– Не думаю, что тот, кто этим занимается, будет звонить с собственного телефона.
– Если он узнает, что мы отслеживаем только входящие звонки, он вполне может именно так и поступить, – заметил Лукас. – И когда ублюдок захочет войти в контакт с ними, он должен будет позвонить. Нам необходимо знать обо всем необычном – странные звонки, таинственные телефонные разговоры, непонятные числа – что угодно.
Рукс вздохнула, положила ладони на письменный стол и опустила глаза.
– Я знала, что такие дни будут обязательно, – сказала она.
– Ты должна это сделать, – сказал Лукас.
– Ладно, – сказала шеф. – Я позвоню Ларри Бакстеру – он подпишет ордер на маленькую старушку, живущую в башмаке[53].
– Сегодня, – сказал Дэвенпорт, – пусть Андерсон позвонит в телефонную компанию и получит список номеров каждого из членов семьи. И пусть кто-то из наших парней сидит и слушает все разговоры.
– У нас скоро закончатся парни, – заметил Лестер.
– Значит, привлечем патрульных, – сказал Лукас. – Для этого не нужно быть Эйнштейном.
После звонка Мэйла Лукасу на автостраде I-694 остановили сто сорок четыре фургона. Двоих на короткое время задержали, пока шла проверка, остальных отпустили.
– Ты знаешь, что он делает? – спросил Дэвенпорт, глядя на карту, висящую на стене убойного отдела. Он указал на верхнюю часть карты, на кольцевую магистраль. – Могу спорить, он едет по обычной дороге, параллельной автостраде. Почти наверняка он на Окружной дороге Си – ведь ему известно, что мы его ищем на I-694.
– Что ж… это будет непросто, – сказал Лестер, глядя на карту. – Мы должны заполнить все площади, а не только дорогу или улицу.
– Так мы его не поймаем, – сказал Лукас. – Он все равно от нас улизнет.
Он уже собрался уходить, когда позвонила Элли.
– Я нажимаю кнопку факса. Сейчас ты получишь мое сообщение.
Через секунду Дэвенпорт услышал, как звякнул телефон, связанный с факсом.
– Мы принимаем твое сообщение, – сказал он.
– Хорошо, – сказала она. – Если это Библия, то речь идет, естественно, о псалмах.
– Почему ты так решила?
– Только в псалмах такие большие номера глав, – сказала Элли. – А если это не псалмы, то просто бессмысленный набор чисел. Может быть все, что угодно.
– Но если все-таки псалмы?
– Он имеет в виду именно их, – продолжала Элли. – Немного белых стихов, потом чи́сла. Вот первые три стиха. Кстати, они из Библии короля Якова[54]– полагаю, он пользуется именно ею, едва ли он религиозен.
– Хорошо. Боюсь, Папа будет возмущен. – Элли молчала, и Дэвенпорт сказал: – Извини.
– Почему бы тебе не взять распечатку, которую я отправила?
– Одну минутку. – Он положил трубку, подошел к факсу и вернулся. – Я готов.
– Псалом сто одиннадцатый, стих десятый, – сказала Элли. Лукас следил по распечатке, как она читает: – «Нечестивый увидит это и будет досадовать, заскрежещет зубами своими и истает. Желание нечестивых погибнет».
Псалом 4:5: «Гневаясь, не согрешайте: размыслите в сердцах ваших на ложах ваших, и утишитесь».
Псалом 146:9: «Дает скоту пищу его и птенцам ворона, взывающим к Нему».
Послышался шелест бумаги.
– Ты все понял? – спросила Элли.
– Да. Но что это значит? – Лукас смотрел на цитаты, но не находил в них никакой логики.
– Сначала я ничего не сумела заметить. Но продолжала размышлять, ведь стихи должны были как-то соответствовать его состоянию или состоянию женщин. Я думала, что он должен найти какую-то психопатическую связь между ними. Это могущественные образы – скрежет зубовный, вороны и скоты, нечестивые… Проблема в том, что я никак не могу их ни с чем связать. Нет общей нити.
– Элли, к чему ты меня ведешь? – спросил Лукас.
– Глупый вопрос, – ответила монахиня. – Это так глупо, что я не хочу ничего объяснять, если только не получу положительный ответ.
– Ну, так задай вопрос.
– Имеет ли отношение ко всему происходящему человек по фамилии Кросби?
– Элли, мы намерены сделать заявление для телевидения и прессы и разместить повсюду фотографии женщины, которую зовут Глория Кросби, – после долгой паузы ответил Дэвенпорт. – Она знает похитителя. Но как ты догадалась?
Элли тихо рассмеялась.
– А я думала, что это глупо…
– Что?
– Порядок первых слов в каждом из стихов, если начать с белых…
– Проклятье, Элли…
– Каждый стих начинается с этих слов: Blank, Gnash, still, young.
Лукас закрыл глаза, и на его лице появилась улыбка.
– Господи, мне нравится этот парень. Это группа «Кросби, Стилз, Нэш и Янг»[55]. Мне кажется, порядок нарушен, но…
– Значит, все сложилось.
Улыбка Дэвенпорта потускнела.
– Получается, что она у него. Кросби.
– Да, я тоже так думаю. Потом он говорит: «Длинная строка». Получается, что он делает смысловую паузу, отделяя первые три стиха от трех следующих. Для первых двух из второй тройки у меня нет подсказки. Ну, кое-что есть, но ее смысл слишком общий.
Лукас прочитал два стиха, которые шли после длинной линии, которую он провел на распечатке. Первая была из псалма 22:2: «Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим».
– Она мертва, – сказал Лукас. – Эту строку читают на похоронах.
– Если только он не намекает на то, что отвез кого-то в Стиллуотер.
– Да.
Лукас прочитал пятый отрывок, псалом 31:9: «Не будьте как конь, как лошак несмысленный, которых челюсти нужно обуздывать уздою и удилами, чтобы они покорялись тебе».
После долгого молчания Дэвенпорт признался:
– Не вижу никакого смысла.
– Я тоже. Но я еще должна подумать.
– А что относительно последнего отрывка?
– Этот тревожит меня больше всего. Псалом 68:23: «Да будет трапеза их сетью им, и мирное пиршество их – западнею».
– Ого, – сказал Лукас.
– Будь осторожен, – сказала Элли. – Он тебя предупреждает.
– Обязательно. Спасибо, Элли.
