Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
К этим штрихам можно лишь добавить слова А.А. Щербакова: «По многим свидетельствам родственников, он был трудным и болезненным мальчиком. Трудно и плохо учился. Вокруг него постоянно возникали конфликты между учителями и дирекцией школы, сопровождавшиеся перепиской с отцом.
Объяснить это только его положением сына вождя нельзя, так как вокруг его сестры Светланы никаких конфликтов в школе не возникало. Эту свою склонность генерировать конфликты он пронёс через всю жизнь».
* * *
Итак, семнадцатилетним юношей Вася зачислен в Качинскую Краснознамённую военную авиационную школу.
Правда, по распоряжению самого генерала Н.С. Власика зачисление было оформлено просто: буквально за один день сын вождя прошёл собеседование и строгую медкомиссию. Экзаменов как таковых не было.
Как не было за спиной аэроклуба и парашютных прыжков, вещей для лётной школы весьма необходимых! И тем не менее «Спецгруппу новичков, самым важным в которой был сын Сталина Василий, распределили по эскадрильям, поселив со всеми курсантами в двухэтажной казарме, — рассказывает Пётр Игнатьевич Киндяков из Запорожья, в то время техник самолёта. — Василия же из соображений безопасности разместили в отдельной комнате при штабе, который постоянно охранялся. На двери комнаты Сталина висела табличка: "Здесь жила и работала Полина Денисовна Осипенко, Герой Советского Союза". 18-летний Вася был рыжий, небольшого роста, средней комплекции. В дневное время охранник ходил за ним в открытую. В курсантской столовой Сталин почти не питался, первый завтрак ему приносили в комнату, второй — доставляли на лётное поле.
Каждая эскадрилья делилась на две группы. Если на обычную лётную группу из 8 — 10 человек полагалось три самолёта — учебный, переходный и боевой, то столько же машин было в распоряжении Василия Сталина. Лётного времени на группу в день — пять часов, и Сталин один налётывал столько же. Летал он хорошо, потому что много времени проводил за штурвалом машины. В конце дня курсанты под руководством техника заводили самолёты в ангары, вытирали масло, грязь. Василий этого не делал и сразу шёл в класс на учёбу. Читал урок ему персонально начальник цикла или старший преподаватель. Рядовые преподаватели не занимались его обучением.
Курсант Сталин был на виду, я хорошо помню такую сцену. В один из вечеров с женой и сыном пошли в летний кинотеатр. Зал полон, вдруг слышим шумок: "Сталин, Сталин…" По проходу идёт Василий. Подходит к передней скамейке, где сидит замначальника школы по лётной подготовке майор Матвеев с женой, хлопает его по плечу и быстро отходит в сторону. Майор оборачивается — сзади никого нет. Василий опять его по плечу и — в сторону. Потом третий раз. Происходит это на виду у всего училища. Матвеев, заметив Василия, вскочил, предложил сесть между собой и женой. Сталин уселся, достал папиросы, угостил жену майора, предложил закурить майору, и … начался фильм».
По воспоминаниям однокашников, «одели Василия вначале лучше, чем других, — ходил в хромовых сапогах, в хорошем полушерстяном обмундировании, остальные же пользовались х/б и кирзой; спать разместили в отдельной комнате. Выделяли мотоцикл, на котором он уезжал на 1 — 2 дня в Севастополь. Занятия в УЛО (учебно-лётный отдел) по теории проводили для него и ещё 2 — 3 человек отдельно. Обучали лётному делу на простых самолётах У-2 и И-15. В полёт ему давали парашют».
Также известно, что сын вождя «всегда был заметен в коллективе будущих лётчиков своей самоуверенностью и напористостью. Не признавал никаких преград и не имел особых комплексов, на занятиях по аэродинамике или по материальной части самолёта мог скаламбурить, вызвать смех всей эскадрильи».
Лётчик-истребитель Семён Зиновьевич Букчин учился чуть позже В. Сталина, но от товарищей слышал про него следующее: «Василий Сталин на первом году обучения жил на отдельной квартире и с ним инструктора занимались индивидуально, да повар был личный. Для его обучения выделили звено из трёх самолётов. Но вскоре Иосиф Виссарионович об этом узнал, моментально прикрыл "санаторий" и пошёл Вася в общую казарму. Парень он, по рассказам, был неплохой, но такие вещи, как кросс, зарядка или помочь заправить техникам самолёт — игнорировал начисто».
