Это был вовсе не праздный вопрос: для Джейка явно почему-то важно, чтобы Меган знала.
— Я ей не говорила.
— Разве вы с ней не видитесь? Ведь вы обе живете в Нью-Йорке.
— Она сейчас в Лос-Анджелесе. Снимается в кино. Она почти что звезда. — Кэрри была рада, что Джейк не знает, где Меган; рада и тому, что ей он позвонил первой. — Ну а где был ты?
— За тысячи миль отсюда.
— Знаю. У меня набралась целая коллекция открыток из самых экзотических мест.
— Ты получала их и после переезда?
— Да, я перевела почту на новый адрес. Кстати, запиши его. — Она продиктовала адрес, потом сказала: — Я отвечала на все твои письма. Но ты их не получал, потому что ответы остались у меня.
— Честное слово? — Джейк был явно обрадован.
— Да, — ответила Кэрри, и ее голос оборвался, потому что она заплакала.
— Что с тобой?
— Я хочу тебя видеть.
— Я тоже хочу тебя видеть. Мне очень нужно с тобой поговорить. У меня даже есть для тебя подарок. Я хотел выкроить время, чтобы прилететь в Нью-Йорк нынче вечером и успеть вернуться к завтрашнему утреннему рейсу на Гонконг. Но это невозможно.
— Как славно, что ты об этом хотя бы подумал.
— Ты не живешь с Майклом?
— Что? О нет! Ведь мы с тобой обсуждали это полтора года назад. Ничто не изменилось. И не изменится. Майкл — мой босс. Он нашел мне замечательную работу и собирается позже подключить меня к телепередачам. Иногда он забегает ко мне поужинать. Скажи, ты приедешь на свадьбу Стефана? Она состоится в августе в Хьюстоне.
— Постараюсь.
— Хотя и не одобряешь!
— Я приеду повидаться с тобой.
Кэрри снова заплакала.
— Кэролайн, ты еще меня слушаешь?
— Да. О чем ты собирался со мной поговорить?
— Об этом я скажу тебе в Хьюстоне.
— Ладно. Дать тебе телефон Меган?
Он записал номер, и они поговорили еще несколько минут.
— Мы увидимся в августе, Кэролайн.
Джейк медленно положил трубку и еще раз выругал себя за глупость. Он так долго об этом думал. Был уверен, что все будет, как он спланировал. Но надо было проявить побольше проницательности.
На Рождество, после их обеда в Бостоне, Джейк решил жениться на Кэрри. Он тогда же сказал об этом Джулии; он должен был ей объяснить, что они больше не могут оставаться любовниками.
В январе Джейк купил для Кэрри обручальный перстень, очень красивый. Издалека он казался обычным золотым кольцом, и только вблизи можно было разглядеть причудливое переплетение белого, розового и желтого золота. Джейк купил его в Амстердаме, словно скрепляя принятое им решение. Он начнет свою жизнь с чистого листа, как это было не раз. Он посвятит ее Кэрри и сделает эту женщину счастливой.
Он купил кольцо и отправил Кэрри открытку:
«Дорогая Кэролайн, я в Амстердаме. Думаю о тебе. О нас.
С любовью, Джейк».
Через три дня он улетел из Амстердама в Дамаск, потом в Каир, а оттуда в Калькутту. Прошел год. Джейк носил кольцо с собой. Посылал открытки и письма Кэрри.
Кольцо лежало у него в кармане в тот январский день, когда он летел из Вашингтона в Сан-Франциско. В тот вечер он собирался показать кольцо Кэрри и просить ее выйти за него замуж после его возвращения из Камбоджи. Вместо этого у них состоялся междугородный разговор по телефону, после чего Джейк успел слетать в Лос-Анджелес ради позднего ужина с Меган.
На следующий день он улетел в Гонконг, а оттуда в Камбоджу.
Переговоры в Камбодже шли трудно. Джейк играл свою раболепную, неприметную роль, прислушиваясь к смеси китайско-кхмерских диалектов, которые он осваивал две недели в Вашингтоне — две сверхнапряженных недели, когда он находился всего в часе полета от Кэрри. Во время занятий он не мог отлучиться, зато вполне мог лететь в Гонконг через Нью-Йорк.
Эта мысль его преследовала нестерпимо жаркими, влажными днями и одинокими душными ночами в Камбодже.
Прошло два месяца. Заключение соглашения между сторонами увязало во лжи, недоверии и постоянном напряжении. По улицам вокруг здания, где велись эти проклятые переговоры, ходили вооруженные патрули, напоминая о недавних кровавых событиях.
Однажды вечером Джейк пробудился от своего чуткого и беспокойного сна, потому что в его комнатушке кто-то двигался нарочито шумно, без опаски. Он увидел двоих — они, видимо, хотели, чтобы он проснулся.
Они заговорили с ним на самом распространенном кхмерском диалекте — проверяли, понимает ли он их язык. Эти люди явно были подосланы властями, чтобы выяснить, ведомы ли Джейку их секреты.
Джейк был подготовлен к подобным провокациям и ни при каких обстоятельствах не выдал бы себя. Один из пришельцев приставил ему к горлу нож. Джейк задрожал и притворился смертельно испуганным.
— Я сосчитаю до десяти и перережу твою трусливую глотку, если ты не отдашь нам все твои ценности! — почти выплюнул тот Джейку в лицо.
То была еще одна провокация. Джейк мог умолять их по-английски, мог предлагать деньги, но ни в коем случае не упоминать о ценностях — негодяи сразу сообразили бы, что он их понял, что он шпион, и убили бы его. Однако похоже, что они в любом случае с ним расправятся. У второго был пистолет.
— Раз, — негромко начал считать по-кхмерски головорез, и стальное лезвие прижалось к горлу Джейка.
— Что вам нужно? — с трудом выговорил Джейк. — У меня есть деньги.
— Два.
— Возьмите деньги. В верхнем ящике.
— Три. Четыре. Пять. Шесть.
Лицо Джейка по-прежнему выражало только ужас и удивление.
— Возьмите одежду, спиртное. Пожалуйста, не трогайте меня.
Нож чиркнул по коже, потекла кровь. Еще немного, и ему перережут глотку. Он думал о Кэрри, он хотел быть с ней.
— Семь. Восемь.
Человек, который вел счет, поглядел на своего напарника. Джейк понял: они заключили, что он и в самом деле не понимает их языка. Что они сделают с ним теперь?
— Девять. Десять.
При слове «десять» человек убрал нож и посмотрел Джейку в глаза. В них он увидел только страх.
— Думаю, нам следует для отвода глаз его ограбить, — обратился первый к напарнику по-кхмерски, и тот кивнул. — Ладно, американский трус. Где твои деньги? — спросил первый на этот раз по-английски.
— М-мои д-деньги в верхнем ящике. По… пожалуйста, возьмите их.
Негодяи обшарили ящик. Забрали пятьдесят долларов вместе с бумажником и часы. Они обнаружили маленькую деревянную коробочку, где лежало кольцо для Кэрри, и тоже забрали.
