе честно: всякий раз, когда ребята в «Демпси» спрашивают о моей малявке, меня распирает от гордости.
Эми почувствовала, что не сможет ему ответить, не расплакавшись.
– Но ты всегда можешь вернуться домой. Я перекрашу твою старую комнату, поживешь в ней, пока не найдешь что-нибудь другое. С деньгами мы тебе поможем. Твой старик не так уж плох. Только скажи.
Эми смотрела на отца. Его предложение показалось ей заманчивым. В конце концов, что ждет ее в Лондоне? Дэниел порвал с ней, за последние полгода она только раз была на кастинге и едва сводила концы с концами на зарплату, которую получала в баре «У Форджа». Но она не могла подвести свою семью. Эми помнила, как они махали ей на прощание в Ньюарке – дядюшка Чак даже плакал, – но при этом все сотни раз говорили ей, что она достойна этого – лучшей жизни вне Квинса. Они так верили в нее, в то, что она протанцует путь к славе и в то же время найдет себе красивого британского принца. Мама совершенно серьезно предлагала Эми устроиться на работу в магазин сувениров в Букингемском дворце: она была уверена, что принц Гарри наверняка влюбится в ее девочку, стоит им увидеться. Эми просто не могла после всего этого приползти домой без работы, без парня, после двух лет, проведенных в Европе. Что в таком случае папа ответит ребятам из «Демпси»? Что будет рассказывать Кэндис подругам в академии мисс Джозефины?
– Я по вам невероятно соскучилась. Но в Лондоне у меня своя жизнь, и она мне нравится. У меня есть друзья, и я просто не могу сбежать домой только потому, что сейчас не танцую, – сказала Эми, решив держаться до конца.
– Все дело в Дэниеле, да? – улыбнулся отец. – Дом там, где сердце.
Он посмотрел на дочь с такой гордостью, что Эми поняла: сейчас еще не время признаваться в том, что отношения с Дэниелом закончились. Только не на Рождество.
Вошел Билли, потирая руки.
– «Фени» открыли. Как насчет того, чтобы прогуляться и выпить за Санту?
Эми покачала головой.
– С меня хватит выпивки – в среду мне предстоит долгий перелет.
– До среды еще два дня, – сказал Билли, бросая ей пальто. – Пошли. Там соберется вся наша старая банда.
«Фени», ирландский паб, был совершенно не таким, как те, что можно найти в Финсбури-парке. Там не было ни роскошных викторианских молдингов, ни высоких потолков, традиционных для Британии, – только длинная низкая комната с деревянным баром с одной стороны и пивом, которое подавалось в бутылках. И все равно там было здорово. «Это же Рождество», – подумала Эми, переобуваясь в мамины кроссовки: на ней были новые туфли, и она не собиралась обливать их «Миллером» и подставлять под ноги многочисленных посетителей.
– Тут полно народу, – сказала девушка, когда Билли начал проталкиваться к бару, на манер акульего плавника зажав в вытянутой руке двадцатку.
– Два «Будвайзера», – заказал он, а затем протянул одну бутылку Эми.
За баром висели сотни фото с предыдущих вечеринок, состоявшихся тут на протяжении долгих лет. Девушка рассматривала их, размышляя о том, есть ли там и ее изображение. В те времена, когда она была школьницей, «Фени» был своего рода клубом для молодежи. Здесь никогда не интересовались возрастом посетителей.
Эми потягивала холодное пиво, слушая добродушный гомон, и понимала, как сильно любит свой родной город. Эта маленькая часть Квинса, в которой она росла, – всего в миле от атлантического побережья – была не тем Нью-Йорком, который можно увидеть в фильмах. Здесь не было гламура Манхэттена, не было разбитной «крутизны» некоторых кварталов Бруклина, и оправдать «королевское» название ее родного уголка было нечем. Но здесь жили люди, настоящие люди: местные улочки были заполнены гастрономами и пончиковыми, похоронными бюро и магазинами техники, в общем, всем, что необходимо.
– Вот это да! Эми, чтоб ее, Кэррелл!
Эми повернулась и ахнула.
– Сьюзи? Это действительно ты?
Она крепко обняла подругу.
– Поверить не могу! Я не видела тебя – сколько? Два года?
– Ага, и с тех пор многое изменилось, – сказала Сьюзи, поднимая руку, чтобы продемонстрировать кольцо с бриллиантом.
– Ты помолвлена?
Сьюзи нырнула в толпу и выудила из нее крупного мужчину с короткой стрижкой.
– Брайан, познакомься с Эми Кэррелл, – сказала она, целуя его в шею. – Это моя самая близкая подруга, мы знаем друг друга еще с детского сада. Она танцовщица, живет в Лондоне.
Эми увидела на лице Сьюзи ту же гордость, что светилась в глазах отца. В конце концов, может, она не такая уж и неудачница.
– Рад знакомству, Эми, – улыбнулся Брайан.
– Закатай губу, Ромео! – Сьюзи хлопнула его по руке. – Помни, кому ты сделал предложение.
Брайан жестом собственника сгреб ее за плечи.
– Ага, разве об этом можно забыть? И где ты сейчас танцуешь, Эми?
– В новой постановке об истории танго. В Лондоне, в Уэст-Энде. Репетиции начнутся с нового года.
– Лондон, а? Может, мы со Сьюзи придем посмотреть на тебя, если вы доберетесь до Бродвея.
– Современные танцы, милый, – улыбнулась Сьюзи, – совершенно не в твоем вкусе.
– Эй, мне нравятся современные танцы! – запротестовал Брайан. – Полуголые девушки в трико…
– Сиськи их тебе нравятся, – сказала Сьюзи, оттесняя его обратно в толпу. – И больше ничего. Давай, принеси нам пива, выпьем за знакомство, да?
Брайан подмигнул и исчез в толпе.
– Он классный, – сказала Эми.
– Работает пожарным в Бруклине. Ему чертовски идет форма. Но без формы он все-таки лучше.
– Ты все та же Сьюзи, да?
– Просто я знаю, чего хочу. К тому же не у всех такие ноги, как у тебя.
Эми вскинула брови. Она всегда завидовала фигуристой, сексуальной Сьюзи.
– Кажется, тебе и со своими неплохо.
– Твоя мама говорила моей, что у тебя теперь богатый парень. – Они с Эми чокнулись бутылками. – Рада за тебя, Эмс. У тебя все сложилось как надо, да? – восторженно протянула Сьюзи. – А помнишь, сколько раз, когда нам было десять, ты пыталась затащить меня в школу танцев? Как там звали учительницу? Мисс Йо-йо?
Эми улыбнулась.
– Я часто потом жалела, что не пошла с тобой или хотя бы не вцепилась в работу, которую любила, вместо того чтобы возиться с больными собаками в «Синем кресте».