Другой однокашник, Иван Сергеевич Барков, учился вместе с Василием, познакомился с ним: «У сына вождя тогда был личный мотоцикл. Что они на нём творили! Куда только не носились! Нет, не по девчонкам. Точнее, не только. На мотоцикле отрабатывали… фигуры воздушного пилотажа!»
Почему Василий вёл себя так в училище, Пётр Игнатьевич Киндяков считает: «Потому, что перед ним пресмыкались. Через некоторое время я увидел его во второй эскадрилье и поинтересовался у коллеги, в чём дело. Тот ответил, что слухи об особых условиях, созданных в Качи для Василия, якобы дошли до его отца, который распорядился перевести сына в обычную эскадрилью. Но три самолёта и отдельное лётное поле за ним оставались до конца учёбы. Перед выпуском Сталин, единственный из курсантов, получил двухместный истребитель, чтобы летать с инструктором и уверенней чувствовать себя в воздухе».
Лётчик-истребитель Анатолий Авксентьевич Король с Васей Сталиным учился года полтора. «Только он — во второй эскадрилье на И-15, а я в четвёртой на И-16, — вспоминает гвардии полковник. — Общались, конечно. В футбол играли. Вася для меня — он был хороший парень. То, что вспыльчивый — это да. Может, потому, что там для него создали привилегированные условия. Но я горжусь тем, что учился в одной школе со Сталиным. У нас с ним сложились хорошие отношения. Я был рядовым, а он — старшим сержантом.
Был у нас случай — произошло четыре катастрофы, погибло трое курсантов и начальник политотдела школы. Тогда начальник школы Иванов — а он был прирождённый артист — собрал всех и произнёс такую речь: "Товарищи курсанты! Вы учитесь на лётчиков. Говорят, что авиация опасна для жизни. Но если бы она была опасна, то товарищ Сталин Иосиф Виссарионович никогда бы не разрешил своему сыну учиться в нашей школе".
Но это было ЧП — разбился начальник политотдела. Наверное, самому Сталину стало известно, что его сын у нас на привилегированном положении… В общем, начальник школы назначил после этого Васю старшиной второй эскадрильи. Переселил его в казарму…»
По воспоминаниям ветеранов, когда для Василия Сталина «все "льготы" отменили, поставили в общий строй и дали койку в казарме», то лишь «парашют продолжали выдавать» ему одному-единственному. А он всё время ругался, так как он якобы мешал ему в кабине.
А.А. Щербаков в своей книге приводит такой эпизод: «Начальник Качинской школы комбриг Иванов написал И. Сталину письмо, в котором сообщал о лётных успехах сына, но жаловался, что Вася отказывается изучать теоретические дисциплины. И. Сталин ответил Иванову письмом, текст которого я слышал от самого Иванова. Он примерно такой:
"Уважаемый товарищ Иванов! Благодарю Вас за заботу о моём сыне. Надеюсь, что он выйдет от Вас хорошим лётчиком. Что же касается теории, то прочтите ему следующие строки: дорогой Вася! Если ты любишь меня, то полюби теорию". Далее следовали аргументы в пользу теории».
Учился Василий на самолётах типа И-15, из-за того, что не учился в аэроклубе и не имел первоначальной лётной подготовки. Однако летом 2003 г. Фёдор Фёдорович Прокопенко в одном из интервью как-то обронил про Василия Сталина: «После того, как он освоил И-15, заявил: "Пока не освою И-16, никуда из училища не уйду!" Вот тогда-то он попал в нашу эскадрилью. Я с ним летал четыре или пять раз на УТИ-4. И-16 он, надо сказать, осваивал классически, отлично. В марте 1940 года лейтенант Сталин успешно освоил И-16 и окончил Качинское училище». Правда, несколько лет раньше Ф.Ф. Прокопенко о том же самом периоде рассказывал по-другому: «Учили мы его летать на простой машине И-15. Он ведь был без аэроклуба. Надо отдать должное Василию, он освоил И-15, догнал курсантов, имевших навыки, полученные в аэроклубе, и даже превзошёл некоторых по лётному мастерству. Достаточно сказать, что за первые два с половиной месяца учёбы он совершил более 60 полётов».
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
